Юлия Кристева - Черное солнце. Депрессия и меланхолия
158
Т. 6. С. 228.
159
Т. 15. С. 716. Первоначально опубликовано в: Неизданный Достоевский. Записные книжки и тетради, 1860–1881 гг. М.: Наука, 1971 (Литературное наследство. Т. 83). С. 174. Цит. в: Catteau J. Op. cil. P. 174.
160
См. выше гл. II.
161
«…извращение Паскаля, который верил, что причиной извращения его разума был первородный грех, между тем как ею было лишь христианство» [цит. с изм. пер. В. А. Флёровой: Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству // Собр. соч. В 2 т. М… 1990. Т. 2. С. 635].
162
т. 4. с. 6–7.
163
Бог из машины (лат.). — Прим. пер.
164
т. 6. с. 430.
165
Т. 6. С. 426.
166
Эта эротизация страдания, выступающая параллелью к отвержению смертной казни, напоминает аналогичные взгляды маркиза де Сада. Эти два писателя были сближены — не без некоторого злого умысла — уже современниками Достоевского. Так, в письме от 24 февраля 1882 года, направленного Салтыкову-Щедрину, Тургенев пишет, что Достоевский — тоже в одном из своих романов тщательно расписывает удовольствие «одного любителя» и возмущается тому, что «по этом нашем де Саде все российские архиереи свершали панихиды и даже предики читали о вселюбви этого всечеловека! Поистине в странное живем мы время!» (Тургенев И. С. Поли. собр. соч. В 28 т. Л., 1968. Т. 13. Кн. 2. С. 49).
167
Т. 4. С. 24.
168
Т. 4. С. 66.
169
Т. 4. С. 24.
170
По этому поводу можно вспомнить о сыновней связи, установленной Достоевским с обер-прокурором Константином Победоносцевым, деспотической фигурой, воплощавшей в себе царистский обскурантизм. См.: Stoyanov Tsvetan. Le Génie et son tuteur. Sofia, 1978.
171
Неизданный Достоевский. Записные книжки и тетради, 1860–1881 гг. М.: Наука, 1971. (Литературное наследство. Т. 83). С. 173–174 (16 апреля 1864 г.). Далее Достоевский так развивает свою мысль: «Один Христос мог, но Христос был вековечный от века идеал, к которому стремится и по закону природы должен стремиться человек. Между тем после появления Христа как идеала человека во плоти стало ясно как день, что высочайшее, последнее развитие личности именно и должно дойти до того <…> чтоб человек нашел, сознал и всей силой своей природы убедился, что высочайшее употребление, которое может сделать человек из своей личности, из пол ноты развития своего я, — это как бы уничтожить это я, отдать его целиком всем и каждому безраздельно и беззаветно. И это величайшее счастие. Таким образом, закон я сливается с законом гуманизма, и в слитии, оба, и я и все <.. > взаимно уничтоженные друг для друга, в то же самое время достигают и высшей цели своего индивидуального развития каждый особо. Это-то и есть рай Христов. <…> Но достигать такой великой цели, по моему рассуждению, совершенно бессмысленно, если при достижении цели всё угасает и исчезает, то есть если не будет жизни у человека и по достижении цели. Следственно, есть будущая, райская жизнь. Какая она, где она, на какой планете, в каком центре, в окончательном ли центре, то есть в лоне всеобщего Синтеза, то есть Бога? — мы не знаем. Мы знаем только одну черту будущей природы будущего существа, которое вряд ли будет и называться человеком (следовательно], и понятия мы не имеем, какими будем мы существами)». Достоевский продолжает, предполагая, что этот утопический синтез, в котором сотрутся пределы Я в лоне любовного слияния с другими, будет реализован благодаря приостановке сексуальности, порождающей напряжение и конфликты: «а там — бытие, полное синтетически, вечно наслаждающееся и наполненное, для которого, стало быть, „времени больше не будет“». Невозможность пожертвовать своим Я в любви к другому существу («Я и Маша») вызывает чувство страдания и состояние греха: «Итак, человек беспрерывно должен чувствовать страдание, которое уравновешивается и райским наслаждением исполнения закона, то есть жертвой» (там же).
