Марк Хаузер - Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла
Является ли морально допустимым, чтобы Оскар перевел стрелку, направляя вагон на боковой путь?
Мне кажется недопустимым, чтобы Нед перевел стрелку, а Оскару это можно сделать. Если Нед переведет стрелку, он нанесет преднамеренный вред. Единственный способ спасти пятерых пешеходов — это повернуть вагон на боковой путь и использовать крупного человека в качестве средства для остановки вагона. Если Оскар переведет стрелку, он причинит вред, но это предвидимый побочный эффект. Целью Оскара является использование тяжелого предмета для остановки вагона. То, что человек оказался перед этим предметом, — неудачное стечение обстоятельств, но у Оскара не было намерения его убивать. И, так же как для Неда, единственным способом спасения пятерых пешеходов, которым может воспользоваться Оскар, является перевод стрелки и перенаправление вагона на боковой путь. Если тяжелого предмета нет, то вагон наезжает на одного человека, стоящего на этом пути, и затем еще на пять человек. Как и в случае с Фрэнком и крупным человеком на мосту, не человек, а тяжелый предмет является средством достижения положительной цели — спасения пятерых пешеходов.
Некоторые могут подумать, что у меня больше нет никаких интуитивных ощущений в связи с этими примерами. В конце концов, пример с Недом выглядит примерно так же, как и пример с Дениз. Они оба переадресуют угрозу. Но это же касается и Оскара. И Нед, и Дениз совершают опосредованное действие — переводят стрелку. То же самое делает и Оскар. Как у Неда, так и у Дениз есть намерение спасти пятерых пешеходов. Оскар хочет того же. Остальные могут подумать, что действие, совершенное Недом, так же допустимо, как то, что сделали Дениз и Оскар. Но если вам так кажется, объясните тогда, почему Нед может перевести стрелку, а Фрэнк не может столкнуть крупного человека? И Фрэнк, и Нед используют его как средство для достижения цели. Если императив Канта все еще имеет силу, то ни Фрэнк, ни Нед не могут действовать. Различие между персональным/неперсональным не работает, а релевантным является принцип двойного эффекта.
Пример Действие Эмоциональная Преднамеренность/предвидение Отрицательные последствия действия Положительные последствия действия оценка отрицательных действия последствий 1. Дениз Перевести Нейтральное/ Предвидимое Погиб один человек Спасены 5 человек стрелку безличное 2. Фрэнк Столкнуть Отрицательное/личное Преднамеренное Погиб один человек Спасены 5 человек 3. Нед Перевести Нейтральное/ Преднамеренное Погиб один человек Спасены 5 человек стрелку безличное 4. Оскар Перевести Нейтральное/ Предвидимое Погиб один человек Спасены 5 человек стрелку безличноеЭто легко увидеть, если мы разделим данный принцип на несколько составляющих и затем сравним каждый пример, как это показано выше в таблице. Главное, что выясняется в результате сравнения этих примеров: недопустимо наносить преднамеренный вред, если его используют как средство достижения большего блага. И наоборот, вполне допустимо причинить вред, если он представляет собой лишь предвидимое последствие намерения достичь большего блага.
Это далеко не окончательный анализ. Философы, которые обсуждают эти примеры, пошли дальше, показывая, где принцип двойного эффекта распадается и какие варианты расширения параметров необходимы для объяснения наших суждений[125].
Главным здесь оказывается то, что даже небольшие коррективы, вносимые в моральную дилемму, могут существенно изменить наши интуитивные ощущения.
Все, что я сказал о Дениз, Фрэнке, Неде и Оскаре, — плод моих интуитивных ощущений и тех представлений, которые есть у многих, если не всех философов. Они являются результатом анализа принципов, которые, в свою очередь, сделаны на основе длительного и настойчивого изучения этих и подобных им примеров. Цель состоит в том, чтобы найти такие принципы, которыми можно было бы объяснить причины возникновения наших моральных суждений в противоположность разнообразию их практических последствий. Это традиция, которая соответствует характеристике создания Ролза. Однако если вас интересует природа человека, то вы сочтете такую оценку неудовлетворительной по двум причинам.
