Сборник статей - Цивилизация, притворяющаяся страной. Ведущие западные аналитики о России
Когда в сентябре 2011 года Путин в конце концов решил баллотироваться сам, а Медведева назначить премьер-министром, этот шаг вызвал у российских либералов и западной общественности мощную волну искреннего разочарования и резкой критики 2. Для Путина это наверняка стало подтверждением его давних подозрений, что Запад хочет в той или иной форме держать Россию под контролем, а российская либеральная элита ему в этом способствует.
Акции протеста, начавшиеся в декабре 2011 года, укрепили решимость Путина существенно пересмотреть внутреннюю и внешнюю политику страны. Сразу после состоявшихся в декабре выборов в Государственную думу, сопровождавшихся обвинениями в подтасовках, представители нового городского среднего класса России начали проводить демонстрации против власти Путина. Молодые представители свободных профессий, предприниматели, офисные работники – новая прослойка, сформировавшаяся в ходе экономического бума 2000-х годов, вышли на улицы Москвы и других городов. Теперь они расценивали Дмитрия Медведева, которому было поручено наладить диалог с «поколением Интернета» и российскими либералами, как подставную фигуру и были разгневаны на политический режим, который ими манипулировал. 6 мая 2012 года, накануне инаугурации президента, эти мирные демонстрации переросли в столкновения с полицией буквально в двух шагах от Кремля, на противоположном берегу Москвы-реки.
Западная общественность приветствовала эти события как начало «русской весны» и конец путинской России. Но Кремль расценил акции протеста, подобно «арабской весне», начавшейся годом раньше, и «цветным революциям» предыдущего десятилетия, прежде всего как элемент усилий Запада во главе с США по подрыву стабильных правящих режимов в разных регионах мира. Заменить их должна была слабая, но лояльная Вашингтону демократическая власть или, если это не удастся, «управляемый хаос» – и все это ради усиления влияния США в мире. Владимир Путин публично выразил предположение, что демонстрации в России проплачивались Госдепартаментом через российские организации, получавшие зарубежные гранты. «Медведевская интерлюдия» как во внутренней, так и во внешней политике закончилась.
По мнению Путина, Запад традиционно пытался поставить Россию на колени, опасаясь соперничества с ее стороны. После окончания «холодной войны», когда Россия была слаба, Запад не пожелал отнестись с уважением к Москве и ее интересам, что проявилось в расширении НАТО на восток. Поскольку вопрос об интеграции самой России с Западом отпал, Путину необходимо было выстроить баланс сил в отношениях Москвы с США и Европой. Проблема, однако, заключалась в самой возможности равного партнерства между двумя парами явно неравных субъектов.
Корни новой концепции
Эта оценка имеет огромное значение, поскольку по всем важным вопросам в российской политической системе решения принимает только один человек – Владимир Путин. Его власть часто уподобляют монаршей, царской, и она подкрепляется давней традицией российского государственного управления.
Однако подлинное влияние Путина в разных вопросах неодинаково. В том, что касается экономической политики, Кремль во многом полагается на специалистов, большинство которых – лояльные режиму либералы: им предоставляются высокие посты в исполнительной власти на уровне правительства. Есть и другие важные деятели – руководители частных и государственных корпораций, способные влиять и влияющие на процесс принятия решений, а также лоббисты из различных секторов. В социальной политике Кремль весьма чуток к результатам социологических опросов и старается обеспечивать своим мерам широкую поддержку, что необходимо для существования патерналистской политической системы.
Однако в вопросах международных отношений и политики безопасности Путин все важные решения принимает сам, а другие играют роль либо его советников, либо исполнителей. Эти решения основываются на представлениях президента о национальных интересах России и его философских убеждениях, либо на интуитивном понимании того, что правильно, а что нет.
Конечно, даже в вопросах внешней политики и безопасности Путин не может всегда руководствоваться интуицией. Ему необходимо взвешивать конкретные интересы ряда групп: силовых структур, государственного аппарата и политического истеблишмента в целом, властей регионов, особенно расположенных вдоль весьма протяженных границ России, различных религиозных и этнических сообществ и, косвенно, основной массы населения, мнение которой Кремль не может игнорировать. Не может президент пренебрегать и тем фактом, что Россия в экономическом, интеллектуальном и практическом плане интегрирована с остальным миром. Эти связи не в состоянии полностью демонтировать даже санкционный режим, введенный Западом против России в 2014 году в результате украинского кризиса.
