Евгений Сатановский - Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников»
Характерные для Пакистана военные перевороты, последний из которых в 1999-м году привёл к власти генерала Первеза Мушаррафа, ушедшего в отставку в 2008-м, демонстрируют роль армии в системе государственной власти, близкую к кемалистской Турции или Алжиру. При этом военные руководители Пакистана, в отличие от гражданских, не формировали и не пытались формировать династий, как правящие в Сирии Асады или индийские Ганди-Неру. Скорее это касается таких правящих семей, как Бхутто-Зардари. Впрочем, гражданские правительства Пакистана, слабые и коррумпированные, на протяжении десятилетий демонстрируют, что такое имитационная ближневосточная демократия, удовлетворительная по форме и абсолютно недееспособная по существу.
Информация к размышлению
От Та-Кемт до Пунта
В ведущей стране арабского мира, Арабской Республике Египет, древней Та-Кемт, отстранение от власти 11 февраля 2011 года президента Хосни Мубарака, правившего с 1981-го, и суд над ним и его близкими шли параллельно с чистками в высших эшелонах власти. Приближённые экс-президента были изгнаны с высших государственных постов и преданы суду по обвинению в коррупции, превышении должностных полномочий и других преступлениях.
Правящая хунта, ядром которой является консервативное крыло генералитета, сохраняя отношения с США, военная и экономическая помощь которых является основой стабильности в стране, охлаждала отношения с Израилем, налаживала диалог с Ираном, движением ХАМАС и «Братьями-мусульманами». Предавший президента генерал Мохаммед Хусейн Тантауи не удержал власть, и она оказалась в руках «Братьев-мусульман». Президентом АРЕ стал представитель их политического крыла Мохаммед Мурси.
Характерными приметами новой власти стали подавление армией выступлений женщин, христиан-коптов и других групп, пытавшихся развить «финиковую революцию». Свидетельством того, куда дрейфует египетская политика, стало замораживание поставок в Израиль природного газа с требованием пересмотра их цены. Многократные подрывы египетско-израильского газопровода на Синае, включая ветку, ведущую в Иорданию, а также разгром израильского посольства в Каире свидетельствовали о слабости режима и усилении радикальных исламистов.
Беспорядки на Синайском полуострове, в том числе на границе с Израилем и ведущем в Газу контрольно-пропускном пункте «Рафиах», а также резкое увеличение числа африканских нелегалов, проникающих в Израиль через египетскую границу, демонстрировали потерю Каиром контроля над Синаем, оказавшимся в руках местных бедуинов, иранской резидентуры и исламистских группировок, близких к «Аль-Каиде».
Ввод на Синайский полуостров египетских частей под предлогом обеспечения там военного контроля после антиизраильских терактов под Эйлатом был опасен перспективой прямого военного столкновения Египта и Израиля в случае принятия египетским парламентом решения о денонсации кэмп-дэвидского мирного договора. Вопреки прогнозам экспертов, консервативные исламисты Египта вступили в предвыборный альянс с «Братьями-мусульманами», поставив целью на первом этапе завоевание половины голосов в парламенте страны.
Активная исламистская пропаганда в армии и агрессивные требования введения в стране шариата дали основания предполагать, что прогнозы лидера «Братьев», шейха Юсефа Кардауи, об альянсе армии и исламистов имеют под собой все основания. В Египте открыто действовали радикалы всех типов, в том числе Нацистская партия – наследница сочувствовавшей Гитлеру интеллектуальной и политической элиты, в 30–40-е годы включавшей многих будущих представителей высших эшелонов власти, в том числе Насера и Садата.
Наличие среди них активистов «Аль-Каиды», прекращение работы контртеррористических структур, возглавляемых экс-вице-президентом генералом Омаром Сулейманом, десятки тысяч уголовников и террористов, отпущенных из египетских тюрем на свободу как «борцы с режимом», стали угрозой для будущего страны. Это продемонстрировали попытки исламистов захватить порты, в том числе Эль-Ариш. Особенно велика оказалась угроза для египетских христиан, составляющих 8–9 % населения по официальным и 15–18 % по неофициальным данным.
Перспективы работы в Египте иностранных специалистов и фирм, включая российские, до установления там стабильности были призрачны. Единственной сферой хозяйства, где после свержения режима Мубарака был отмечен прирост, стал транзит судов через Суэцкий канал, что было явно недостаточно, чтобы «вытащить» из кризиса остальную экономику, тем более что существовала опасность удара исламистов по судам, идущим по этой артерии.