Во-первых, мои суждения и объяснения, наряду с суждениями и объяснениями специалистов по этике, могут возникнуть только после тщательного изучения таких дилемм. Кроме того, все те, кто пишет на эту тему, это хорошо образованные люди, получившие западное воспитание, которым немного за тридцать. Если мы действительно интересуемся природой моральных суждений человека, то мы должны иметь представление о том, что говорят другие люди, когда они сталкиваются с подобными дилеммами. Эти «другие люди» должны представлять все разнообразие мира, включая молодых и старых, образованных и необразованных, мужчин и женщин, глубоко верующих и убежденных атеистов, а также тех, кто является членом больших или малых групп, живет в мегаполисах, сельской местности, тропических джунглях или обширных саваннах.
Во-вторых, хотя приведенный выше анализ начинает раскрывать некоторые из релевантных принципов и параметров, лежащих в основе наших суждений, неясно, осознанно ли размышляет об этой проблеме всякий, кто впервые читает об этих примерах и затем выносит суждение на основе доказательств, связанных с этими принципами. Возможно, что наши суждения отражают интуицию под воздействием бессознательных и недоступных принципов действия.
Также возможно, как интуитивно чувствовал Ролз, что наши практические описания этих принципов ошибочны, и требуются гораздо более абстрактные понятия для того, чтобы постигнуть то, что скрыто за внешней стороной нашего восприятия.
Судный день
Когда специалисты по этике приступают к исследованию природы моральных суждений, то выбирают одно из двух направлений. Либо они пытаются с помощью аргументов и логики делать умозаключения относительно того, как людям следует поступать, опираясь на имеющиеся в их распоряжении факты. Либо они дают волю интуиции, за которой следует анализ природы интуиции и того, что она значит для выработки нормативных принципов. В любом случае научные данные не играют никакой роли. Когда такие специалисты по этике, как Джудит Томпсон и Франциска Камм, утверждают, что для Дениз допустимо перевести стрелку, а для Фрэнка недопустимо столкнуть грузного человека, они поступают так, опираясь на интуицию и трезвое, объективное и лишенное эмоций размышление. Они также утверждают, что такая ясность мышления является результатом обучения этике и что даже весьма сообразительные, но неподготовленные студенты некоторых наших самых престижных университетов выразят ошибочные интуитивные ощущения и дадут непоследовательные объяснения. Дело не в том, чтобы быть сообразительным, а в том, чтобы научиться рассуждать и добиваться отчетливых интуитивных представлений. Для многих, если не для большинства специалистов по этике не имеет значения, есть ли у миллионов людей интуитивные представления, которые отличаются от их собственных ощущений. Они будут придерживаться своих ощущений, потому что уверены: другие требуют более детального анализа. Но это и есть то место, где связь философии и других наук прекращается и возникают серьезные вопросы о природе интуиции. Есть ли различие между интуицией философа, который долго и напряженно размышляет о различных моральных дилеммах, и интуицией какого-нибудь среднестатистического Джо или Джейн? Когда обсуждаются вопросы, имеющие прикладной характер, например такие, как эвтаназия, аборты, самоубийства и другие ситуации, в которых нанесение вреда считается допустимым, точка зрения философа является важной, но не менее важным представляется мнение людей, которые голосуют — либо с помощью электронного бюллетеня, либо советуясь с более опытными родственниками. Когда философы рассуждают об интуитивных ощущениях, касающихся убийства и разрешения умереть, они должны поинтересоваться тем, что думают об этом другие, даже если их мысли отличаются простотой и наивностью. И если философы хотят использовать эти мысли, то они вовлекают в их изучение ученых, специализирующихся в этой сфере. Эти специалисты могут объяснить, как люди оценивают разные моральные дилеммы, что является причиной межкультурных различий или универсалий, какие точки зрения доминируют и, возможно, даже усложняют работу интеллекта и как тот определяет, является ли какое-либо действие допустимым или запрещенным. Пришло время выйти из аудитории на улицы.
