Милтон Эриксон - Гипнотические реальности
Р: Иными словами, вы хотите, чтобы пациенты были активны во внутреннем мире, а не просто сидели перед вами пассивно.
Э: Совершенно верно.
Утилизация внутренних реальностей в спонтанном трансе: обычный повседневный транс
Одна девочка в аудитории встала и посмотрела вокруг себя.
Я сказал ей, что она может сделать что-нибудь, что ей нравится.
(Пауза)
Она кивнула головой, соглашаясь. Она это сделает.
Я работал с другими субъектами на сцене.
Позже я попросил ее уделить мне немного внимания.
Я попросил ее сказать мне, может ли она поделиться с другими, рассказать мне, что она сделала, и объяснить это.
Она сказала, что была внизу у залива и смотрела по сторонам. Никого не было видно, поэтому она выкупалась нагишом и прекрасно провела время.
Затем она услышала мой голос с очень далекого расстояния. Расстояния примерно в пятьдесят миль.
Трудно было узнать мой голос из-за расстояния, когда я попросил ее вернуться в больничное помещение.
Она вернулась и объяснила, как она резвилась, плавая нагишом, и раньше она часто купалась нагишом одна в этом месте.
Ей понравилось там плавать, и теперь она очень хорошо отдохнула, (Пауза) освежилась.
(Пауза)
Вы делали нечто похожее ночью во сне.
(Пауза)
Вы можете делать нечто похожее в состоянии транса.
(Пауза)
Вы можете читать книгу.
Вы можете пойти купаться.
Вы можете разговаривать с друзьями.
И все будет абсолютно реально, потому что единственная реальность, которая бывает у явлений, — это реальность, которую придают им наши чувства.
Р: Это обычное дело для вас — заметить спонтанные трансы, в которые впадают люди в аудитории, пока они, казалось бы, слушают вас. Их тела неподвижны, в глазах типичное «пустое» или «отсутствующее» выражение, и мимика у них может быть сглажена. Такого рода транс или задумчивость — это естественная часть повседневной жизни, и вы разработали подходы для того, чтобы утилизировать эти спонтанные трансы, и для демонстрации и для терапевтических целей. Сам факт, что эта девочка из аудитории не поленилась встать, показывает, что она в раппорте с вами, и вашего простого внушения, чтобы она "сделала что-то, что ей нравится" было достаточно, чтобы утилизировать ее спонтанный транс для целей демонстрации.
Э: Когда она встала, я увидел, что она в трансе, по экономии усилий в ее движениях: медленный и очень координированный способ двигаться.
Р: И тогда вы утилизировали ее спонтанный транс для целей демонстрации.
Э: Она сама этого захотела.
Р: Понятно. Поскольку она вошла-таки в спонтанный транс и последовала вашему внушению встать и посмотреть вокруг, вы пришли к выводу, что ее бессознательное просит трансовых переживаний под вашим руководством.
(Далее Эриксон приводит несколько других примеров того, как он определил бессознательное желание экспериментальных субъектов и пациентов, а затем утилизировал эти желания в глубоком трансе, чтобы помочь их исполнить).
Р: Это в значительной степени объясняет то, как успешно вы помогаете субъектам достичь значительных целей в глубоком трансе. Будучи чувствительны к тому, чего они хотят и в чем нуждаются, и "давая им разрешение" достичь этих целей, вы делаете так, что они входят в интенсивные периоды внутреннего погружения (глубокий транс), сосредоточенного на их нуждах, и тем самым достигают внутренней их реализации. Это объясняет силу вашего клинического подхода, центрирующегося на пациенте; вы плывете по естественному течению, которое они стремятся выразить. Вы просто утилизируете то, что уже есть.
Э: И когда пациент говорит: "Я не хочу делать того-то", я говорю: "Все в порядке. Тогда я этим займусь, пока вы делаете что-то другое". Так, чтобы они могли диссоциироваться.
Р: Вы предлагаете им диссоциировать свой негативный аффект от чего-то, что нужно сделать.
Минимальные сигналы и бессознательное восприятие, без экстрасенсорики
Слепой человек слышит и ощущает и чувствует кого-то другого.
Он не может видеть того человека, но он может слышать, какого человек роста.
