Криминальная психология - Кантер Дэвид

2. Следственные и юридические процессы (например, стратегия расследования, интервьюирование, прогнозирование насилия, принятие решений детективами).

3. Оценка следственной и юридической информации (например, ложные обвинения, показания очевидцев, выявление обмана, психолингвистическое приписывание авторства).

В основе лежит то, что стало известно как «профилирующие уравнения» (после Кантера, 1995). Это гипотетические уравнения, которые охватывают научный подход к выведению ассоциаций между действиями, которые происходят во время преступления — включая то, где и когда они происходят и над кем — и характеристиками преступника, включая криминальное прошлое преступника, бэкграунд, базовую локацию и отношения с другими людьми. Они также известны как уравнения Действия —> Характеристики или Д —> X, где Д — это действия при преступлении, и X — это характеристики типичных преступников для таких преступлений, и —> — это теория или аргумент и доказательство для выведения одного из другого.

Психологи, задействованные в расследованиях, проводят широкий спектр эмпирических исследований различных типов преступлений и преступников, которые их совершили, с целью составления решений для этих уравнений в надежде предоставить объективные основания для выводов, которые детективы делают в ходе расследования о вероятных характеристиках преступника. Ряд идей о процессах, которые могут лежать в основе связей Д —* X, может основываться на общей социальной и психологической теории. Сюда входят теории личности и межличностного поведения, а также механизмы, основанные на межличностных нарративах и социально-экономических факторах. Все или части этих теорий могут предоставлять валидную основу для следственных выводов, если различия между индивидами, которые они предлагают, связаны с действительными вариациями в преступном поведении.

Целесообразность «профилирования» основана на двух фундаментальных гипотезах о преступниках и их преступном поведении. Как объясняют Кантер и Янгс (2009), для того, чтобы сгенерить какую-то форму уравнения Д —> X, крайне важно, чтобы преступники демонстрировали какую-то последовательность между природой их преступлений и характеристиками, которые они проявляют в других ситуациях. Это достаточно сильно отличается от психологических моделей, которые пытаются объяснить криминальность как вытесненную или компенсаторную активность, при которой то, как ведет себя индивид при совершении преступления, отличается от того, как он вел бы себя в «нормальных» ситуациях. Кантер и Янгс отдают предпочтение этой модели общей последовательности, предполагая, что процессы, относящиеся к характерному межличностному стилю преступника, могут быть особенно полезными при сопоставлении действий и характеристик (Янгс, 2004).

Для того, чтобы выведение следственных заключений было полезно для полиции, то различные группы преступников, будучи последовательными, в то же время должны и отличаться друг от друга. Если бы каждый преступник совершал преступления одинаковым способом, то уравнения Д —> X давали бы характеристики, которые были бы одинаковы для каждого преступника.

В «Преступных тенях» Кантер (1994) продвигал общую модель психологических различий в стиле преступления. Доказывая, что «внутренние нарративы, которые пишут для себя мужчины, склонные к насилию, представляют своих жертв в менее чем человеческих ролях», он предложил, что различия в том, как преступники совершают свои преступления, будут связаны с ролью, отведенной жертве, или «способом межличностного взаимодействия», который принял преступник. Он предложил три типа ролей, которые могут быть отведены жертве:

1 Жертва как предмет

Преступник относится к жертве как к предмету, то есть к чему-то для использования и контроля через ограничения и угрозы, часто включая альтернативные выгоды в виде таких преступлений, как кража. У преступников абсолютно отсутствует сочувствие. Жертвы выбираются оппортунистически, как правило, они уязвимы.

2 Жертва как средство

Преступник видит жертву как средство для выражения своего собственного эмоционального состояния, например, гнева или недовольства. Присутствует какое-то осознание того, что жертва-все же человек, но это осознание способствует тому, что преступник использует жертву для выражения своих чувств и желаний. Обычно жертва подвергается жесточайшему насилию и надругательствам. Жертва может иметь символическую значимость, например, женщины определенной внешности.

3 Жертва как личность

Преступник считает жертву личностью. Эти преступники лелеют ошибочную веру в то, что через насилие они достигнут какой-то персональной близости с жертвой. Таким образом, преступные действия будут включать попытки создать какую-то степень взаимопонимания или отношений. Преступники считают, что они герои — в «Преступных тенях» цитируется один насильник, который сказал своей жертве «быть осторожнее, потому что в следующий раз на тебя может напасть кто-то действительно ужасный».

(по Кантеру, 1994)

Исследования показали, что эта общая модель действительно помогает понять специфические эмпирические различия в преступном поведении, обнаруженном при изнасиловании (Кантер, 1994) и педофилии (Кантер, Хьюз и Керби, 1998), а также при убийстве незнакомых людей (Салфати & Кантер, 1999).

В последнее время роль, которую преступники играют в преступлении, изучается непосредственно (Янгс & Кантер, 2012, 2013), когда преступников просят описать, например, думали ли они, что были «героем», или «жертвой», или «просто делали свое дело». Это очень полезно для понимания того, что стимулирует преступные действия (Прессер, 2010).

ВОЗМОЖНО ЛИ ПРОФИЛИРОВАНИЕ?

Янгс (2008) отмечает, что в 1970-х и 1980-х годах ФБР впервые привлекло внимание к тому, что следователи знали уже давно: выводы о возможных преступниках можно извлекать из детального анализа самого преступления (Дуглас, Ресслер, Берджесс & Хартман, 1986). Специальные агенты ФБР, которые привлекли особое внимание к этому процессу, подчеркивали значимость термину «профилирование преступника». Исходя из научно обоснованной психологической точки зрения, Дэвид Кантер доказывал, что процесс профилирования является достаточно глубоким, требующим формальной спецификации. Он предположил, в качестве первого шага в раскрытии этого процесса, что отношения между действиями и характеристиками таково, что на математическом языке его можно выразить следующим образом:

где А (Д) обозначают действия в ходе преступлений, С (X) — характеристики преступника, и F (Ф) — функции, которые связывают первые два, то есть степень, уровень или количество действий/ характеристик.

Это уравнение означает, что Д —> X (А —> С) не принимает форму индивидуальных отношений, которые можно просто собрать вместе, чтобы предоставить описание преступника, как «подсказки» в типичной детективной литературе. Скорее, отношения между преступными действиями и характеристиками преступника принимают форму комбинации переменных взаимодействующих действий, которые соотносятся с комбинацией переменных взаимодействующих характеристик.

Формально этот тип отношений известен как каноническое уравнение. Это говорит нам о том, что определенные действия не соответствуют определенным характеристикам простым или прямым способом. Как отмечает Янгс (2008), так может происходить, потому что одно и то же действие может на постоянной основе означать больше одной характеристики. В равной степени и одна и та же характеристика может быть выведена из различных действий. Она цитирует примеры жесточайшего насилия, которым могут угрожать при грабеже, совершаемом неопытным или чрезвычайно опытным преступником. С другой стороны, и насильники, и грабители часто имеют криминальное прошлое, которое включает обвинения в ограблении.