Рамиль Гарифуллин - Сборник научных и публицистических статей
Далее Эпштейн пишет, что человеку будущего предстоит трудная жизнь — именно потому, что он окажется связующим звеном множества информационных, генетических, нейронных, молекулярных систем и сил взаимодействия, от которых пока защищен броней своего незнания. Все науки, технологии, религии, искусства ищут взаимосвязей в окружающем нас мире: как малое связано с большим, атом с космосом, гравитация с электричеством, мышление с нейронами, любовь с химией, гений с генами, звезды с судьбой и т. д. И когда все это раскроется, все связи соткутся воедино, человек окажется действительно паучком во всемирной паутине, поскольку к каждому его нейрону, клетке, гену и чипу будет что-то приторочено. Каждая его частица будет участвовать в каких-то взаимодействиях, о которых он будет знать и которые должен будет контролировать, в свою очередь контролируясь этими системами.
Современная жизнь будет представляться нашим потомкам столь же праздной, рассеянной и свободной, какой нам представляется жизнь пастушков в Аркадии. Хочешь — вздремнул, или засмотрелся на облака, или на прелестную пастушку. У человека будущего на учете будет каждая мысль и взгляд — движение нейрона или глазного яблока (если вся эта анатомическая рутина еще останется с нами). Все будет где-то фиксироваться, посылать сигнал, оставлять отпечаток. Пожалуй, только брокер, спящий в обнимку с пятью телефонами и готовый принять или послать информацию по первому звонку, сегодня дает нам представление о том, как подключен будет человек всеми своими органами чувств и нервными окончаниями к коммуникативным системам — и зависим от них. Чем больше нам открывается, тем больше мы оказываемся вовлеченными, и всякое новое владение — это новая зависимость.
Связанному по всем своим нервам и датчикам существу позволено будет иногда отключать свой высокоразвитый мозг от сигнальной панели, которая будет передавать малейшие возбуждения его нейронов в центральную диспетчерскую. Но за временем отключeния тоже будет следить специальная панель: долгий выход из системы будет считаться неэтичным, а грани между этикой и правом начнут стираться, как во всяком системно-эгалитарном обществе.
Очевидно, что всё вышесказанное, если и состоится, то будет, опять таки, являться продуктом эпохи постмодерна, а не выдвигаемого Эпштейном протеизма. Ведь постмодерн — это “наркотический” (и поэтому последний этап как у наркомана) этап развития человечества и бросить наркотик под названием постмодерн практически невозможно потому, что мы его впустили, благодаря своим эгоистическим потребностям, отвернувшись от духовности, выбрав цивилизованный путь, который всегда будет вести к постмодернизму. Сюреальная зависимость, как и наркотическая зависимость, когда-нибудь нас поглотит настолько, что мы будем раздавлены внешней реальностью. Впрочем, это уже будем не мы, а некие новые существа отравленные сюрельностью Мы окажемся не способными воспринимать реальность. Впрочем, до этого нам пока далеко и пока мы балуемся этими дозами сюреальности, не забывая о реальности, но мы уже в зависимости от сюреальности и по видимому, будем обречены встретить конец света, как потерю способности видеть реальность, благодаря затмившей наши глаза сюреальностью. Мы станем (иными существами) частью материального мира. Мы сольёмся с ним, войдём в него, потеряв свою человеческую суть. В нас будет одинаковая для всех эссенция и мы станем “богами”, как стают ими люди после приёма наркотика. Мы всё меньше будем слышать и видеть реальность, погружаясь в сюреальность. Одним словом будем жить катастрофами как некими ломками, обусловленными нехваткой сюреальности, обусловленными задержкой в реальности. Это будет развитие благодаря дискретным скачкам, вызванными этими катастрофами. Это будет хождение по кругу сюреальности, которая будет подскакивать благодаря катастрофам, так как “Бог не вынося наличия на его месте этих новых существ — квазибогов, будет отторгать их”. Это будет изгнанием со Света. Это, пожалуй, и будет концом света, которым кончают многие современные наркоманы.
Остаётся только добавить, что постмодернизм игнорировать и искусственно “закрывать” опасно. Необходимо знать и изучать его настолько, чтобы оттянуть кончину человечества на более долгие сроки. Кроме того, благодаря прогнозам постмодернистов, существует вероятность глобальной катастрофы, которая настолько разрушит всю современную цивилизацию, что она забудет о своих достижениях и вновь начнёт новое восхождение к постмодернизму. Так и будем развиваться. Смертельное влечение человечества к постмодернизму будет всегда.
