Джеймс Хьюмс - Секреты великих ораторов. Говори как Черчилль, держись как Линкольн
Сильное впечатление напоследок
Как и Кеннеди, Черчилль очень полагался на мощное завершение. В своем эссе, посвященном риторике, Черчилль натаивал на эффектном финале. «Финал, — писал он, — это последняя возможность для оратора произвести впечатление на аудиторию».
Даже если ваша речь была невыразительной, можно все исправить удачным завершением. Для яркого финала призовите на помощь эмоции: гордость, надежду, любовь и при необходимости страх.
Гордость — гордость за компанию, за свой город, за профессию или деятельность.
Надежда — взгляд в будущее, надежда на завтрашний день, новые возможности, расширение горизонтов.
Любовь — любовь к семье, любовь к своей стране, любовь к Богу.
Страх — ощущение катастрофы, которая может произойти, если немедленно не принять неотложных мер.
Священное писание или ШекспирЧтобы усилить эмоциональное воздействие, Черчилль приводил в своей речи цитаты из Священного писания или из Шекспира. Иногда он ссылался на личный опыт. В частности, премьер-министр часто делал это в обращениях по радио, призывая США оказать помощь Британии.
Однажды я получил письмо от президента Рузвельта, которое завершалось строками поэта Лонгфелло, которые президент написал собственной рукой:
Плыви, корабль! Счастливый путь!
Плыви, «Союз», великим будь!
С тобой отныне человек
Свою судьбу связал навек.
С тобою легче дышит грудь[57].
Закончив цитату, Черчилль огляделся и сказал:
Знаете, какой ответ я дал Америке и президенту Рузвельту?
«Дайте нам инструменты, а уж мы закончим работу».
В другой раз Черчилль сказал краткую речь, посещая разбомбленный район Восточного Лондона. Ради эффектного завершения Черчилль обратился к Библии:
Мы все помним историю пророка Амоса.
«И сказал мне Господь: что ты видишь, Амос? Я ответил: отвес. И Господь сказал: вот, положу отвес среди народа Моего, Израиля; не буду более прощать ему. И опустошены будут жертвенные высоты Исааковы, и разрушены будут святилища Израилевы, и восстану с мечом против дома Иеровоамова»[58].
Мы же видим в последние дни, что опустошен Восточный Лондон и разрушены его дома, но жители стойко и мужественно переносят невзгоды.
В речи по случаю падения Франции Черчилль использовал цитату из англиканского молитвенника.
Сегодня воскресенье, Троица. Сотни лет назад были написаны слова, которые должны были поддержать всех верных слуг истины и справедливости. «Приготовьтесь к битве и покажите врагу, чего вы стоите. Будьте готовы на заре атаковать неверных, пришедших на нашу землю, чтобы уничтожить нас и наши святыни. Лучше умереть в бою, чем быть свидетелем того, как беды одолевают нашу страну и наши святые места. И какова бы ни была воля Небес, она свершится».[59]
Магия РейганаГений общения Рональд Рейган также прославился своими мастерскими эмоциональными завершениями. Те, кто слышал его краткое выступление на съезде Республиканской партии в Канзасе в 1976 году, после того как он проиграл выборы Форду, помнят, как их глаза наполнились слезами, когда Рейган закончил речь словами о том, что никогда не забудет своей мечты.
Когда губернатор Джон Уинтроп в 1630 году созвал своих пассажиров-пуритан на флагманский корабль «Арабелла», он поделился с ними своей мечтой об основании новой колонии. Он сказал им: «Мы всегда должны иметь в виду, что мы станем городом на холме — и взоры всех людей будут обращены на нас».
В своей инаугурационной речи 1981 года президент Рейган тронул сердца такой замечательной концовкой:
Под могильной плитой покоится Мартин Трептов, который в 1917 году оставил свою работу парикмахера в небольшом городке и отправился во Францию в составе знаменитой дивизии «Рейн-боу» («Радуга»). Там, на Западном фронте, он был убит, когда под ураганным артиллерийским огнем пытался доставить пакет в соседний батальон.
Нам сообщили, что при нем был найден дневник. На форзаце под заголовком «Моя присяга» он написал такие слова: «Америка должна победить в этой войне. Поэтому я буду работать, буду спасать, буду жертвовать, буду терпеть, буду героически сражаться и делать все от меня зависящее, как будто исход всей битвы зависит только от меня».
