Джим Дэвис - Теория притягательности
Само собой разумеется, что люди, как правило, принимают ту религию, которая превалирует в том обществе, где они живут. Однако число доступных религий в разных обществах может быть разным. В тех странах, где существует много религий (или ответвлений одной религии), люди выбирают то, что им больше нравится. И там, где есть выбор, религиозных людей, по идее, должно быть больше. Ведь если человеку не нравится господствующая религия, он может выбрать другую. В странах, где больше религий, действительно больше верующих. Монополизм вредит «рынку» религий, как и любому другому рынку. Следует отметить, что здесь нет ясности в вопросе о том, конкуренция вызывается повышенной религиозностью или, наоборот, повышенная религиозность вызывается конкуренцией. Свобода выбора религии, гарантированная американцам, является одним из факторов, объясняющих, почему американцы более религиозны, чем европейцы. Не то чтобы европейцы чем-то фундаментально отличались от американцев, просто у американцев больше выбора.
Если религии подвержены эволюционному развитию, то, возможно, черты, которые способствуют их выживанию, должны быть общими для всех успешных религий. И наверняка есть черты (вроде запрета иметь детей), которые настолько плохи для репликации религии, что ими не может обладать ни одна успешная религия.
Вот лишь некоторые черты успешных религий, предложенные в порядке гипотез различными религиоведами:
Требование к верующим не общаться с иноверцами. Это требование типично для культов. Если вы будете общаться с людьми, не принадлежащими к вашему культу, есть вероятность, что вас уговорят отказаться от культа. Схожую роль играет запрет вступать в брак с иноверцами, поскольку возрастает опасность, что ваши дети откажутся от вашей веры. Некоторые иудеи открыто объясняют запрет вступать в брак с иноверцами тем, что это ставит под угрозу само существование их религии.
Опора на откровение и свидетельства тех, кто пережил откровение. Если религиозные догматы касаются объективно наблюдаемой действительности, их легче опровергнуть. С откровениями спорить трудно.
Признание неэтичными споров на религиозные темы. Общество требует вообще воздерживаться от разговоров на тему вероисповедания.
Запрет критиковать религию. Запрещая своим адептам скептически или критически отзываться о самой себе, религия имеет гораздо больше шансов на выживание. Исключение составляет лишь иудаизм.
Упор на веру. Вера по определению не требует никакого рационального обоснования. Некоторые религиозные деятели доходят до того, что не поощряют высказывания рациональных аргументов в пользу существования бога, поскольку это подрывает сам принцип веры как убеждения, не требующего рациональной аргументации. Когда люди отвергают рационализм, тогда нет места и сколько-нибудь серьезным дискуссиям о том, что правильно, а что нет. Пустота заполняется религиозными догмами.
Запрет отказываться от своей религии или одновременно придерживаться нескольких вероисповеданий. Некоторые церкви напрямую угрожают своей пастве суровым наказанием за это – в земной или загробной жизни. С данным запретом тесно связана вера в то, что все иноверцы – плохие люди (неверные). Придерживаться одновременно двух вероисповеданий опасно, потому что две религии неизбежно сравниваются и конкурируют между собой, не говоря уже о существовании между ними прямых противоречий. Я бы добавил, что чем более дикими и противоречащими здравому смыслу являются учения религии, тем выше вероятность того, что религия обладает указанными выше чертами.
Неопровержимые и непонятные догматы. Невозможно найти доказательства несуществования божества, которое не оставляет никаких видимых следов в наблюдаемой Вселенной, или опровергнуть утверждения, которые настолько открыты для любых толкований, что на их основе нельзя сделать ни единого однозначного прогноза.
Преклонение перед тайной как таковой. Это приводит к тому, что людям не так уж сильно хочется разгадать тайну. Цель здесь та же, что и в случае с запретом на критическое мышление.
