Паоло Мантегацца - Физиогномика и выражение чувств
Глава XIII. Мимика ненависти, жестокости и гнева
Сколько раз в жизни приходится нам, вздыхая, повторять исполненные глубокого смысла слова Сёма: «Небо испортило нам землю!» В сфере страстей ненависть находится в таком же отношении к любви, как страдание к удовольствию в области ощущений; и мимика ненависти должна быть противоположна мимике любви, подобно тому как диаметрально противоположны те чувства, которые ими выражаются. Изучение мимики ненависти при помощи сравнений и противоположений было бы очень легко, если бы мы составляли свое понятие о чувстве ненависти исключительно путем наблюдения. Но, размышляя о ненависти, мы уклоняемся от здравого суждения под влиянием этических и религиозных идей, которые приучили нас непременно рассматривать это чувство, как греховное. Напротив, следовало бы думать, что всякое животное, всякий человек, рожденный под луной, должны и могут ненавидеть, лишь бы только они имели правильное понятие о ненависти, как об орудии удаления и противодействия тому, что им угрожает и вредит. Монтень, один из глубочайших знатоков человеческого сердца, должно быть предчувствовал эту истину, когда сказал: «Боюсь, что сама природа развила в человеке некоторую склонность к бесчеловечности».
Посвятив уже несколько томов удовольствию, страданию и любви, я желал бы, прежде чем умру, написать еще и «Физиологию ненависти»; только тогда я мог бы с уверенностью сказать, что коснулся четырех главных пунктов в области чувства, среди которых вращается человеческая природа. Теперь же да позволено мне будет ограничиться наброском мимики одной из могущественнейших энергий, являющейся краеугольным камнем для доброй половины истории человечества.
Старинные физиономисты обращали внимание почти исключительно на чувство гнева и всегда старались строго отличать его от ненависти, хотя на самом деле первый представляет только особую форму последней. Тем не менее, они оставили нам несколько забавных изображений злого человека. Бросим же беглый взгляд в этот туман прошедшего.
В старинном трактате Полемона о физиономии, переведенном на итальянский язык Карлом Монтекукули, мы находим следующее:
ОПИСАНИЕ ПРИМЕТ БЕЗРАССУДНО-ЗЛОГО ЧЕЛОВЕКА
Злые люди подобны зверям, из которых одни тоже бывают свирепы, а другие – кроткие, и это нужно различать. Кроткие еще более безрассудны; дикие козы, овцы, лошади, ослы и другие, кротки и спокойны; наоборот, дикие звери свирепы и жестоки. Подобное же рассуждение приложимо и к оценке внешнего вида человека, ибо люди бывают двоякого рода: одни из них кротки и справедливы, другие же имеют дикие нравы. Люди отличаются друг от друга или суровостью и жестокостью, или мягкостью характера, что и бывает видно, смотря по тому, надменны ли они или любезны. Кротость – это естественная спутница справедливости, а суровость – спутница гордости и невоздержности; сладострастием отличаются те, в характере которых много мужицкой грубости. У злого человека волосы длинные, голова крепкая и косая, уши большие, шея кривая, ступни длинные, пятки высокие, лоб суровый с резкими очертаниями, глаза угрюмые, маленькие и сухие, взгляд неподвижный, плечи узкие, борода длинная, рот широко открытый и как бы расплюснутый, фигура длинная, точно надломленная в различных местах; он сгорблен, имеет большой живот и толстые ноги; суставы в кистях и ступнях огромные и неуклюжие; голос лающий, слабый, пискливый и наглый.
ОПИСАНИЕ ПРИЗНАКОВ ХОЛЕРИКА
Стан у него прямой, телосложение плотное, цвет лица румяный, плечи поддаются назад и не очень сильные, грудь плоская, борода длинная, вьющаяся: правильно спадают на шею волосы, длинное лицо, загнутые ресницы и впалый нос.
Аристотель различал три типа гневных людей: желчные или язвительные; суровые или угрюмые: тяжелые, грубые или жестокие[71].
Люди желчные и язвительные необыкновенно проворны и порывисты и при малейшем поводе способны воспламеняться гневом. Угрюмые не так легко увлекаются к мести за обиду, но зато долго хранят о ней воспоминание с затаенною горечью, как бы упорствуя в своем гневе; обыкновенно он проходит сам собою, сменяясь удовольствием, чем и смягчается страдание от полученной обиды. Они бывают несносны для всех своею вечною угрюмостью, порождаемою гневом, – несносны и для друзей, и для самих себя. Грубые же и жестокие склонны к более сильному гневу, чем следует; они слишком долго удерживают в себе гнев и только тогда успокаиваются, когда отомстят за обиду или заставят за нее поплатиться.