172
Т. 5. С. 153.
173
Т. 5. С. 227.
174
Т. 5. С. 246.
175
Т. 5. С. 393.
176
Т. 5. С 259.
177
Т. 5. С 396-397
178
Т. 5. С 395.
179
Т. 5. С 260.
180
Т. 5. С 390.
181
Т. 5. С. 184.
182
Т. 5. С. 260–261.
183
Т. 5. С. 493.
184
Т. 5. С. 515.
185
Т. 5. С. 518.
186
Т. 5. С. 518–519.
187
Как отмечает Ханна Арендт: «Римский принцип, требующий щадить побежденных (parcere subjeciis), совершенно неизвестен грекам» (Arendt Наппа. Condition de l'homme moderne. P.: Calmann-Lévy, 1961.P. 269).
188
См., например: «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простити вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Матфей, 6:14–15).
189
Достоевский использует латинизированное написание имени героя древнегреческой мифологии Акида: Асис (Ацис, Acis). — Прим. пер.
190
По выражению А. Безансона: Besançon A. Le Tsarévitch immolé. P., 1967. P. 214.
191
Т. 7. С. 653–654.
192
Овидий. Метаморфозы XIII 810, стихотворный перевод с латинского С. В. Шервинского.
193
Ханна Арендт напоминает о значении греческого слова «прощение» у св. Луки: aphienai, metanoein — «это отправлять, освобождать, изменять мнение, возвращаться, менять свой путь». (Op. cit. Р. 170).
194
Т. 5. С. 517–518. О диалоге и любви у Достоевском см.: Rolland Jacques. Dostoïevski. La Question de l'Autre / Ed. Verdier. 1983.
195
См. гл. II.
196
Об идентификации см. нашу работу: Kristeva J. Histoires d'amour. P.: Denoël, 1983. P. 30–51.
197
«…Но будьте друг ко другу добры, сострадательны (eusplanknoi), прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Эфеся нам, 4:32) (Курсив мой. — Ю. К.).
198
«…По благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше» (Лука, 1: 78) (Курсив мой. — Ю. К.).
199
См.: Преподобный Симеон Новый Богослов. Творения. Москва, 1890 (второе издание — 1892).
200
Невежда, неуч (лат.). Симеон Новый Богослов называет так себя, чтобы показать непричастность мирскому образованию (в действительности на момент обращения он был вполне образованным молодым человеком). — Прим. пер.
201
Цит. по: Clément О. L'Essor du christianisme oriental. P.: P. U. F., 1964. P. 25–26.
202
«Свет Отец, свет Сын, свет Дух Святой; трие сии един Свет, безвременный, нераздельный, неслиянный, вечный, несозданный, неоскудевающий, неизмеримый, невидимый, поколику есть и помышляегся сущим вне и превыше всего» (Слово пятьдесят седьмое // Преподобный Симеон Новый Богослов. Творения. М., 1892. Т. 2. С. 48); «Впрочем, не есть ин Бог, обитающий во свете, и ин свет-дом Его, как не есть ин свет Божества, иин Бог, но один и тот же есть и дом, и обитающий в нем, как один и тот же есть и свет, и Бог» (Слово пятьдесят девятое // Там же. С. 72); «Бог есть свет, и свет беспредельный, и что в Боге, свет есть, единимо будучи по единости естества и нераздельно разделяемо по лицам [ипостасям] <…> Отец есть свет. Сын — свет и Дух Святой — свет; триедин свет, простый [на части неделимый. — Ред.], несложный, безвременный, соприсносущный, равночестный, равнославный» (Слово шестьдесят второе // Там же. С. 106.).
203
«Ибо так как Троица есть едино из начала, и сие едино именуется Троица по ипостасям… Из сих трех ипостасей, или лиц. ни одно не может быть первым пред другим… Все три лица равно безначально сосущи и совечньи» (Слово шестидесятое // Там же. С. 80).
204
Слово шестьдесят первое // Там же. С. 94–95.
205
