Урсула Франке - Когда я закрываю глаза, я вижу тебя
Если отношения отмечены неудовлетворенной тоской и в расстановке становится ясно, что клиент не может рассчитывать на внимание отца, поскольку ни одна интервенция так ничего и не меняет, то слово «жаль» охватывает весь его опыт и указывает клиенту путь из этих безнадежных попыток.
Одна из самых действенных интервенций — это слово «да» в противоположность пожизненному «нет». В качестве упражнения клиент может поэкспериментировать с тем, чтобы при каждом выдохе говорить в душе «да». Таким образом, благодаря частому повторению он может между делом создать новую полезную модель и углубить ее действие. Выдыхая, клиент испытывает приятное расслабление. Постоянное повторение оказывает глубокое воздействие. Постепенно клиент учится оставаться в движении навстречу и даже на тяжелые ситуации сначала реагировать словом «да». Это означает, что он может с внимательным присутствием оставаться в ситуации, поскольку его не отвлекают вторичные стратегии преодоления.
Фразы служат разным целям: для констатации фактов, которые в отношениях никогда ясно не проговаривались; чтобы подать импульсы к решению; чтобы дать возможность появиться чувствам или завершить события прошлого.
Фразы, которые называют факты, помогают клиенту лучше сориентироваться и обрести ясность касательно его реальности и его «правильного места». Фраза, описывающая семейную структуру, например: «Ты — мой отец, а я — твой сын», усиливает внутреннюю принадлежность клиента к его семейной системе, особенно если он добавит: «И это хорошо». Тем самым он со своей стороны подтверждает взаимную связь.
Чтобы можно было обратиться к будущему, имеет смысл оставить в покое прошлое. Если в истории клиента имело место жестокое обращение и нарушение его границ, мы можем задать себе вопрос: что клиент должен сказать, чтобы смочь вздохнуть с облегчением. Возможно, подходящей и разрешающей фразой будет такая: «Это было слишком». Или: «Ты не должен был этого делать». И через некоторое время: «Теперь я тебя оставляю».
Даже если мать избивала ребенка, если дед был военным преступником, но для клиента — любящим и заботливым дедушкой, если отец подвергал ребенка насилию, то, несмотря на весь этот страшный опыт, ребенок все равно остается связан с отцом, матерью, бабушкой, дедом. Иногда клиент в состоянии оставить в покое это прошлое — в том числе ради собственного покоя — и по ту сторону «вторичных» желаний мести и обвинений снова повернуться к агрессору: «Я все равно тебя люблю».
Мы поддерживаем клиента в выражении первичных движений. Это помогает ему сохранить концентрацию и подводит его к первичным чувствам. Благодаря таким фразам, как: «Ах, папа... Ты был мне так нужен. Мне по-прежнему тебя не хватает», он сохраняет свою мягкость и в то же время может в качестве ресурса использовать взгляд с позиции взрослого. Если при этом он выдыхает, он расслабляется физически, он может подойти поближе или отойти подальше и определить для себя дистанцию по отношению к своему визави.
Те же высказывания, которые идут в направлении вторичных движений, то есть движения прочь и стратегий преодоления, усиливают напряжение, ведут клиента обратно в старые модели и вызывают комплексный физический и психический резонанс, относящийся к проблемной ситуации.
РАЗРЕШАЮЩИЙ ОБРАЗ
В конце расстановки мы часто приходим к благотворным и укрепляющим разрешающим образам. Клиент может некоторое время носить их в себе и в сочетании с фразами и ритуалами брать с собой в повседневную жизнь в качестве домашнего задания. Если мы нашли для клиента хороший образ, мы можем оставить его в нем даже на таком месте, которое в принципе не соответствует правильному для него месту в порядке семьи.
Пример
Если дочь в своем внутреннем образе наконец-то нашла доступ к отцу и стоит совсем рядом с ним, то в течение какого-то времени ей будет полезно остаться там. Могут пройти недели или месяцы, прежде чем она интегрирует этот образ. Потом она сможет покинуть эту близость с отцом и как дочь встать напротив родителей.
Если клиент все еще находится в процессе изменения или высвобождения, он может взять с собой два образа: старый и новый.
Пример
Г-н Нумениус был настолько привязан к матери чувством вины, что даже в свои 42 года он так и не решался обратиться к собственным целям. В расстановке он проделал ритуалы, которые помогают отделиться от матери: он с глубоким чувством склонился перед ней и ее семьей. Чтобы поддержать его самостоятельную позицию, я попросила его отойти на несколько шагов, развернуться и посмотреть «в жизнь», как описывает это направление Хеллингер. Он глубоко вздохнул: «Как хорошо на свободе». Но потом снова появилась неуверенность и желание видеть мать. Я предложила ему взять с собой оба образа, смотреть то в одном, то в другом направлении, дышать и дать подействовать на себя и тому и другому.