* * *Распространено убеждение, что религия представляет собой организацию с вертикальным устройством. Иными словами, люди черпают свои религиозные убеждения у своих духовных лидеров. Но духовные лидеры (для простоты будем называть их священнослужителями), какими мы знаем их сегодня, появились сравнительно недавно – в историческом масштабе. Исследования антрополога Стивена Сэндерсона и Уэсли Робертса показывают, что в небольших племенах охотников-собирателей, не имеющих письменности, священнослужителей, в строгом смысле этого слова, нет, но есть шаманы, которые отличаются тем, что занимаются религиозными вопросами лишь время от времени, часто за отдельную плату и не считаются высочайшим авторитетом в области сверхъестественных явлений.
Общества меняются, как правило, предсказуемым образом, проходя одни и те же этапы в том же самом порядке – от эгалитаризма к дифференциации социального статуса, узкой специализации, экономическому рынку и своду законов. По мере изменения общества меняются также и религии. Здесь порядок такой: шаманизм, земледельческие культы, политеизм, монотеизм.
Шаманизм характеризуется тем, что центральное место в религиозных обрядах занимают колдуны, служащие проводниками в сверхъестественный мир. Для шаманских религий характерны анимизм (вера в то, что животные обладают душой и что люди происходят от связанных с определенными животными тотемов) и отсутствие календарных обрядов (привязанных к временам года). Среди народностей и племен, придерживающихся шаманизма, 62 процента добывают себе пищу охотой и собирательством, а 90 процентов не имеют письменности и каких бы то ни было архивов и летописей.
По мере перехода общества к возделыванию земли и разведению домашнего скота религия принимает характер земледельческой. Эта стадия характеризуется календарными обрядами и тем, что проводниками в сверхъестественный мир становятся уже целые группы людей (возможно, в придачу к шаманам). Такие религии наиболее распространены в обществах, занятых сельским хозяйством, и 93 процента из них лишены письменности. В связи с переходом от охоты и собирательства к земледелию у людей появляются новые заботы и причины для беспокойства, а новые культы призваны дать им ответ и принести утешение.
Общество увеличивается в размерах, и религия вступает в политеистическую фазу, характеризующуюся наличием особого класса священнослужителей и пантеона богов. Священнослужители зачастую находятся в тесном альянсе с политической властью.
На каком-то этапе политеизма или монотеизма общество приобретает письменность. Монотеизм, в принципе, подобен политеизму и отличается лишь тем, что бог в монотеистической религии один и, как правило, всемогущий. Чаще всего монотеизм встречается в обществах с письменностью и интенсивным земледелием, использующим металлические плуги. Влияние письменности весьма велико: по мере того как священные тексты становятся все более сложными и непонятными, возрастает потребность общества в людях, способных их интерпретировать. Монополизация доктрины позволяет классу священнослужителей приобретать власть и влияние. Наличие класса профессиональных служителей культа возможно только в тех обществах, которые могут себе позволить содержать этот класс. Мировое доминирование монотеистических религий – сравнительно недавний феномен: это началось лишь с VI века до нашей эры. Религиоведы так и не пришли к общему мнению относительно того, чем был вызван этот «гигантский скачок» монотеизма.
Но даже в обществе с профессиональными священнослужителями может быть так, что просвещенные и знакомые с наукой духовные лидеры избегают крайностей в своих религиозных воззрениях. Однако даже им не под силу просто заставить верующих поверить в то, во что им, лидерам, угодно. Поскольку универсальные религиозные архетипы являются для каждого человека врожденными, религиозным лидерам, даже самым умеренным и просвещенным, приходится подстраиваться под ожидания людей, иначе их просто свергнут. Возможно, если бы верующие больше прислушивались к своим просвещенным духовным наставникам, суеверий в мире было бы меньше.
Как мы видели, в религиях мира есть интересные закономерности. Некоторые из них можно считать неким общим знаменателем, доказывающим, что все мы люди с человеческим мозгом и что религии, распространившиеся и сохранившиеся по сей день, обладают качествами, которые мы – как и наши предки – находим притягательными.
Искусство и религия воздействуют на разум человека схожим образом. Поэтому неудивительно, что искусство занимает немало места в религии (иконы, песнопения, пляски и т. д.) и что древние культы, в которые уже никто не верит (например, древнегреческая религия), ныне воспринимаются нами как форма искусства. Мифы и легенды, которые древними воспринимались на полном серьезе, мы сегодня читаем ради развлечения.
