Юрий Орлов - Самопознание и самовоспитание характера
Но чтобы лучше это понять, давайте повторим наши представления о патогенном мышлении, чтобы легче было определить различия.
Образное представление ситуаций, в которых происходили определенные события жизни, позволяет «проигрывать» их в голове. Тот, кто часто «проигрывает» в голове ситуацию неудачи, которую он, например, испытал на прошедшем экзамене, невольно повторно переживает напряжение. Такое отрицательное подкрепление собственных мыслей является проявлением патогенного мышления, порождающего болезнь, невроз. Патогенное мышление умножает страдания, человека: ведь с помощью своего мышления он воспроизводит ситуацию стресса бесчисленное множество раз, вводит себя в состояние хронического стресса, разрушающего организм.
Саногенное же мышление угашает «отрицательный заряд», заключенный в воспоминаниях о ситуациях, в которых человек переживал страдание. Оно освобождает образы от этого заряда и тем самым снимает напряженность, вызываемую им.
Более того, саногенное мышление способствует приспособлению к таким ситуациям, которые ранее были травмирующими, а в настоящее время вследствие работы саногенного мышления перестают быть таковыми. Это не значит, что человек, овладевший им, станет подобен дереву и на него обычные стимулы не будут действовать. Но его особенность состоит в том, что в ситуации, когда ему обидно, он будет переживать обиду, но зато после он устранит эту .обиду намного быстрее, чем тот, кто не владеет этим мышлением.
Для саногенного мышления характерны следующие особенности. Во-первых, самосознание характеризуется отделением Я от ситуаций и образов, насыщенных отрицательным эмоциональным содержанием. Эта особенность мышления проявляется в рефлексии или интроспекции, в которой наше Я делает объектом рассмотрения именно сами образы и эмоциональные реакции на них. Субъект отделяет себя от собственных переживаний и наблюдает их. Это отделение Я от чувств способствует ослаблению переживаний, освобождает образы от их «эмоциональной энергии». В самом деле, попробуйте представить со стороны, как у вас протекает радость, и вы почувствуете, что радость у вас ослабела или исчезла вовсе. Разумеется, когда дело касается радости, мы огорчаемся тем, что она исчезла. Но важен сам факт, что переживание исчезло. Исчезает не только положительное, но и отрицательное переживание, если мы сделаем его объектом умственного наблюдения «со стороны».
Почему это происходит? Ответ лежит в признании того, что переживание всегда «занимает» сознание, а в момент рассмотрения своей, например, обиды, сознание, направлено не на обстоятельства и образы, которые ее вызывают, а на то, как она у вас «устроена», и, естественно, происходит ее устранение из сознания.
Во-вторых, при саногенном мышлении интроспекция или размышление, направленное внутрь самого себя, осуществляется на фоне глубокого внутреннего покоя, в результате чего субъект воспроизводит, «проигрывает» ситуации стресса, пережитые ранее, на фоне релаксации (расслабления). Такого рода мышление создает угасающий эффект. Образы, ранее насыщенные страхом, стыдом или обидой, постепенно освобождаются от своего эмоционального содержания, и воспроизведение их в сознании не вызывает реакцию стресса.
Когда мы на фоне покоя воспроизводим стрессовую ситуацию, происходит приспособление к подобным ситуациям, так что когда они повторяются, то острые и сильные чувства уже не возникают.
В-третьих, саногенное мышление основано на конкретном представлении в сознании «строения» тех психических состояний, которые контролируются. Так, размышление об обиде предусматривает знание того, как устроена обида, какова ее структура. Такого рода самонаблюдение невозможно без знания основ психологии чувств и психологии личности. Для того чтобы думать о том, как устроена моя обида, мое тщеславие, мой стыд и мой страх, надо прежде всего знать, как вообще «устроены» эти психологические реальности. Поэтому обучение интроспекции (самонаблюдению) предусматривает знание психологических механизмов объектов размышления. Тот, кто знает, как устроена его обида, может сделать ее объектом интроспекции и саногенного мышления. Тот, кто не знает этого, тот потерпит неудачу, так как он будет воспроизводить в своем воображении лишь образы, вызывающие опять же переживание обиды. Поэтому изучение методов интроспекции должно происходить под наблюдением психолога-учителя, помогающего устранить грубые ошибки, которые поначалу допускает ученик. Лишь усвоив основы саногенного мышления, приобретая соответствующие умственные навыки, человек может в дальнейшем самостоятельно продолжать работу по самосовершенствованию и оздоровлению своей психики.
