Франко Берарди - Новые герои. Массовые убийцы и самоубийцы
Несчастье, кажется, стало новой нормой в человеческой жизни: постисторическое и постполитическое несчастье похоже на то, что изображено в «Натюрморте», предыдущем фильме Цзя Чжанкэ.
«Натюрморт» рассказывал историю рабочего, который возвращается домой после нескольких лет отсутствия и видит, что его дома, его жены и дочери больше нет, так как их деревня затоплена водами реки Янцзы ради строительства плотины «Три ущелья». Новая природа заняла место старой, буквально затопив жизнь, деревни, личные вещи, воспоминания, ради того, чтобы открыть путь торжеству современной экономики.
«Сфера», роман Дэйва Эггерса (2013 год), — также показательное отражение соотношения между технологиями, коммуникациями, эмоциональностью и силой. «Сфера» — название корпорации, наиболее могущественной корпорации в мире: своего рода конгломерата Google, плюс Facebook, плюс PayPal, плюс YouTube и многое другое. Трое мужчин управляют компанией: Стоктон — финансовая акула, Бэйли — просвещенный утопист, который хочет создать совершенство на Земле, обязав всех быть совершенно открытыми для всех остальных, третий — Тай Господинов — создатель предприятия и скрытый вдохновитель проекта.
Главная героиня книги — Мэй, молодая женщина, которая нанята компанией на время завершения финальной фазы реализации TrueYou, программы, предназначенной для записи каждого момента жизни для всепроникающего, непрерывного обмена информацией, для установления режима абсолютной открытости и прозрачности.
Благодаря абсолютной преданности миссии полной прозрачности Мэй становится пресс-секретарем корпорации, лицом, которое появляется каждый день на бесконечных каналах всепроникающего телевидения «Сферы» — проповедников будущего.
«Сфера» рассказывает о полном захвате человеческого внимания: непрерывная связь, обязательное «удобство», создание новой системы потребностей вокруг необходимости постоянно создавать информацию и делиться ею.
Можно возразить, что Эггерс просто повторно рассказал Оруэлла, спустя более шестидесяти лет после публикации романа «1984». Хотя это возражение в целом справедливо, на заключительных страницах романа Эггерс идет дальше, чем Оруэлл, поскольку слова Тая Господинова показывают трансчеловеческий смысл тоталитарного кошмара процесса информатизации общества. В последней сцене романа изобретателю и основателю «Сферы» удается тайно встретиться с Mэй, задача которой соблазнять глобальную аудиторию проекта. Но глава компании потерял контроль над собой и лишен какой-либо власти остановить самостоятельное развертывание проекта, который он задумал.
Я ничего такого не имел в виду. Все происходит слишком быстро. Но я и в страшных снах не видел мира, где аккаунт в «Сфере» обязателен, а вся власть и вся жизнь проходят по каналам одной-единственной сети… Раньше у человека была возможность отказаться. А теперь все кончено. Гармония «Сферы» — конец всему. Мы заполняем «Сферу» до краев, запираем всех внутри — и наступает тоталитарный кошмар[100].
Автоматизация не может быть остановлена, создатель автомата сам будет подавлен своим существом: сфера постоянного внимания.
Сфера совершенной прозрачности всех для всех.
Сфера полной мощи и всеобщего бессилия.
Укрытия нет
Кошмары пугают Кертиса. Он видит дождь и бурю, разрушающие все, уничтожающие его семью, жену и дочь, и дом, где они живут, один из тех унылых, хотя и удобных для жизни домов, разбросанных по плоскому пейзажу американского Среднего Запада. Кошмарная жизнь или жизнь кошмара? У Кертиса счастливая жизнь, он любит свою жену Саманту и дочь Анну, которая страдает глухотой. Компания, на которую он работает, предоставляет Кертису хорошую страховку, которая дает возможность сделать операцию для его дочери, чтобы вылечить ее. Саманта — домохозяйка, которая пытается пополнить семейный доход. Деньги поступают плохо, но благодаря работе Кертису удается оплачивать кредиты.
Тем не менее во сне Кертиса беспокоят кошмарные предчувствия катастрофы. Он решает построить убежище в своем дворе. Для этого ему нужны деньги: зарплаты недостаточно для выполнения задачи, и он идет в банк, желая получить кредит. «Остерегайтесь, мой мальчик, — говорит хороший директор банка, — это трудные времена. У тебя есть семья — влезать в долги опасно». Но Кертис утверждает, что ему нужны деньги для того, чтобы защитить свою семью от мнимой бури.
