Аллан Фромм - Способность любить
Справедливо также и то, что когда мы говорим о любви в браке, мы думаем не столько о любви, сколько о сложных институтах, частью которых может быть, а может и не быть любовь. Брак — это многое другое, помимо любви, в том смысле, в каком мы используем это слово, и любовь в нем становится почти необязательной, случайной.
Если рассматривать брак серьезно, выяснится, что это целый набор привязанностей, и только одну из этих привязанностей мы называем любовью. Когда люди говорят о проблемах брака, они обычно имеют в виду финансовые проблемы, проблемы детей, проблемы взаимоотношений с родственниками. Когда говорят о достоинствах брака, имеют в виду удовлетворение от хорошо устроенного дома и вовремя приготовленного женой, а в последнее время и мужем — вкусного обеда. Мы почти никогда не слышим, чтобы супруг говорил, что любит супругу или что она его любит.
Возможно, причина в том, что любовь в браке слишком интимна, чтобы обсуждать ее с кем-то, кроме консультантов по семейным проблемам и юристов, когда дела идут плохо. Те, кто не удовлетворен супружеской любовью, либо признают свое поражение и подают на развод, либо находят иные компенсации для отношений, которые не приносят им удовлетворения и вызывают тревогу и беспокойство. А те, кто считает себя счастливым в супружеской любви, не испытывают потребности говорить об этом; их счастье находит удовлетворение разными способами, которые существуют, когда отношения прочны и безопасны.
Что происходит с любовью?
Брак вскоре проясняет, какие мы на самом деле любящие. В браке человеческая природа проявляется так же, как в других сферах. Не брак создает трудности. Мы приносим их с собой.
Если партнеры приносят в брак невротические тенденции, слишком застывшие и не поддающиеся изменениям, слишком враждебные любви, любовь просто не может расти. Возьмем, например, мужчину, который настолько скрытен и подозрителен, что не доверяет даже жене; она не знает, кто его деловые партнеры, сколько он зарабатывает и даже чем зарабатывает. Иными словами, он не позволяет ей узнать его, мужчину, человеческое существо во всех его измерениях; как же она может его любить? И как может тепло относиться к той ограниченной, жалкой части себя, которую он ей предлагает? Взаимная привязанность их ослаблена полным отсутствием доверия, ведь они так много утаивают друг от друга.
Или подумайте о жене, которая все делает прекрасно; она превосходная домохозяйка, замечательно принимает гостей, образцовый член общины — двигатель местного родительского комитета, руководитель всей благотворительности. Она никогда не проявляет никаких человеческих слабостей и не совершает ошибок. Когда человек так совершенен, никогда не допускает промахов, он кажется нереальным. И у нас создается впечатление, что мы видим не настоящего человека, а маску.
Насколько мы знаем, у реального человека могут существовать самые разные чувства, в том числе враждебные и деструктивные. Но эта женщина не позволяет нам их видеть, она и себе самой не позволяет их видеть. Она не в состоянии выносить чувства, которые могут вступить в противоречие с ее стандартами совершенства. Муж и дети чувствуют, что она их не любит, и в то же время испытывают глубокое чувство вины, потому что она непрестанно демонстрирует им все внешние признаки своей любви.
Это два примера крайностей, и сомнительно, чтобы любовь могла расцвести в браке, в котором у одного или обоих партнеров такие глубокие личные проблемы и отклонения от нормы. Но мы все в определенной степени вносим в брак свои неврозы, и брак, как правдивое зеркало, безжалостно их увеличивает. Мы видим, как в реакциях нашего партнера по браку к нам возвращается наша незрелость и неадекватность. Такой реакцией может служить откровенное гневное осуждение, открытое отвержение тех аспектов личности, о существовании которых любимая не подозревала или которые не желала замечать. А возможно, она скроет свое отчаяние, чтобы избежать ссоры. Погребет его под демонстрацией принятия, скажет себе, что за этого мужчину она вышла и постарается сделать брак счастливым.
Если она действительно этого хочет, если способна принять неприятные черты своего мужа и тем не менее любить его всего, включая его недостатки, она поистине старается выполнить свою роль в партнерстве. И если мужчина может то же самое сделать ради нее, если способен принять не только ее силу, но и ее слабости и продолжать любить ее, они в самом начале того типа любви, к которому оба стремились и которая делает брак прочным.
