Джей Хейли - Терапия испытанием
– Всю мою жизнь – нашу жизнь – это повторялось как по кругу, – обратилась жена к терапевту, – тринадцать лет с тех пор, как я познакомилась с ним.
– Тринадцать лет? – удивился терапевт.
– Мы женаты уже десять лет.
– Десять с половиной, – уточнил муж. – Есть только одно, о чем мы не должны упоминать, а то все это будет длиться тысячу лет. Разрешить это невозможно. Я просто мирился с этим. Ее семья – вот о чем мы не должны упоминать.
– Это тут не при чем, Генри! – громко и гневно сказала жена.
– Ее реакция сама за себя говорит. Я принимаю на себя все сто процентов обвинения. Я все возьму на себя.
– Я чувствую, что не хочу обсуждать наши семейные проблемы, – жена повернулась к терапевту и твердо сказала, – потому что я здесь только для того, чтобы помочь Декстеру. Я приняла решение, и сейчас ничто не может заставить меня передумать. Он говорит, что рвется работать над тем, над этим – это все пустые обещания, которыми я сыта за десять лет или даже за тринадцать.
Пытаясь найти для супругов какой-нибудь положительный момент, терапевт обратился к их прошлому в надежде, что отыщется время, когда дела шли неплохо:
– Скажите, а десять лет назад, когда ему было двадцать один – как тогда все было?
– И тогда было плохо, – гневно проговорила жена. – Я порвала с ним. Мы не собирались жениться. Я сказала: «Все, это конец». И тогда он стал делать то, что делает со мной сейчас. Плакал и, вы понимаете, заставлял меня жалеть его. У меня есть чувства к нему и всегда будут. Но я чувствую, что хватит, не хочу больше никакого брака, а он начинает плакать, и мне его так жалко, так жалко. Он обещает мне все на свете, может быть, даже сам верит в это, но ничего он не выполнит. Слишком часто это все происходило. Мы уже разъезжались на полтора года.
– Полтора года? – опять удивился терапевт.
– Почти два. Я вернулась к нему, и дела пошли еще хуже, чем до моего ухода. Он как будто расплачивался со мной за те полтора года, что я жила отдельно.
– К сожалению, две вещи очень важны, – убеждал муж. – Одна – эта неразбериха в финансовом мире, которая происходила как раз, когда она вернулась. Все финансовое сообщество начало разваливаться, и я внезапно потерял работу. Вторая – я так много отдал миру моей работы, что сейчас мне почти нечего ему предъявить. Я убежден, что кое-что тогда было зря.
– Прежде чем идти сюда, я себе обещала, что об этом мы говорит не будем, – жена безнадежно махнула рукой.
– Ну, мы должны прояснить состояние дел на сегодня, – возразил терапевт. – Для всех нас необходима ясность.
– Мне кажется, самая большая проблема в том, что я его боюсь, – пояснила жена. – Если я говорю определенным тоном, то могу получить кулаком по руке. Я не могу – понимаете, он много пьет, и бьет меня в течение тринадцати лет, еще до нашей свадьбы. Однажды вечером он напился, пришел домой, а я уже легла спать. Он взял ремень и начал хлестать меня ремнем.
– Сколько раз он ударил вас? – спросил терапевт.
– Ремнем? Не могу сказать точно.
– Четыре раза, – ответил муж.
– Генри! Я знаю, а не ты.
– Мне до сих пор стыдно за это.
– Нет, не четыре раза, – продолжала жена, – а много раз. Ты все время повторял: «Еще разик, еще разик». Одним словом, я напугалась до смерти.
– Мне очень стыдно.
– Дай мне закончить. На следующий день я попыталась с ним поговорить об этом, а он заявил, что это такое проявление страсти. Сейчас для меня это, понимаете, вроде болезни. А потом он снова попробовал это повторить. Я уже спала, а он вернулся поздно, заходит в кладовку, достает ремень и говорит: «Готова?» Я спрашиваю: «К чему?» А потом поняла, что у него на уме, и выбежала из комнаты. Не знаю, откуда у меня нашлось столько сил, чтобы убежать от него. Мне пришлось скрыться у соседей. В общем, мне месяцами, по крайне мере четыре месяца, приходилось дрожать от страха в собственном доме: когда он придет, в каком состоянии? Я собирала и прятала все его ремни. Я лежу в кровати, слышу, как он открывает наружную дверь, понимаю, что он пришел, и в груди сразу боль, в желудке – боль. Так жить просто невозможно. Я боюсь его. Не только когда он выпьет. У него ужасный, ужасный характер.