«Хорошей новостью» для мирового сообщества стала сравнительно низкая вероятность войны АРЕ с Израилем, несмотря на поддержку исламистским руководством страны движения ХАМАС в Газе, поскольку президент Мурси понимал, что в случае конфликта египетская армия может быть просто уничтожена на Синае. Однако пересмотр или разрыв действующего с 1979 года израильско-египетского мирного договора по требованию исламистского лобби, позиции которого в парламенте Египта были очень сильны, казался неизбежным.
Нарастание демографического давления, снижение уровня жизни, экономический кризис и ожидаемая в близком будущем экологическая катастрофа с необратимыми последствиями – итог водного голода, который ожидает страну после 2017 года, когда Эфиопия завершит строительство четырёхкаскадного гидроузла «Возрождение», могут поставить АРЕ на грань выживания. Подписание 6 странами верховьев Нила 1 марта 2011 года договора о перераспределении стока этой реки, превратило в клочок бумаги Соглашение по Нилу, заключённое Египтом и Суданом в 1959-м году.
Гидроузлы на истоках Нила необходимы странам Центральной Африки, включая Эфиопию, для нормализации их собственного энергетического баланса. Гидроэлектростанции, водохранилища и плотины, которые будут ими построены в ближайшие годы, смертельно опасны для будущего АРЕ, но Каир ничего не может им противопоставить, за исключением поддержки (на момент написания настоящей книги осуществляемой вместе с Саудовской Аравией) отрядов оппозиции – преимущественно из числа этнических оромо.
Несмотря на то, что один лишь проект «Возрождение» снижает сток Голубого Нила на 30 %, а выработку электроэнергии в Египте на 40 % на протяжении 6 лет заполнения эфиопского водохранилища (затем поступление воды упадёт «лишь» на 20 %, при том, что АРЕ испытывает её нехватку уже сегодня), эту проблему нельзя решить военным путём. Бомбардировка плотины приведёт к тому, что Египет будет буквально смыт с лица земли, не говоря уже о резко отрицательной реакции на этот акт агрессии со стороны ЕС, США и КНР, компании которой занимаются реализацией этого проекта.
Ещё одна проблема Египта – территориальный спор с Суданом из-за пограничного треугольника Халаиб, хотя этот конфликт заморожен, во многом вследствие проблем, которые испытывает Судан. В то же время в Египте после возвращения к власти военных был реализован ряд многообещающих проектов в экономике, наиболее значимым из которых стало строительство в 2015-м году дублёра Суэцкого канала, позволившего вести непрерывную двустороннюю навигацию по этой ключевой для мирового судовождения транспортной артерии.
Другая, более значимая проблема Египта эпохи президента Ас-Сиси, рост террористической деятельности исламистов на Синае и во внутренних провинциях АРЕ, поддерживаемой Катаром (и, в меньшей степени, Турцией и Суданом). В то же время израильские военные координируют с египетской армией действия против ХАМАСА и синайских группировок «Исламского государства» и «Аль-Каиды». Однако в конце 2015 года террористическая угроза обрушила туристический сектор страны.
Это произошло после того, как после стратегического перелома в сирийской гражданской войне из-за вступления в неё полка российских Воздушно-космических сил, в нарушение негласных соглашений о ненападении на туристические объекты, террористами над Синаем был взорван российский авиалайнер. По мнению экспертов ответственность за это несло высшее руководство Катара в лице главы МИД этой страны Халеда аль-Атыйи – наиболее заинтересованного в уничтожении Сирии как государства и президента Асада как его лидера катарского политика. Его карьера была поставлена под угрозу действиями Москвы, предотвратившими захват террористами Дамаска к концу 2015 года.
Массовый отток туристов с египетских курортов и запрет на полёты самолётов гражданской авиации в Египет, введённый Россией, Великобританией и рядом других западных стран, нанёс Каиру значительный имиджевый и финансовый ущерб. Пытаясь исправить ситуацию, власти АРЕ предприняли меры по усилению контроля над безопасностью в аэропортах, хотя гибель российских туристов, как и последующее уничтожение на турецко-сирийской границе самолёта ВКС РФ, явно по приказу президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, поставили вопрос о действиях в отношении стран, поддерживающих исламистский терроризм на БСВ: Катара, Турции и Саудовской Аравии.