Он может сказать, говоря с человеком, просто говоря что-то человеку сам, он может сказать, мужчина перед ним или женщина, потому что звук по-разному отражается от тела этого человека ему в уши.
Он может сказать, стоит ли человек к нему лицом или спиной. У всех нас так много источников знания, о которых мы не подозреваем. (Пауза)
Не остановитесь ли вы, чтобы подумать об этом?
Мы не знаем, (Пауза) какое употребление вашего осознания явлений
вы будете использовать.
Э: Большинство людей полностью не знают, как они способны реагировать на различные виды стимулов. Значительной части информации, получаемой через мельчайшие сигналы, они приписывают мистическое значение. (Далее Эриксон объясняет, как заставить субъекта обернуться, глядя на его спину. Например, это достигается так: человек, который оборачивается, на самом деле уловил очень тонкие знаки, исходящие от других присутствующих, которые заметили того, который смотрит. Если эти два человека оказались наедине, тот же эффект достигается путем улавливания легких запахов или звуков присутствия другого, и то, что эти слабые запахи или звуки улавливаются, даже не осознается. Люди часто спрашивают Эриксона о том, присутствует ли в гипнозе экстрасенсорика и другие парапсихологические явления. Эриксон просто отвечает, что он лично никогда не сталкивался с ситуацией, в которой такие «парапсихологические» явления нельзя было бы объяснить мельчайшими сенсорными сигналами, и люди не сознают, что способны их использовать).
Р: Да, многие эксперименты по чтению чужих мыслей, чувств и мускульных усилий в ранний период существования гипноза (Hull, 1933) могут быть объяснены как формы идеомоторных или идеосенсорных сигналов, которые большинство людей обычно не отмечают.
Использование неосознаваемых сигналов и восприятия
Вы можете ехать прямо на запад и миновать отдаленный горный обвал.
Ландшафт производит на вас впечатление очень теплое.
Десять лет спустя, когда вы едете на восток, вы узнаете этот ландшафт. Можно подумать о ситуации, не используя ни одного мускула.
Или можно думать о ситуации и использовать только воспоминания о мускульных действиях.
Или можно только очень слабо использовать мускулы.
Можно вспомнить давно минувший страх, и быть совершено пассивным, но полностью ощутить память об этом страхе. (Здесь Эриксон приводит пример из личных воспоминаний, связанный с мускульным действием). И вы можете сделать мой голос просто бессмысленным звуком, который вы можете интерпретировать так, как захотите.
(Пауза)
И у вас нет никакого основания быть испуганной, или возбужденной, или смущенной, помимо ваших собственных желаний и вашего собственного понимания.
Вы можете смотреть на что только хотите, чтобы его увидеть. Вы используете свои воспоминания, чтобы это построить.
Если строительству помогает то, что вы откроете глаза, это ничего.
Но вы можете строить и с закрытыми глазами. Короче, существует обширное поле исследования для вас.
[Обращаясь к доктору Р.]: Теперь, когда у пациента есть эта возможность исследовать самого себя, вы должны быть очень осторожны и не интерпретировать ничего из того, что они делают.
Э: Это еще один пример того же самого: вы не знаете, какие признаки вы используете, но вы знаете этот ландшафт. Весь эффект регистрируется.
Р: Весь — то есть гештальт?
Э: Да, гештальт.
Р: Так что с помощью этого примера вы говорите С., чтобы она была чувствительна к гештальтам?
Э: Я говорю ей: "Не принимайте на веру то, что дело только в одном сигнале или факте, который вы можете назвать, когда вы что-то узнали".
Р: А почему вы это ей говорите? Чего вы добиваетесь?
Э: Вы не знаете, какие признаки используете, но вы же узнаете предметы.
Р: Так что ваше бессознательное автоматически отождествляет все эти признаки и сообщает вашему разуму "это то-то и то-то", не сообщая сознательному разуму всех деталей того, как оно пришло к этому заключению. Вы говорите ее бессознательному, чтобы оно использовало все свои источники информации.
Э: Не обязательно должен быть признак, который можно назвать. Сознательный разум обычно думает, что ему необходимы сигналы, которые можно определить, но конкретные сигналы, чтобы что-то делать, не нужны.
Р: Но почему вы даете ей этот урок здесь?