Слушая подобный рассказ, терапевт должен дополнить новой информацией то, что он видел и слышал, и продолжить работу над решением проблемы, стоит ли бороться за сохранение семьи. Для некоторых терапевтов эпизода насилия уже достаточно, чтобы принять решение о несостоятельности брака. Другие решают, что этого недостаточно и надо искать пути устранения насилия и сохранения семьи. Данный терапевт продолжал считать, что надо попытаться удержать супругов вместе. Он говорил им о возможности поработать над проблемами, существующими между ними, и предположил, что это займет некоторое время. Муж должен будет измениться и предложить своей жене то, что она захочет. Стыд делу не поможет; в расчет принимаются только реальные поступки.
– Он совершенно подавляет меня, – жаловалась жена. – Я даже боюсь говорить с ним с определенными интонациями.
– Ну, – сказал муж, – она просто указывает мне мое место.
– Подавая на развод, – вставила жена.
– Она меня потрясла, когда пошла к адвокату.
– Мы уже жили отдельно полтора года, Генри.
– Я думал, ты вернулась навсегда, а…
– Прямо я ему не сказала: «Генри, я иду сегодня подавать на развод», но я ему говорила: «Генри, ты мне не оставляешь выбора». Потому что я предупреждала его, чтобы он прекратил пить и пугать до смерти меня и детей.
– Как давно вы спали вместе? – спросил терапевт.
– Две недели назад, – ответил муж.
– Две недели, – подтвердила жена.
– Не так давно – прокомментировал терапевт.
– Важно то, что я понял проблему Декстера, – заявил муж, – и работаю над ней, и жена знает об этом.
– Мистер Эдварде, – прервал его терапевт, – Декстера сейчас здесь нет, и мне не хочется, чтобы вы впутывали его в наш разговор. Это – часть его проблемы.
– Хорошо, – согласился муж.
Терапевт, все еще веря в возможность примирения, попросил какое-то время для работы над их личными сложностями, не требуя при этом отказа от подготовки к разводу. Он надеялся, что ежедневные часовые встречи в течение недели помогут ему произвести кардинальный сдвиг в отношениях супругов. Терапевт сказал жене, что она не обязана приостанавливать свои действия по поводу развода.
– Решайте сами, я не вмешиваюсь в ваши решения по поводу развода, – сказал он и добавил: – Но я хотел бы, чтобы вы трое приходили ко мне сюда каждый день всю эту неделю. На час в мой кабинет. А в конце недели решим, что будем делать.
Мужу идея понравилась, а жене – нет.
– Мистер Форд, – возразила жена, – я не хочу давать своему мужу беспочвенных надежд. Я чувствую, что свой выбор я сделала.
– Просто в качестве пищи для размышлений, – комментировал муж, – как ты могла решить разводиться, продолжая жить со мной?
– Что ты имеешь в виду, жить с тобой? А куда я могу уехать, пока все не уладится?
– Вот один из вопросов, который нам стоит обсудить – вмешался терапевт, – если вы собираетесь разводиться, как именно вы будете это делать? Что это принесет вам, что это принесет вашим детям?
– Понимаете, – сказала жена, – я собираюсь сделать то, что поможет моим детям.
– Мне тоже хочется помочь им. И я вижу, что ваш сын завяз во всех этих проблемах.
Терапевт встречался с супругами в течение следующих двух дней. Он говорил с ними об их взаимоотношениях, вдохновлял их делать совместно что-нибудь новое, чтобы установить новый стиль поведения друг с другом, и пытался устранить трудности между ними. Однако после третьего интервью он почувствовал, что все его усилия напрасны. Жена была непреклонна в своем стремлении, несмотря на некоторое улучшение атмосферы в семье. Находясь в нерешительности относительно следующих шагов, терапевт вызвал мудрого консультанта, чтобы тот понаблюдал в одностороннее зеркало очередное интервью и дал совет. Консультант понаблюдал и сделал вывод, что жена не изменит свое решение, даже если острота проблем между ней и мужем смягчится. Она была настроена только на развод. Консультант посоветовал терапевту встретиться с ней наедине и спросить, не передумала ли она. Если нет, то терапевту нужно изменить свою позицию и помочь им развестись. И консультант, и терапевт волновались по поводу пьянства мужа, битья и угроз покончить с собой. В данной ситуации то, что жена угрожала развестись и продолжала при этом жить с человеком, уже применявшим по отношению к ней насилие, было и провокационно, и опасно. Консультант сказал, что, если жена определенно решилась уйти, она должна взять детей и покинуть дом сегодня же. Она не должна возвращаться домой после того, как скажет, что окончательно уходит от него. Терапевт вызвал жену:
– Как я говорил, решение разводиться или нет, целиком зависит от вас. Мы обсуждали это несколько дней, и мне кажется пришло время спросить вас, что вы решили.
