Сергей Степанов - Популярная психологическая энциклопедия
В науке данный термин начал использоваться в 1-й половине ХХ в. в своем самом непосредственном, буквальном смысле – в рамках физиологических исследований, связанных с лишением организма возможности удовлетворять те или иные жизненные нужды. Термином пищевая депривация обозначалось принудительное голодание, двигательная депривация – лишение возможности двигаться и т. п. Для психологии самым важным (хотя и вполне предсказуемым) выводом из этих исследований явилось заключение о том, что депривация витальных потребностей вызывает не только физический, но и психологический дискомфорт. Особую область исследований составили опыты, связанные с депривацией сна. Проведенные на людях, эти опыты продемонстрировали, что принудительное сокращение сна по сравнению с необходимой для данного человека нормой вызывает особые состояния сознания – снижение рационального, волевого контроля за своими мыслительными процессами, утрату критичности по отношению к воспринимаемым внешним стимулам и даже возникновение галлюцинаций (зрительных, слуховых и др.). В связи с этим становится понятна древняя традиция «бдений», характерная почти для всякой мистической практики и религиозного культа. Наряду с постами, то есть лишением полноценного питания (пищевой депривацией), депривация сна признается одним из путей к «очищению», «просветлению» и т. п., а фактически выступает способом вызвать измененное, противоестественное состояние сознания. Ну а как же иначе, если нормальная работа мозга здравомыслящего человека постоянно приводит к противоречиям с догматами культа? Вследствие недостатка еды и сна высшие отделы мозга затормаживаются, и тут уже пригрезиться может что угодно.
Пожалуй, столь же давнюю историю имеет практика использования так называемой сенсорной депривации, причем с той же целью. Испокон веку подвижники любого культа стремились к уединению, уходу от мира, добровольно заточали себя в пещеру, келью, скит. Тем самым они фактически сокращали поступающий к органам чувств поток сенсорных стимулов. Известны даже примеры добровольного самоослепления с целью сосредоточиться на внутреннем духовном опыте, не отвлекаясь на внешний, чувственный. Чего же в самом деле можно добиться сведением к минимуму чувственного опыта?
Довольно неожиданный ответ на этот вопрос был дан в середине ХХ в. учеными из американского университета Мак-Гилла. Исследователи предлагали добровольцам пробыть как можно дольше в специальной камере, где они были максимально ограждены от внешних раздражителей. Испытуемые находились в лежачем положении в небольшом замкнутом помещении; все звуки покрывались монотонным гулом мотора кондиционера; руки испытуемых были вставлены в картонные муфты, а затемненные очки пропускали только слабый рассеянный свет. За пребывание в таком состоянии полагалась довольно приличная повременная оплата. Казалось бы – лежи себе в полном покое и подсчитывай, как без всяких усилий с твоей стороны наполняется твой кошелек. Ученых поразил тот факт, что большинство испытуемых оказались неспособны выдержать такие условия дольше 3 дней. В чем же дело?
Сознание, лишенное привычной внешней стимуляции, вынуждено было обратиться «внутрь», а оттуда начинали всплывать самые причудливые, невероятные образы и псевдоощущения, которые нельзя было определить иначе как галлюцинации. Сами испытуемые ничего приятного в этом не находили, даже пугались этих переживаний и требовали прекратить эксперимент. На основании этого опыта был сделан вывод о чрезвычайной важности внешней сенсорной стимуляции для нормального функционирования сознания. По мнению ученых, полученные данные указывали на то, что сенсорная депривация – верный путь к деградации мыслительных процессов и самой личности.