В 1982 году Рейган снова наполнил сердца слушателей гордостью и любовью к своей стране, завершив обращение по радио такой историей:
Не так давно адмирал Филипп Джонс посетил госпиталь в Ливане, где находились на лечении пострадавшие от теракта. Потерявший зрение моряк с забинтованной головой не мог поверить, что его навестил сам представитель командования Военно-морскими силами США. Он дотронулся до плеча адмирала и начал ощупывать звезды на погонах — одна, две, три, четыре.
Матрос кивнул и знаками показал, чтобы ему дали ручку и бумагу. На листке он написал: «Semper Fi» — «Всегда верен!»[60]
Разве не должны и мы всегда хранить верность Родине, как эти храбрые люди?
Старые солдаты никогда не умираютПомнится, я готовился поступать в колледж в 1951 году, когда услышал, как уволенный в отставку генерал Макартур выступал на совместном заседании палат конгресса. В завершение своей речи он сказал:
Мир не раз менялся самым кардинальным образом с тех пор, как я принес присягу на плацу Уэст-Пойнта[61], и многие мои надежды и мечты той поры безвозвратно канули в Лету. Но я хорошо помню припев одной из солдатских песен времен моей юности, которую мы с такой гордостью пели, — о том, что «старые солдаты не умирают, а просто исчезают».
И, как старый солдат из этой песни, я завершаю свою военную карьеру и просто исчезаю — старый солдат, который всегда стремился выполнить свой долг так, как я его с Божьей помощью понимал.
Наконец свободныДоктор Мартин Лютер Кинг в своей речи «У меня есть мечта» провозгласил надежду, почерпнув вдохновение из старого гимна, — чтобы поднять дух своих слушателей до неземных высот.
Когда мы позволим свободе звенеть, когда мы позволим ей звенеть из каждого поселка и каждой деревушки, из каждого штата и каждого города, мы сможем ускорить наступление того дня, когда все Божьи дети, черные и белые, евреи и язычники, протестанты и католики, смогут взяться за руки и запеть слова старого негритянского духовного гимна: «Свободны наконец! Свободны наконец! Спасибо всемогущему Господу, мы свободны наконец!»
Используйте эти анекдоты
Все титаны риторики, о которых рассказывается в этой книге, знали секрет создания яркой концовки. Джон Кеннеди и Рональд Рейган использовали для этого исторические анекдоты. Черчилль обращался к Библии и поэзии. Дуглас Макартур и Мартин Лютер Кинг любили заканчивать свои выступления строками из песен или религиозных гимнов.
И вы можете позаимствовать для своего выступления истории, которые использовали гении. Я слышал выступление одного крупного бизнесмена на церемонии открытия нового филиала банка в городке Вильям-спорт, так он завершил свою речь историей о Франклине и кресле с изображением солнца. Повторив слова Франклина о «восходящем солнце, солнце нового времени для Америки, новой заре свободы», он добавил:
Ну и, кроме того, этот новый филиал знаменует собой новый день и новые горизонты непосредственно для Вильямспорта.
Другой руководитель завершил свою бодрую речь перед сотрудниками историей о слепом моряке, которую рассказал Рейган, и добавил свой финал:
Давайте же хранить верность идеалам основателя нашей компании, которые он выразил в прекрасной фразе: «Сервис — вот наш знак качества».
Некоторые руководители говорят мне: «Но, Джейми, я ведь так редко выступаю». Ерунда! Вы выступаете всякий раз, когда представляете оратора в городском клубе или выступаете перед своим коллективом. Вы говорите речь каждый раз, выражая благодарность сотрудникам или уходящим на пенсию. Вы становитесь оратором, когда рассказываете о своей фирме в другой компании или берете слово во время заседания комитета по планированию.
Каждый раз, когда открываете рот, вы демонстрируете свои лидерские качества.
Завершая свою презентацию или рекламную речь на минорной ноте, вы своими руками портите свою карьеру.
Давайте представим, что вас попросили выступить перед сотрудниками. Ничто не мешает вам процитировать такую историю об Уинстоне Черчилле:
В 1940 году Черчилль зачитывал указ о награждении крестом Виктории ополченца, который вытащил пятерых человек из горящего здания, в которое во время фашистского налета попала бомба. Награжденный растроганно сказал: «Мистер Черчилль, вы оказали мне такую честь».