Примечательно, что Джефф Николс задумал сюжет фильма «Укрытие», описанный здесь, в конце 2008 года, после банкротства Lehman Brothers, в то время, когда в коллективном сознании финансовые структуры стали тесно связаны с катастрофическими событиями.
Саманта, жена Кертиса, волнуется. Поведение мужа кажется ей странным. Она встревожена новым кредитом и понимает, что Кертис, вероятно, не совсем здоров психически. Саманта знает, что мать Кертиса страдает от параноидальной шизофрении.
Ситуация поворачивается к худшему. Чтобы раскопать двор и сделать яму для убежища, Кертис берет экскаватор со своей работы. Каким-то образом босс узнает об этом, и Кертиса увольняют. Он теперь безработный, страдающий, находящийся на грани нервного срыва. Убежище готово, и однажды ночью предупреждение о торнадо заставляет его и его семью спуститься в укрытие. Они спят в убежище, но буря не слишком сильна, и на следующее утро соседи убирают лишь небольшое число обломков.
Саманта убеждает Кертиса посетить терапевта.
Врач предлагает им отправиться на отдых, прежде чем Кертис начнет серьезное лечение, чтобы вернуться успокоенным и готовым начать новую жизнь. Семья едет на пляж, чтобы в течение нескольких дней отдыхать и расслабляться.
Кертис отдыхает на пляже со своей дочерью, строит замок из песка, когда маленькая глухонемая девочка смотрит на горизонт и делает знак бури. Кертис поворачивает голову и смотрит на небо: впечатляющие облака говорят о приближении страшного шторма. Саманта выбегает из дома, и густой коричневатый дождь из кошмаров Кертиса начинается. Она смотрит на океан, где прилив отходит назад и вдали поднимается волна цунами.
«Укрытие» напоминает фильм «Птицы» Альфреда Хичкока не только в схожей идее, связанной с птицами, атакующими людей, но и в необъяснимом предчувствии неопределяемой угрозы. Предостережение фактически то же самое, что и в настоящее время, — на образ жизни человечества напали финансовые хищники, вместе с этим ожидается катастрофа окружающей среды.
Должны ли мы создавать убежище? Если мы идем в банк, получаем кредит и вкладываем средства в наше будущее для его защиты, должны ли мы воспринять предчувствия серьезно? Мы признаем, что паранойя является разумным ответом на опасности, от которых мы не можем избавиться, или мы должны развеять тревожные ощущения как параноидальный бред?
Николс отвечает на наши вопросы так: вкладывая энергию в строительство убежища, мы попадаем в ловушку, принимаем дилемму депрессии и катастрофы. Когда буря приходит, мы оказываемся вне дома и, следовательно, слишком далеко от убежища.
Европейская надежда на будущее превращается в кошмар, так как северные протестанты неохотно оплачивают счета за долги, которые сделали южные католики и православные. Goldman Sachs посеял ветер, и сейчас урожай созрел в виде бури.
Надежда на Арабскую весну также превращается в кошмар: гражданская война в Сирии распространяется за пределы сирийских границ. Провозглашается Исламское государство. Еще недавно фантастическая идея халифата становится реальной и захватывает огромные территории. Египетская революция была разгромлена демократически избранным правительством исламистов, впоследствии свергнутым Сиси, новым воплощением Мубарака.
Израиль угрожает Ирану, а Иран угрожает Израилю, в то время как «Хезболла» объявляет о создании особой силы, которой суждено захватить север Израиля.
Деньги — наше убежище, единственный путь, который у нас есть, чтобы получить доступ к жизни. Но в то же время, если вы хотите денег, вы должны отказаться от жизни.
Не стройте убежище, оно, конечно, окажется бесполезным. Кроме того, строительство убежищ — работа тех, кто готовится к шторму. Сохраняйте спокойствие. Не будьте «приложением к жизни» и прежде всего — не питайте надежду, это абсолютно бессмысленно.
Спазм
Это ужасная книга о субъективации, о сознании, о разумном аспекте эволюции в наш век, который только начался. Эволюция человека состоит не только из суровых вещей, таких как технологии, производство и физическая среда, но также из мягкого материала психики, эмпатии и языка. Бессознательное, желания, общие ожидания и страхи являются субъективной стороной человеческой эволюции. Так как это является продуктом нескончаемой трансформации психо-культурного состава коллективного сознания, это своеобразное «программное обеспечение» постоянно изменяется.
