Томас Харрис - Я — окей, ты — окей
Мы порой забываем, как быстро наши ценностные суждения воплощаются в поведении детей. Ален Смит приводит рассказ, написанный одной девятилетней девочкой: "Жила-была девочка по имени Кларисса Нэнси Имоджин Лароуз. Она была лысая и ноги были огромные. Но она была невероятно богата, так что все у нее было в порядке".
Помимо ответа на вопрос: "Что было прежде?", Взрослому следует выяснить, что же здесь самое важное. Родитель неудержим в своей способности воспроизводить бесчисленные доводы, что человек может, должен, не должен и т. д. Поток этих сентенций окатывает ребенка как из пожарного шланга, и он ничего не воспринимает. Взрослый должен выбирать наилучшие доводы, а не выплескивать все подряд.
Ребенка абсолютно дезорганизует транзакция, в которой на его вопрос или просьбу взрослый начинает нудно перечислять все возможные причины, по которым не надо что-то делать, вместо того, чтобы просто выдвинуть главную причину. Если же такой довод не столь ясен, чтобы быть выраженным простыми словами, от него, возможно, придется отказаться.
Шестилетняя девочка заходит на кухню в сопровождении четырех подружек. Мать готовит обед, который время от времени пробует. Девочка просит: "Мама, дай нам что-нибудь вкусненького". Мать отвечает с полным ртом: "Нет, сейчас уже почти пора ужинать. Ты ешь слишком много сладостей. Зубы испортишь. Придется ставить пломбы. (У нее самой пломбы есть.) Если будешь есть сейчас, то не станешь ужинать. (Сама в это время ест.) Идите и играйте. От вас всегда столько грязи на кухне. Хоть бы когда-нибудь помогли убрать!" Прекрасная возможность для материнского Родителя помучить ребенка целой серией морализации. Дети недовольные уходят, но вскоре возвращаются за новой порцией "игр и развлечений".
Действительная причина раздражения матери состояла в следующем: "Почему ты вечно приводишь с собой соседских детей, а я должна их угощать? Самим не хватает." В тот момент это и была истинная причина. Но не будучи способна этого произнести, мать обрушила на дочь лавину периферийной информации. Девочка же, ничего не приобретя от такого рода транзакции, уходит в себя и учится косвенным (или искаженным) способам борьбы.
Если "вежливость" не позволяет матери привести истинную причину, ей следовало бы просто сказать: "Не сейчас, мы поговорим об этом потом." Позже, в отсутствие других детей она могла бы попытаться объяснить все дочери. Или же, не устраняя других детей, она могла бы предложить угощение попроще и подешевле.
В действительности же мать загрузила данную транзакцию разного рода противоречиями, породившими в голове ребенка вопросы: "Почему ты ешь, а нам нельзя? У тебя у самой пломбы. И беспорядок на кухне. Ты сама ешь сладости. "Слишком много сладостей" — это сколько?" Все это так же угнетает и раздражает ребенка, как и взрослого, который просит начальника о прибавке к жалованью, а в ответ вынужден от начала до конца выслушать десять заповедей.
Для доказательства того или иного положения умный человек приводит наилучший аргумент. Он не станет примешивать к делу противоречивые подробности. Это касается и родителей. Им удается добиться дисциплины с опорой на главные доводы. Что касается ребенка, то это дает ему возможность оперировать существенной информацией, не перегружая свой компьютер противоречивыми подробностями. К тому же он имеет возможность выйти из транзакции с чувством самоуважения, а не будучи переполнен ощущением неблагополучия. Вы не станете читать десять заповедей своему подчиненному, если уважаете его Взрослого; если же вы хотите, чтобы в вашем ребенке сформировался Взрослый, его следует уважать.
УчащийсяВ тот знаменательный день, когда пятилетний малыш мужественно переступает порог детского сада, он берет с собой около 25 000 часов "двухдорожечной записи". Одна дорожка — это его Родитель, другая — его Дитя. Кроме того, он располагает прекрасным компьютером, который может тысячами выдавать блестящие идеи и решения, если только он не задействован полностью на разрешение проблемы неблагополучия. Жизнерадостный и сообразительный ребенок — это тот, кто получал достаточно ласки и одобрения, кто научился доверять своему Взрослому и использовать его, кто знает, что его Родитель — о'кей и останется таковым, даже если сам он испытает ощущение неблагополучия. Он освоил свойственное Взрослому искусство компромисса (хотя иной раз от него можно ожидать и возврата к примитивным реакциям), он приобрел уверенность, достигаемую за счет успешного решения разных проблем, его самоощущение положительно. На другом полюсе — застенчивый, замкнутый ребенок, у которого 25 000 часов записи заполнены какофонией окриков и критики на фоне низкого навязчивого ритма неблагополучия. У него тоже есть прекрасный компьютер, но толку от него мало.
