Дэниел Гилберт - Спотыкаясь о счастье
Игра в передачу убеждений объясняет, почему мы доверчиво принимаем представления о счастье, которые вовсе не будут правдой. Радость, даруемая богатством, – один из примеров. Радость, даруемая детьми, – другой, который большинство из нас принимает еще ближе к сердцу. Каждая культура уверяет своих представителей, что наличие детей сделает их счастливыми. Когда люди думают о своих потомках – воображая будущее дитя или глядя на уже имеющееся, – они склонны рисовать себе образы улыбающихся младенцев в колыбельках, прелестных годовичков, ковыляющих по лужайке, крепких мальчиков и стройных девочек, играющих в школьном оркестре, студентов-отличников, у которых впереди удачные браки и блестящие карьеры, и безупречных внуков, чью привязанность можно купить конфетой. Будущие родители знают, что памперсы придется менять, что домашнюю работу придется делать, что стоматологи на деньги, полученные за свои услуги, смогут отдохнуть на шикарном курорте, но в целом будущее отцовство и материнство представляются достаточным счастьем, чтобы в конечном счете на него решиться. Оглядываясь на эту пору впоследствии, они вспоминают те чувства, которые ожидали испытать. Немногие способны устоять перед радостью подобных ожиданий. Моему сыну 29, и я абсолютно убежден, что он был и остается одним из главных источников радости в моей жизни. И лишь недавно его затмила моя двухлетняя внучка, которая тоже чудесна, но пока еще не настаивала, чтобы на прогулках я шел сзади и притворялся, будто мы не родственники. Когда людей просят назвать источники их радости, они делают то же, что и я: показывают на своих детей.
Однако если мы измерим действительное удовлетворение людей, имеющих детей, обнаружится совсем другая картина. Как показано на рис. 23, в начале семейной жизни пары обычно вполне счастливы, потом уровень счастья постепенно понижается и возвращается к прежней высоте, только когда дети покидают дом{310}. Вопреки тому, что мы читаем в популярной прессе, единственный признак «синдрома опустевшего гнезда» – все расширяющаяся улыбка{311}. Что интересно, этот пример убывания и возрастания удовлетворения на протяжении семейной жизни больше характерен для женщин (тех, кто в основном и присматривает за детьми), чем для мужчин{312}. Тщательные исследования тех чувств, которые испытывают женщины, занимаясь своими повседневными делами, показывает: они менее счастливы, ухаживая за детьми, чем когда едят, занимаются физическими упражнениями, ходят по магазинам или смотрят телевизор{313}. И уход за детьми на деле кажется лишь чуть-чуть приятнее, чем работа по дому.
Это не должно нас удивлять. Каждый родитель знает, что дети – это уйма работы, по-настоящему тяжелой работы. И хотя в отцовстве и материнстве случается немало вознаграждающих за все моментов, в основном быть родителем означает долго и самоотверженно обслуживать людей, которые только через десятки лет, возможно, будут вам чуть-чуть благодарны. Но если это настолько трудное занятие, отчего же оно рисуется нам в таком розовом свете? Одна из причин такова: мы целыми днями говорили по телефону с представителями общества – нашими мамами, дядюшками и личными тренерами. И все они передавали нам мысль, которую они считают верной, но успешность передачи которой объясняется вовсе не ее точностью. «Дети приносят счастье» – это суперрепликатор. Мы – часть системы передачи убеждений. А эта система не будет работать, если не будет увеличиваться количество людей, передающих сообщения. Убеждение, что дети – источник счастья, становится частью нашей культурной мудрости, потому что противоположное мнение поставит под угрозу существование всякого общества. Действительно, люди, которые полагали бы, что дети приносят страдания и злосчастья, и поэтому их не имели бы, – оставили бы без дела свою систему передачи убеждений лет на 50, а после прекращения их существования это убеждение тоже бы исчезло. В 1800 г. возникла утопическая община шекеров, число членов которой сразу возросло до 6000. Они одобряли детей, но не природный акт, ведущий к их появлению на свет. С годами глубокая убежденность шекеров в важности целибата послужила причиной сокращения общины, и нынче на свете осталось всего несколько престарелых сектантов, которые передают свое убеждение относительно конца света только друг другу.