К иным выводам пришел другой ученый, Джон Лилли, который примерно в то же время испытывал действие сенсорной депривации на самом себе. Он проделывал это в еще более усложненных условиях – находился в непроницаемой камере, где был погружен в солевой раствор с температурой близкой к температуре тела, так что был лишен даже температурных и гравитационных ощущений. Нет ничего удивительного в том, что и он пережил то же самое, что и испытуемые из университета Мак-Гилла. Однако к своим ощущениям Лилли подошел с иной установкой. По его мнению, дискомфорт возникает вследствие того, что человек воспринимает иллюзии и галлюцинации как нечто патологическое, а потому пугается их и стремится вернуться в нормальное состояние сознания. Впрочем, понятие «нормальное» Лилли употребил бы в кавычках – иные состояния, с его точки зрения, столь же нормальны, просто недоступны в обыденных условиях, а потому непривычны. Но именно сенсорная депривация, так же как и употребление психоделических препаратов, позволяет выйти за пределы обыденного сознания и тем самым неизмеримо обогатить опыт «внутреннего чувствования». Надо ли говорить, что экстремал Лилли в итоге попытался совместить то и другое – перед погружением в депривационную камеру еще и накачивался наркотиками. Его самоотчеты представляют собой замечательный клинический материал для психиатров – тут и переживания путешествий в иные миры, и контакты с инопланетным разумом, и т. п. Неудивительно, что знаменитый фантазер С.Гроф, один из лидеров трансперсональной психологии, апеллирует к опыту Лилли в своих трудах, в частности в книге «Путешествие в поисках себя».
Однако, по большому счету, эти опыты принципиально не отличаются от предыдущих. Они также подтверждают, что сознание, не получая стимуляции из внешней среды, перестает нормально функционировать и начинает продуцировать фантастические образы. От этого в конце концов можно и свихнуться. Вот только одни поначалу отдают себе в этом отчет и хотят этого избежать, другие – напротив, этому даже рады. Не секрет, что многих недовольство единственной существующей реальностью подвигает на поиски другой, и они впадают в щенячий восторг, если удается ее нащупать даже ценой потери рассудка. Так что у желающих послушать ангельское пение или пообщаться с маленькими зелеными человечками есть множество способов достичь этой цели. Причем способов довольно простых. Любой способ получить наслаждение от нормальной полнокровной жизни в нашем не очень уютном мире – намного сложнее, не каждому по силам.
В психологии развития термин депривация употребляется в несколько ином смысле – как недостаток сенсорных и социальных стимулов, приводящий на определенных этапах онтогенеза к замедлению и искажению эмоционального и интеллектуального развития ребенка. Данный феномен был описан еще А.Я.Коменским, позднее – Ж.Итаром (воспитателем «дикого мальчика из Авейрона»), в ХХ в. – А.Гезеллом, анализировавшим современные попытки воспитания детей, в силу экстремальных обстоятельств долгое время оторванных от социума. Всемирную известность приобрели проведенные в 40-х гг. ХХ в. исследования детей в неблагоприятных условиях интернатных учреждений (Дж. Боулби, Р.Спиц); эффект замедления и искажения их развития получил название госпитализма.
Науке известно несколько таких примеров. Все они относятся к весьма отдаленному прошлому. В этой связи возникают сомнения: не были ли упущены какие-то возможности педагогического воздействия, которые позволили бы достичь более обнадеживающих результатов? Казалось бы, за последние десятилетия психолого-педагогическая наука настолько шагнула вперед, что, окажись такой «дикарь» в руках современных специалистов, уж они-то из него «сделали бы человека».
Обобщению многочисленных эмпирических данных, касающихся проблемы депривации в указанном смысле, посвящена обстоятельная монография чешских авторов Й.Лангмейера и З.Матейчека «Психическая депривация в детском возрасте». В ней авторы выделяют важнейшие потребности развивающегося ребенка и соответственно – формы депривации при ограничении возможности удовлетворять эти потребности. Согласно Лангмейеру и Матейчеку, для полноценного развития ребенка необходимы: 1) многообразные стимулы разной модальности (зрительные, слуховые и пр.), их недостаток вызывает стимульную (сенсорную) депривацию; 2) удовлетворительные условия для учения и приобретения различных навыков; хаотичная структура внешней среды, которая не дает возможности понимать, предвосхищать и регулировать происходящее извне, вызывает когнитивную депривацию; 3) социальные контакты (со взрослыми, прежде всего с матерью), обеспечивающие формирование личности, их недостаток ведет к эмоциональной депривации; 4) возможность осуществления общественной самореализации посредством усвоения социальных ролей, приобщения к общественным целям и ценностям; ограничение этой возможности вызывает социальную депривацию.
В несколько ином значении термин был введен в социологию (и социальную психологию) С.А.Стауффером, который рассматривал депривацию как один из факторов развития социальных групп и общественных организаций, который субъективно проявляется как чувство недовольства, испытываемое группой по отношению к своему состоянию, а объективно – как стремление данной группы достигнуть уровня другой группы, более развитой или более благополучной в социальном отношении.