Если за отведенное время нам не удается найти для исследуемой динамики такой образ, который придавал бы клиенту сил, имеет смысл подвести клиента к его ресурсам, чтобы по окончании сессии в стабильном состоянии отпустить его домой. С одной стороны, это может быть образ с участием уже дающего ему силу и поддержку члена семейной системы, который стоит за ним и укрепляет его «с тыла». С другой стороны, осуществляя ритуал поклона и склоняясь перед своим отцом, матерью или всей семьей и внутренне соглашаясь с их существованием, он увеличивает дистанцию по отношению к проблемному образу. Если для клиента это невозможно, то ему будет легче, если он отойдет: «Каким должно быть расстояние, чтобы вы могли хорошо себя чувствовать?» Это дистанция на данный момент, которая может и будет меняться, поскольку благодаря привыканию к положению напротив уровень напряжения снижается.
Также клиент может сосредоточить внимание на своем теле и дыхании и при помощи маленьких упражнений наблюдать всегда имеющийся у него ресурс, а именно способность посредством сознательного выдыхания и упражнений добиваться расслабления, большей легкости и отграничения от плохо переносимого внешнего мира.
Как образы развиваются дальше?
Так называемые разрешающие образы — это предложения, которые могут меняться. Они медленно развиваются вместе с происходящим у клиента процессом: в них кто-то добавляется, кто-то меняет свою позицию или постепенно блекнет на заднем плане. Хорошие образы остаются с клиентом надолго, являясь для него источником силы и покоя. Неподходящие образы и фразы быстро теряют силу и зачастую полностью стираются из памяти.
Разрешающий образ невозможно «сделать», он должен находиться в резонансе с клиентом и отвечать его внутреннему поиску. Если терапевт слишком быстро толкает клиента к решению или если в расстановке он отклоняется отличной правды клиента, то какая-то часть клиента очень точно на это реагирует и возражает против этого предложения уходом в себя, а также физическим и психическим напряжением. После расстановки у клиента могут проявиться вторичные чувства, соответствующие движению прочь, например, агрессия или депрессивная подавленность. Если от клиента требуется то, чего он не может решить, или то, что находится в противоречии с его собственными глубинными импульсами, желаниями и следующими шагами, у него возникает замешательство.
Если после расстановки клиенту хуже, чем было, это указывает на то, что в таком виде образ для него неверен и что он уводит его прочь от внутренних источников силы и его собственного пути. Мы можем проверить эту гипотезу, предложив клиенту альтернативу и понаблюдав за его реакцией. Действенные альтернативы содержат в себе противоположность предпринятой до этого попытке или нечто такое, чего клиент ожидает меньше всего. Если альтернатива эффективна, то мы, следуя здравому смыслу, пересматриваем образ. Клиент сам является той инстанцией, которая решает, правилен ли образ и целесообразны ли интервенции.
Пример
Г-жа Тито, сама работающая врачом и терапевтом в клинике, записалась на семинар, но прежде она хотела непременно поговорить со мной на индивидуальной сессии. Она пришла в состоянии сильного возбуждения и отчаяния, ее нервы были на пределе, так что она была сама готова обратиться в психиатрическую клинику, если в ближайшие дни ее состояние не улучшится. Она рассказала, что шесть недель назад сделала расстановку по поводу повторных приступов головокружения и связанных с этим многочисленных несчастных случаев. Ведущий поставил ее между двумя фигурами и сказал: «Ты еще не сделала выбор между жизнью и смертью». С тех пор ее не покидает душевная боль и тревога, она практически не может спать, а днем живет только на успокоительных средствах. По всей видимости, образ в расстановке и конфронтация терапевта затронули ее самое больное место и коснулись глубокой динамики. Но она была пока не в состоянии интегрировать эту фразу. Я спросила ее, был ли терапевт прав. Сначала она защищала руководителя семинара, поскольку он все-таки, насколько она знает, хороший и опытный терапевт. Я согласилась с ней и задала вопрос снова. Ее внутреннее смятение улеглось, когда она признала, что была еще не готова принять образ своей расстановки. Мы поговорили с ней об амбивалентности, противоречивой лояльности, и вскоре она со всем разобралась и совершенно успокоилась.