Тем не менее решения должен принимать Путин, и только Путин. Его представления о международных отношениях, месте и роли России в мире чрезвычайно важны. И за полтора десятка лет пребывания у власти второй (он же четвертый) президент России прошел большой путь.
Придя к власти в 2000 году, вскоре после войны в Косово, Путин стремился восстановить и улучшить отношения России с Западом. В первые недели пребывания в Кремле он старался наладить диалог с тогдашним генеральным секретарем НАТО лордом Джорджем Робертсоном и президентом США Джорджем Бушем-младшим, недавно избранным на первый срок. До терактов 11 сентября 2001 года – и особенно после – он пытался создать альянс с Соединенными Штатами вплоть до вступления России в НАТО и под лозунгом «европейского выбора России» интегрировать ее в состав Европы. В 2001 году Путин без промедления оказал масштабную и крайне ценную помощь операции США по разгрому «аль-Каиды» и талибов в Афганистане.
Однако с 2003 года у Путина возникло и укреплялось ощущение, что Запад отвергает его предложения. Вторжение США в Ирак в том же году отвлекло Вашингтон от налаживания более тесного сотрудничества с Россией. Надежды Путина на альянс с Соединенными Штатами не оправдались. России пришлось смириться с выходом США из Договора по ПРО, в целях обеспечения взаимного ядерного сдерживания резко ограничивавшего возможности обеих стран в создании систем противоракетной обороны. Она также вынуждена была признать как свершившийся факт присоединение к НАТО прибалтийских государств, а также военное присутствие США в Центральной Азии и Грузии. Попытка Путина урегулировать Приднестровский конфликт с помощью «меморандума Козака» сорвалась накануне его визита в Кишинев в ноябре 2003 года в результате дипломатического давления Вашингтона на тогдашнего президента Молдавии.
Дело Михаила Ходорковского убедило Путина в необходимости держать энергетические богатства России под контролем государства. Ходорковский бросил политический вызов Путину и одновременно – без ведома президента – пытался продать свою нефтяную компанию ЮКОС (крупнейшую в России) одной из американских топливно-энергетических корпораций. Представления Путина о мотивах политики Запада в отношении России затуманивала и медийная кампания против Кремля, развязанная после ареста Ходорковского в октябре 2003 года западными друзьями бизнесмена и теми, кто ему сочувствовал.
К сентябрю 2004 года, когда произошел кровавый теракт в Беслане, унесший жизни сотен детей, Путин уже оставил прежние надежды на то, что Россия станет частью расширенного, атлантическо-европейского Запада. Обвинив неназванные иностранные державы в стремлении ослабить и расчленить Россию и в использовании террористов для осуществления их целей, он вывел Россию с политической орбиты Запада. Путин начал разрабатывать независимый курс, основанный на национальных интересах, а не нацеленный, как прежде, на интеграцию в состав Запада 3.
Вскоре он начал резко и публично выступать против мировой гегемонии США: свидетельство тому – его речь на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности в 2007 году, в которой он подверг резкой критике миропорядок, сложившийся после холодной войны 4. Разногласия носили не только теоретический характер: в них был заложен потенциал для серьезного конфликта, который приобрел реальные очертания в 2008 году, когда США и другие страны НАТО начали в ускоренном порядке продвигать «планы действий» по вступлению в Альянс Украины и Грузии. В апреле того же года Путин принял участие в саммите НАТО в Бухаресте, чтобы разъяснить лидерам США и ЕС: предложение Украине плана вступления в Альянс чревато для нее расколом и внутренними распрями.
Однако западные лидеры, как правило, воспринимали предостережения российского президента как проявление возродившихся неоимперских амбиций Москвы. И хотя Германии и Франции удалось блокировать просьбу Киева о предоставлении ему «Плана действий», Украине и Грузии было обещано, что их примут в НАТО, но без указания сроков. Всего четыре месяца спустя Тбилиси отдал приказ о наступлении на Южную Осетию, очевидно, намереваясь разрешить межэтнические конфликты в Грузии силой и тем самым устранить препятствия для ее членства в НАТО. Путин официально высказал предположение, что к таким действиям Саакашвили подстрекали антироссийские элементы в администрации Буша, в частности, вице-президент Дик Чейни 5. К моменту начала войны Путин уже передал президентский пост Медведеву и находился с визитом в Пекине: возможно, это привело его к выводу, что речь идет о поддерживаемой США попытке «испытать на прочность» его молодого преемника.