Постмодерн — территория женщин
Мир сегодня живет в эпоху постмодерна, говорит Рамиль Гарифуллин, кандидат психологических наук, доцент Казанского университета культуры и искусств. Сейчас идет смешение всего и вся, возрастает степень анонимности действий и субъектов, поэтому гендерные аспекты, половые различия уходят на задний план. Грань между мужчиной и женщиной стирается. Я говорю не о нетрадиционных ориентациях, а о том, что современный уровень технологий, производства, сам стирает эти различия в социальном аспекте. В постмодерне нет мужчин или женщин в классическом понимании этого слова.
Безликость в современном бизнесе и политике — она, извините за тавталогию, налицо. И в эпоху постмодерна развивается не только безликость, но и бесполость. Конечно, остаются межличностные контакты между субъектами — мужчиной и женщиной. Но, чтобы это диалог был объективен, мужчина, зачастую, просто обязан не замечать половых различий. Иначе, верх может взять субъективность, а это может повредить ходу дела. И сегодня все больше мужчин умеют не видеть половых различий. Это объективный закон бизнеса
В тех странах, где постмодерн взял верх, женщины уже давно равноправны и напрямую влияют на финансовые, политические процессы, а там, где на троне восседает модерн, то есть работают старые, консервативные схемы, мужчина доминирует (типичный пример — Россия). Но это вопрос времени. У нас в стране, по-видимому, постмодерн еще только начал набирать обороты, в отличие от Америки и других стран. Поэтому среди руководителей так мало женщин. Но в перспективе роль прекрасного пола будет возрастать, и к нам это придет. Это неизбежно. Сегодня мнение мужчин о том, что женщина не приспособлена к руководству, неоправданно, так как усиливается безликость субъектов бизнеса и политики. Многие вещи в современном мире уже не зависят от личности и пола!
Исследования говорят, что мужчины более рациональны, логичны в своих решениях, нежели прекрасный пол. В мышлении же женщины большую роль играют чувства, эмоции, интуиция. Эпоха постмодерна как раз и подразумевает, то, что мир уходит от реальности, а женщина по природе своей более приспособлена к современным условиям, так как она более иррациональна. Ведь постмодерн как раз и основан на отсутствии логики и рациональности, смешении всего и вся. Постмодерн «подыгрывает» женской натуре. Именно поэтому роль женщины в перспективе будет возрастать. Это важно: психология женщины — постмодернистская психология!
В сегодняшнем мире многое определяется ситуационно. Часто происходящее имеет слабую связь с прошлым, какими-то логическими структурами, такими как зло — добро, плюс — минус, конец — начало, и наконец, мужчина — женщина! Все это психология модерна! А в настоящее время всевозрастающую роль играют факторы случайности, спонтанности и эмоциональности. Психология человека становится все более нелинейной и непредсказуемой. Поэтому, женщина с ее непредсказуемостью, способностью воспринимать новизну, нелинейностью больше соответствует духу, эпохе постмодерна!
Подразумевая то, что женщина обладает постмодерновой психологией, нельзя говорить о том, что она взбалмошна, свободна, что ей присущ какой-то эпатаж. Ничего подобного! Речь идет только о том, что она обладает большей интуицией, каким-то внутренним, даже магическим ощущением современного мира. Она более открыта к принятию новизны. А консерваторы — то как раз мужчины. Мужской консерватизм — вот одно из зол. Постмодерновая мировая ситуация будет развиваться, на мой взгляд, за счет женщин. Многие этого не понимают и барахтаются в прежних идеологических схемах. Потом удивляются, почему возникают драмы и катастрофы?
Современная женщина стала свободной, из нее выветрился этот модерн — исламский, христианский и т. п. Ведь религия — это тоже модерн, и наука — модерн. Женщины начинают осознавать свою роль — снимают с себя психологическую паранджу, в прямом и переносном смысле этого слова. А мужчины их толкают назад — от страха. Срабатывает зеркальная техника. Ведь мужчины сами более закомплексованные и боязливые и всё это подразумевают у женщин, хотя это не так.
