Михай Чиксентмихайи - Поток. Психология оптимального переживания
Можно сказать, что хирургам повезло. Они не только получают большие деньги и пользуются уважением в обществе — вся их работа как будто спроектирована по правилам потоковой деятельности. Несмотря на все эти преимущества, существуют хирурги, сходящие с ума от скуки или от недостижимости поставленных целей. Это ещё раз доказывает, что при всей важности структуры профессиональной деятельности она не гарантирует, что выполняющий её человек получит удовольствие. Многое зависит также от того, является ли он автотелической личностью. Сварщик Джо радостно берётся за задачи, которые мало кому покажутся способными вызвать состояние потока. А некоторым хирургам удаётся ненавидеть профессию, которая как будто специально создана для того, чтобы приносить радость.
Чтобы улучшить качество жизни посредством работы, необходимо следовать двум взаимодополняющим стратегиям. С одной стороны, нужно перестроить деятельность таким образом, чтобы она как можно больше напоминала потоковую активность, как мы могли наблюдать это в случае охоты, ткацкого дела и хирургии. Необходимо также помогать людям развивать в себе автотелические черты и становиться похожими на Серафину, Джо и Тинга. Нужно учить их распознавать возможности для действия, оттачивать своё мастерство, ставить достижимые цели. По отдельности ни одна из этих стратегий не сделает работу более радостной, но, применяемые вместе, они могут значительно увеличить число оптимальных переживаний в нашей жизни.
Парадокс работы
Будет проще понять, как работа влияет на качество жизни, если мы будем рассматривать этот вопрос в широком контексте и сравним себя с теми, кто жил в другие времена и в других культурных условиях. Но прежде стоит более внимательно посмотреть на происходящее вокруг нас здесь и сейчас. Примеры древнекитайского повара, альпийских крестьян, хирургов и сварщиков помогают представить потенциал, заложенный в труде, но, в конце концов, эти люди не являются типичными представителями профессий, распространённых в наши дни. На что похожа работа современного среднестатистического американца?
Наши исследования показали, что в отношении людей к тому, чем они зарабатывают на жизнь, нередко присутствует странный конфликт. С одной стороны, наши респонденты, как правило, отмечали, что некоторые наиболее положительные переживания у них связаны именно с работой. Казалось бы, из этого должно следовать, что они хотят работать и имеют высокую мотивацию. Однако чаще всего они говорили, что предпочли бы не работать, что их мотивация трудиться низка. Такое же противоречие существует и в отношении к досугу: в то время когда они, казалось бы, должны наслаждаться заслуженным отдыхом, люди чаще всего отмечают у себя на удивление плохое настроение и, тем не менее, продолжают желать увеличения времени для досуга.
В одном из наших исследований с применением метода выборки переживаний мы попытались найти ответ на вопрос: когда люди чаще переживают состояние потока — на работе или во время отдыха? В группу испытуемых входило больше сотни человек различных профессий, работающих полный день. В течение недели они должны были носить электронный пейджер, восемь раз в день в случайное время подававший звуковые сигналы. В момент подачи сигнала респонденты заполняли специальные опросные листы, в которых они должны были указать, что они делают и как себя чувствуют. Их также просили оценить по 10балльной шкале, сколько интересных задач они видят перед собой и сколько умений для их решения используют.
Считалось, что человек испытывает состояние потока всякий раз, когда регистрируемый уровень задач и умений превышал средний уровень за неделю. В процессе данного исследования было получено более 4 800 заполненных анкет, то есть за неделю в среднем по 44 с человека, из них 33% анкет соответствовало состоянию потока по данному критерию. Конечно, такой метод определения потока является довольно мягким. Если рассматривать в качестве оптимальных только те переживания, которые возникли в чрезвычайно сложных ситуациях, то есть при самом высоком уровне задач и требуемых умений, то состояние потока можно было бы диагностировать не более чем в 1% случаев. Использованный нами методический подход к определению состояния потока работает подобно микроскопу: в зависимости от силы увеличения можно увидеть разные детали.
Как и предполагалось, чем чаще человек находится в состоянии потока, тем более высокую оценку он даёт качеству своей жизни в целом. Такие люди значительно чаще называют себя «сильными», «активными», «творческими», «сосредоточенными», «мотивированными». Неожиданным оказалось, насколько часто респонденты испытывали оптимальные переживания на работе и насколько редко в свободное время.