В-четвертых, овладение саногенным мышлением предусматривает приобретение навыков погружения самого себя в состояние покоя и мира. Каждый с большой пользой для себя сможет применять аутотренинг как существенный элемент саногенного мышления. Погружение в состояние покоя способствует более легкому отделению Я от ситуации, угашению эмоционального заряда, заключенного в образах ситуаций, а также более глубокой концентрации внимания. Аутотренинг сам по себе принесет меньше пользы, если он не связан с саногенным мышлением.
В-пятых, саногенное мышление невозможно без достаточно развитого уровня сосредоточенности, концентрации внимания на объектах размышления. Процесс интроспекции невозможен, если наше внимание «плавает», рассеивается и не может сосредоточиться на умственных объектах интроспекции. Поэтому формирование саногенного мышления имеет своей предпосылкой концентрацию внимания.
Читателю понятно, что тренировка сосредоточенности важна именно для развития саногенного мышления. Но поскольку процесс саногенного мышления невозможен без знания «устройства» того, о чем мы должны мыслить, то приведу несколько справок о том, как устроены, например, наша обида на другого человека или чувство вины перед ним.
ОБЩЕНИЕ С ДРУГИМ ЧЕЛОВЕКОМ
Как устроена обида? Если тебя лягнет осел, то, надеюсь, ты на него не обидишься. Если на тебя нападет тот, кого ты не знаешь, то, наверное, на него тоже не будешь обижаться, а испугаешься, побежишь или вступишь в борьбу. Но если ты увидишь, что твой друг пренебрегает твоими интересами или тот, кого ты любишь, ведет себя с тобой совсем иначе, чем ты ожидаешь, то возникает неприятное чувство, которое мы называем обидой. Из каких же элементов состоит обида? Мы выделяем три элемента обиды:
а) мои ожидания относительно поведения человека, ориентированного на меня; как он должен себя вести, если он является моим другом. Представления об этом складываются в опыте общения;
б) поведение этого другого человека, отклоняющееся от моих ожиданий в неблагоприятную сторону; например, я ожидаю, что мой сын должен быть заботливым и вовремя сходить за хлебом, а он уткнулся в книгу и забыл сделать это;
в) наша эмоциональная реакция, вызванная несоответствием наших ожиданий и поведением другого.
Если мы воспроизведем обстоятельства обиды в своей памяти, то всегда можем выделить эти три элемента. Мы выделяем эти три элемента, но остается открытым вопрос: почему же мы все-таки обижаемся? Да просто потому, что считаем, будто другой человек жестко запрограммирован нашими ожиданиями, отрицаем его право на самостоятельное действие. Стоит подумать, почему он не сделал то, что я ожидал, как мы увидим, что у него было нечто такое, что исключало возможность поведения, соответствующего нашим ожиданиям. Когда дело касается осла, то мы знаем, что это животное лягающееся, что оно может лягнуть в любое время, и оно нами не рассматривается как запрограммированное нашими ожиданиями. Мы его признаем за самостоятельное существо, не зависящее от нас. А вот своих близких мы не признаем таковыми и от этого на них обижаемся. Значит, из стремления запрограммировать другого и проистекает обида. А если бы мы его признали самостоятельным существом, которое само определяет свое поведение, то у нас не было бы оснований обижаться на него. Да мы на него и не обижались бы. Ведь мы не обижаемся на погоду за то, что она вдруг испортилась и расстроила все наши планы! Мы признаем природу независимой от наших ожиданий. А если бы мы считали, что она должна соответствовать нашим ожиданиям, то обижались бы на нее. Ведь не зря персидский царь Ксеркс обиделся на Босфор, который неожиданно разбушевался, расстроив переправу, и приказал наказать пролив плетьми. Он считал, что природа должна ему благоволить, так как он царь.
Но откуда берется эта установка на то, что другой человек зависит от нас? Почему мы обижаемся именно на Тех, кого любим? Этот источник — из глубокого детства. Когда ребенок обижается на родителей, то он вырабатывает у них поведение, соответствующее его ожиданиям. И на стадии детства это оправданно: ребенок помогает духовному созреванию родителей, т. е. превращает их из мужа и жены в папу и маму, вырабатывая у них с помощью своей обиды определенные черты поведения, необходимые для нормального развития подрастающего человека. Это необходимо для формирования его личности. Но с того момента, как личность ребенка сформировалась, необходимость в такого рода подпорках для созидания здания личности отпадает. Ведь после того как дом построен, леса только мешают жить. Точно так же наша обидчивость — это инфантильная реакция на окружение воспроизведение детства во взрослом. Посмотрите на свое выражение лица, когда вы обижены. Ведь оно становит детским и по-детски злым!