К несчастью, так бывает не всегда, по крайней мере не с самого начала. Гораздо чаще партнеры впадают в отчаяние; они теряют уверенность друг в друге и начинают друг друга винить в невыполнении обещаний, сделанных во время ухаживания. Во время ухаживания они преувеличивали добродетели друг друга, а теперь впадают в другую крайность — начинают преувеличивать недостатки. Они осуждают друг друга — иногда про себя, а иногда и открыто. После приема могут выпалить гневно: «Это было ужасно — в присутствии всех гостей!» Когда во время ухаживания один из влюбленных хотел поправить другого, он делал это мягко, с любовью; теперь поправки проходят в шипах разочарования. Очень вероятно, что последует гневный ответ в виде кон- Трнападения — и любящие обнаружат, что находятся по разные стороны пропасти нелюбви.
Злоупотребление любовью
Даже если любовь отравлена такими стычками и, возможно, безвозвратно искажена, партнеры совсем не обязательно расстаются. Они продолжают жить вместе, исполнять взаимные обязанности, хотя и неохотно. Мужчины острят по поводу брака, они помнят добрые старые холостяцкие дни и отпускают кислые шутки о том, что не знали, на что идут. Женщины над браком не смеются — со всеми его недостатками он все же лучше положения старой девы, от которого их спасает, но с ностальгией вспоминают свои мечты о том, каким должен быть брак. Жена жалуется на мужа подруге, та часто отвечает своими жалобами, усиливая атмосферу неудовлетворенности.
И все чаще и чаще партнеры начинают искать удовлетворение отдельно друг от друга. Они могут приходить вместе и развлекаться, но развлекаются порознь, а не вместе. Их развлечения не зависят друг от друга. Они подобны рельсам, которые идут параллельно и никогда не встречаются.
Они изливают свое разочарование друг перед другом, но не как влюбленные, ищущие утешения и черпающие силы друг в друге. Их брак становится свалкой, куда они вываливают все печали и горести, которые обрушивает на них враждебный внешний мир. От начального разочарования они переходят к взаимным обвинениям во всех неудачах — и в браке, и вне его.
Если по пути домой муж попадет в большую пробку и, может быть, поцарапает бампер, то лишь потому, что жена не думает о его удобствах и не подает обед на полчаса позже: это из-за нее он торопился и выехал в час пик. Если его отругал босс, снова ее вина: если бы ему не нужно было содержать семью, он мог бы бросить работу, от которой у него язва желудка. Она больше не его любимая спутница, а камень на шее — в водевилях синонимом слова «жена» было «цепь с ядром».
Естественно, она отвечает ему тем же. Она запасается всеми своими неприятностями: с детьми, соседями, хозяйством, с прислугой, если таковая имеется, и все это вываливает на мужа во время ужина. И если прямо не винит его во всех случившихся за день неприятностях, то намекает, что все это следствие выхода за него замуж.
Очевидно, такие партнеры используют друга самым неприятным образом. Но именно такое злоупотребление любовью, превращение ее в свалку всех неприятностей и недовольств и удерживает многие браки от распада. Привязанность, которую такие люди испытывают друг к другу, может даже усилиться, хотя удовольствие, которое они доставляют друг другу, слабеет. Любовь в романтическом смысле исчезает, но любовь как привязанность двух человек часто расцветает на тех несчастливых и невольных возможностях изливать свои беды, какие дает брак. Если бы они не винили друг друга, им пришлось бы винить самих себя, а это еще больней.
Дело в том, что у нас есть либо козлы отпущения, либо болезненные симптомы. Брак избавляет нас от симптомов, предоставляя готового козла отпущения в виде партнера по браку.
Но мы дорого за это платим. Любовь, которой так злоупотребляют, теряет свой блеск. После гневного нападения и контратаки очень трудно делать страстные жесты: либо оба партнера к ним не расположены, либо не знают, как они будут приняты. Помириться после ссоры становится все трудней; в таком климате неудовлетворенности друг другом приятная сторона любви больше не может выражаться свободно и непосредственно. Любовь начинает проявляться исключительно в узких рамках привычных выражений, в тусклой атмосфере взаимного недовольства. Это очень далеко от того, что обещал брак.