Никеций довольно хорошо описывает человека, находящегося в припадке гнева:
В состоянии гнева лицо краснеет, так как вокруг сердца кровь при этом вскипает, тончайший дух мгновенно бросается в разгоряченную голову, и, прежде всего, при посредстве нервов шестой пары, сокращается печень; сокращается также и сердце под влиянием вызвавшей гнев неприятности; желчь изливается из пузыря в полую вену (sic!). И эта смешанная с желчью кровь устремляется к сердцу и уже кипит вокруг самого сердца, расширившаяся от надежды на мщение, которое представляется уму как нечто благое; и вот, вследствие этого сокращения и расширения сердца происходит именно то, что в гневе люди сначала бледнеют, а затем вдруг вспыхивают, как огонь; не отрицаю, впрочем, что бывают и такие, которые весьма долго остаются бледными, потому ли, что гнев этих людей бывает наиболее соединен со страхом, так как они боятся приступить к исполнению своих замыслов, или же вследствие избытка черной желчи, которая не так быстро воспламеняется, а, воспламенившись, не так легко испаряется; этому нужно приписать, что сердце усиленно бьется вследствие чрезмерного жара, которым оно пылает, а члены трясутся, благодаря непоследовательному и тревожному разлитию духов[72]…
За много веков до Никеция, Сенека нарисовал гораздо лучшую картину гнева:
Как существуют верные признаки бешенства, именно: дерзкое и угрожающее выражение глаз, сумрачное чело, исступленное лицо, беспокойство в руках, изменение цвета лица, частое и усиленное дыхание, – так точно эти же признаки свойственны и гневу: глаза горят и бегают, все лицо сильно краснеет; вследствие прилива крови из глубины сердца, губы дрожат, зубы стискиваются, волосы поднимаются и становятся дыбом; дыхание стесненное и свистящее: слышатся звуки хрустящих суставов, стоны и вопли, как последствие некоторого стеснения сил; речь прерывистая; руки очень часто сжимаются, а ноги стучат о землю; все тело находится в возбуждении и производит резкие жесты; лицо принимает отталкивающее и страшное выражение.
Здесь, действительно, видна рука мастера.
Гирарделли старается доказать нам, что малый лоб и острый нос служат признаками сердитого и злого человека, и приводит в пользу этого мнения следующие физиологические доводы.
Малый лоб означает сердитого человека, так как указывает на то, что жизненные духи в передней части мозга стеснены, что они сдавливают друг друга и воспламеняются, а от этого часто воспаляются кровь и мозг, а потом и сердце, вследствие той зависимости, которая существует между этими главными органами нашей жизни. Поэтому, гнев есть ни что иное, как воспламенив крови в сердце.
По Гирарделли, средоточием гнева служит нос:
… Следует заметить, что нос (кроме своей ближайшей функции – очищать мозг от негодных его отделений) имеет еще другую задачу: когда страсть гнева и презрения зажглась и воспламенилась в недрах груди, нос является внешним выразителем ее, так что кончик носа указывает нам, как велика степень возбуждения силы гнева.
Так как у быков телосложение весьма лимфатическое и маложелчное, и так как они обладают толстым носом с несколько опущенными ноздрями, и при этом они обыкновенно животные ленивые, то отсюда можно заключить, что и человек, у которого нос похож на бычий, бывает нерадив к своим обязанностям и не легко поддается гневу. Все это согласуется с законами противоположностей. Сердитые люди имеют обыкновенно заостренный нос и при малейшем возбуждении краснеют…
Странное открытие, будто заостренный нос указывает на расположение к гневу, не принадлежит, впрочем, всецело Гирарделли. Посмотрите, сколько писателей предварили его:
Нос, заостренный на конце, составляет признак лживости, сварливости и вспыльчивости; ибо в приступе гнева…
и далее:
Нос, заостренный на конце, обозначает раздражительность.
Grattarola
По тонкому кончику носа можно угадать склонность к сильной раздражительности.
Pomponio Gacrico
Люди с заостренным носом обыкновенно нетерпеливые сварливы, надменны, потому что им свойствен холерический темперамент; преобладающие элементы в нем суть огненные.
Ingegniero