Правила игры в передачу убеждений таковы: мы должны верить, будто дети и деньги приносят счастье, не думая о том, верно ли это. Но не стоит полагать, что всем нам следует немедленно бросить работу и отказаться от семьи. Скорее, это означает, что хотя мы верим, что растим детей и зарабатываем деньги для того, чтобы увеличить свое счастье, на самом деле мы делаем это по причинам, которые выше нашего понимания. Каждый из нас – неотъемлемая часть социальной системы, развивающейся по своим законам, почему мы и продолжаем усиленно трудиться, сочетаться браком и удивляться, отчего это мы не испытываем той радости, которую столь доверчиво предвкушали.
Миф об отпечатках пальцев
Друзья говорят мне, что я вечно указываю на проблемы и не предлагаю никаких решений. Во всех предыдущих главах я рассказывал о том, как и почему воображение не способно обеспечить нас точным предвидением будущих эмоций. Я объяснил, что когда мы воображаем будущее, то склонны заполнять пробелы, упускать из вида детали и не брать в расчет того обстоятельства, что, попав в завтрашний день, будем думать о нем по-другому. Я растолковал, что ни личное переживание, ни мудрость всего человечества не компенсируют недостатков воображения. Я столько рассказал вам о слабостях, предвзятости, ошибках и заблуждениях человеческого разума, что вы вполне можете теперь дивиться, как это люди умудряются сделать бутерброд, не вымазавшись в масле с головы до ног. Если так, то вы наверняка будете рады узнать, что существует простой метод, с помощью которого любой человек способен сделать необыкновенно точные предсказания относительно своих будущих чувств. Но, пожалуй, вас ввергнет в уныние тот факт, что пользоваться им никто не хочет.
Почему мы так доверяем своему воображению? Воображение – это отдушина для всякого несчастливого человека. Мы не можем сделать то, чего действительно хотим, а именно – пройти сквозь время, навестить свое будущее «Я» и увидеть, насколько оно счастливо, – и поэтому воображаем будущее, вместо того чтобы находиться в настоящем. Но если мы не в силах перемещаться во времени, то пространственные перемещения нам доступны. И вероятность того, что где-то находится человек, который сейчас переживает событие, о котором мы только думаем, достаточно велика. Конечно же, мы не первые, кто задумывал переезд в Цинциннати, карьеру в мотельном бизнесе или внебрачную связь. И те, кто уже испытал все это, просто жаждут нам об этом поведать. Когда люди рассказывают о своих прошлых переживаниях («Вода была не такой уж и холодной» или «Мне нравилось гулять с дочкой»), грешки памяти порой делают их показания ненадежными, это правда. Но правда и то, что когда люди рассказывают нам о своих текущих переживаниях («Какие чувства я сейчас испытываю? Я бы с удовольствием вынул руку из этого ведра с ледяной водой и макнул туда головой моего сыночка!»), они предоставляют нам отчет о своем субъективном состоянии – то, что считается золотым стандартом в измерении счастья. Если вы верите (как верю я), что люди обычно вполне способны сказать, какие чувства испытывают в тот момент, когда их об этом спрашивают, тогда единственным способом предсказать свои будущие эмоции остается найти кого-то, кто уже имеет переживание, которое вы обдумываете, и спросить, какие чувства он испытывает. Вместо того чтобы вспоминать прошлое переживание с целью смоделировать будущее, нам следует всего лишь просить других людей анализировать их внутреннее состояние. Возможно, нам следует вовсе перестать вспоминать и воображать и начать использовать других людей как заменителей своего будущего «Я».
Эта идея звучит довольно просто, и я подозреваю, что у вас наготове примерно такое возражение: «Да, возможно, другие люди и переживают в данный момент то, о чем я только думаю, но я не могу использовать их переживания как заменители моих собственных, потому что эти другие – не я. Каждый человек так же уникален, как его отпечатки пальцев, поэтому его переживания не помогут мне понять, какие чувства он испытывает в той ситуации, которую я планирую. Пока все эти другие – не мои клоны и не пережили все, что пережил я, наши реакции должны различаться. Я – уникум и поэтому буду лучше основывать свои предсказания на воображении, пусть и ненадежном, чем на словах людей, чьи предпочтения, вкусы и эмоциональные склонности так радикально отличаются от моих». Хорошее возражение – настолько хорошее, что разгромить его ничего не стоит. Сначала позвольте мне показать вам, что переживание одного случайно выбранного индивидуума может стать куда лучшим основанием для предсказания вашего будущего переживания, чем ваше воображение. А затем я скажу, почему вам – да и мне тоже – так трудно в это поверить.