Луиджи Бонпенсьер в замечательной книге об искусстве игры на фортепиано отмечает, насколько ограниченно мы используем великолепный механизм человеческого тела: "Это все равно, как если бы, имея совершенный точный прибор, сконструированный для высококвалифицированного специалиста, отдать его плохо обученному ремесленнику, который в конце концов станет жаловаться на его несовершенство".
Если ребенок не способен полноценно использовать свой компьютер, так это потому, что он никогда не видел, как им пользуются, и никто не помог ему в этом. Если ребенок плохо учится в школе, делается вывод о его ограниченных возможностях: "Я глупый", либо устами его родителей: "Он недостаточно старается". Главная же проблема — жесткая установка "Я не в порядке — ^ вы в порядке". Школа, пусть даже там работают действительно компетентные педагоги, является тем местом, где "богатому — да прибавится, а у бедного — отнимется." У ребенка, сталкивающегося в школе с серьезными проблемами (неадекватное поведение, отвлекаемость, низкая успеваемость),» причиной, как правило, выступает установка "Я не в порядке — вы в порядке". В школе ребенок сразу погружается в атмосферу соревнования, чреватую для Дитя многими угрозами и предоставляющую слишком мало возможностей чего-то добиться, чтобы снизить ощущение неблагополучия. В начальной школе может быть заложена установка, согласно которой ребенок воспринимает транзакцию как тест, подтверждающий ощущение неблагополучия и порождающий отчаяние и разочарование. Существенный аспект этой ситуации — в том, что вся жизнь представляет собой соревнование (начиная с взаимоотношений в семье, продолжаясь в школе и во взрослой жизни). Сформировавшаяся в семье и школе установка неблагополучия и соответствующее мироощущение и поведение сохраняются и в зрелые годы и не позволяют человеку насладиться своими достижениями, с помощью которых он мог бы обрести свободу и стать подлинным хозяином своей судьбы.
Мой совет родителям, чьи дети испытывают затруднения в школе: освойте Р-В-Д, подойдите к этому серьезно и начните строить ваши отношения с ребенком на уровне Взрослый — Взрослый (если понадобится, то с помощью психотерапевта). Всегда следует помнить об изначальном влиянии неблагополучия. Правило таково: "Если не уверен, то лучше одобряй." Это позволит успокоиться испуганному, встревоженному Дитя, пока Взрослый осваивает действительность.
Нередко, однако, действительность ребенку непонятна. Доктор Уоррен Прентис, профессор педагогики в колледже Сакраменто и член Совета Института транзактного анализа, полагает, что когда ребенок получает от учителя свою тетрадь с пометкой "Будь внимательнее", он понимает это как родительское утверждение: "Ты не в порядке". Ему необходимо знать, к чему следует быть более внимательным. Если его упрекают в медлительности, то возникает вопрос: "А насколько быстро надо работать?" Прентис считает, что ребенку необходимо указать те сферы, где он в состоянии добиться успеха. Письменные контрольные работы этому отнюдь не способствуют, так как пробуждают лишь старую запись: "Если не получается, то зачем стараться?" Достичь этого можно лишь общаясь с ребенком, обращаясь к нему и слушая его. Он отмечает, что затруднения в учебе невозможно преодолеть дополнительными занятиями, пока не выявлена и не устранена вызывающая их специфическая проблема. Родитель требует: "Работай больше". Взрослый же спрашивает: "Работай — над чем?"
Нечто подобное отмечалось в передовой статье в одной из газет, где были приведены слова одного общественного деятеля, утверждавшего, что в местных пивных бывает много несовершеннолетних. Автор статьи спрашивает: "Он говорит, что в пивных слишком много несовершеннолетних, а сколько же их там должно быть, чтоб было в самый раз?"
После того, как я однажды прочитал лекцию о транзактном анализе учителям, мне заявили: "Нам следует внедрить это в школе". Разумеется, я с этим согласен. Согласны и многие родители. Группе из 66 родителей, прослушавшей восьминедельный курс лекций по транзактному анализу, был задан вопрос: "Надо ли обучать транзактному анализу в школе?" Утвердительно ответили 94 %, имея в виду старшие классы, и 85 % — младшие.