Если люди получали сигнал в то время, когда они действительно занимались своей профессиональной деятельностью (как выяснилось, это составляет лишь три четверти того времени, что проводится на работе, а в оставшуюся четверть среднестатистический работник витает в облаках, болтает или занимается личными делами), то состояние потока отмечалось в 54% случаев, что представляет собой значительный результат. Другими словами, примерно половину рабочего времени респонденты ощущали, что они имеют дело с задачами сложнее среднего и больше обычного задействуют свои способности. В свободное время, которое они проводили за чтением, перед телевизором, общались с друзьями или сидели в ресторане, лишь в 18% анкет описывалось состояние потока. Как правило, состояние людей можно было характеризовать как апатичное: ему был присущ пониженный уровень задач и используемых умений. В этом состоянии люди чувствовали себя пассивными, вялыми, скучающими и неудовлетворёнными. Во время работы лишь в 16% анкет отмечалась апатия — в свободное время это число составляло 52%.
Как и ожидалось, руководители различных уровней испытывают состояние потока значительно чаще (64%), чем клерки (51%) или «синие воротнички» (рабочие на производстве) (47%). Однако последним удавалось в целом лучше организовывать свой досуг (20% потоковых состояний), чем конторским служащим (16%) или менеджерам (15%). Но даже рабочие сборочных конвейеров во время работы испытывают состояние потока более чем в два раза чаще, чем в свободное время (соответственно, 47 и 20%). Состояние апатии во время работы, напротив, упоминалось «синими воротничками» в два раза чаще (23%), чем менеджерами (11%). При этом апатия во время досуга была более характерна для руководителей (61%), чем для «синих воротничков» (46%) [171].
Когда люди находятся в состоянии потока, будь то на работе или во время отдыха, они описывают свои переживания как значительно более позитивные, чем вне его. Решая достаточно сложные задачи и используя свои способности, человек чувствует себя более счастливым, активным, бодрым и сосредоточенным, а также более креативным и удовлетворённым. Эти различия в субъективных переживаниях статистически значимы и они примерно одинаковы практически у всех категорий работников.
В этой общей тенденции было лишь одно исключение. В одном из пунктов анкеты респондентов просили по 10бальной шкале оценить своё желание в данный момент заниматься каким-либо другим делом. Ответ на этот вопрос в целом является довольно надёжным показателем мотивированности субъекта. Выяснилось, что, находясь на работе, люди в значительно большей степени хотели сменить занятие, безотносительно, переживали они в тот момент состояние потока или нет. Другими словами, на работе мотивация была низка, даже если труд способствовал оптимальным переживаниям, а в свободное время — высока, несмотря на низкую субъективную оценку своего состояния.
Таким образом, мы столкнулись с парадоксальной ситуацией. Работа ставит перед людьми задачи, требующие актуализации их навыков и умений; в результате они чувствуют себя более счастливыми, сильными, креативными и удовлетворёнными. В свободное время перед ними, как правило, не стоит никаких задач, их способности не задействованы, и потому они скучают и чувствуют себя опечаленными, слабыми и неудовлетворёнными. При этом люди стремятся поменьше работать и побольше отдыхать.
Чем объяснить это противоречие? На этот вопрос существует несколько ответов, но один вывод неизбежен: когда речь заходит о работе, люди перестают доверять собственным чувствам. Они не обращают внимания на свои актуальные переживания, а вместо этого ориентируются на укоренившийся культурный стереотип, согласно которому работа должна быть неприятна. Они думают о ней как о принуждении, ограничении своей свободы, от которого нужно всеми силами стремиться избавиться.
С одной стороны, может показаться, что, несмотря на всю радость, получаемую от работы, человек не может непрерывно решать сложные задачи. Ему нужно какое-то время, чтобы отдохнуть, полежать на диване, даже если это не приносит подлинного удовольствия. Однако наши примеры опровергают это утверждение. Фермеры из Понт Трентаз работают существенно больше и тяжелее, чем рядовой американец, и задачи, с которыми они сталкиваются в своей повседневной деятельности, требуют не меньшей концентрации и вовлечённости. И тем не менее, во время работы они не мечтают переключиться на другое занятие, а вместо того, чтобы расслабляться, тратят свободное время на активные формы досуга.
