Джеймс Хьюмс - Секреты великих ораторов. Говори как Черчилль, держись как Линкольн
Обратите внимание, как расположение строк облегчает чтение для вас и понимание для слушателя.
Взгляните на приведенную ниже речь, которую я набросал для человека, вручавшего Знак почета Кэлу Рипкену-младшему. Отметьте, как распределение слов позволяет выступающему читать свою речь в поэтизированной форме.
Бейсбол — это спорт статистики,
и рекорд всех рекордов
принадлежит Кэлу —
наибольшее число сыгранных подряд матчей!
Это подвиг
эпической высоты,
героической величины,
сверхъестественного масштаба.
В чем же секрет его стойкости —
источник силы
этого человека, рожденного в Абердине,
маленьком городке на берегу Чесапикского залива?
Все жители Мэриленда знают,
что река Саскуэханна впадает в этот залив.
Но знаете ли вы, где она берет начало?
Она начинается на севере штата Нью-Йорк
тончайшим ручейком
в нескольких милях от Куперстауна.
Как видите, Кэла Рипкена всю жизнь
питали воды,
текущие из Галереи славы.
Пришел черед твоей славы,
Кэл Рипкен.
Повторю еще раз: правильная форма изложения подсказывает вам ключевые слова и фразы. Вам не нужно неотрывно смотреть в текст.
В качестве еще одной иллюстрации силы правильного расположения текста я приведу небольшую речь, которую я набросал для президента банка к пятидесятой годовщине основания этого банка:
Как сказал бы Авраам Линкольн,
«Пять десятков лет минуло с того дня,
как Мэлон Тэтчер основал в этом городе
новый банк».
Я вспомнил Линкольна,
поскольку существует легенда о том,
как он прошел шесть миль,
чтобы вернуть четыре цента покупателю
из своей бакалейной лавки.
Наш основатель, Мэлон Тэтчер
также известен своей добротой и любезностью.
Однажды клиент банка, фермер,
проколол колесо своей машины
прямо возле банка.
Он заглянул в багажник.
У него не было с собой монтировки.
Тогда какой-то лысоватый старичок
в джинсах и клетчатой рубашке
подошел к нему и сказал:
— У меня есть монтировка в машине, возьмите.
— А разве вам она не нужна? — спросил бедолага фермер.
— Сейчас нет, а завтра завезите ее в банк.
Фермер так и сделал.
Подъехав к банку, он спросил у кассира:
— А где тут у вас дворник?
— У нас нет дворника, — удивился кассир.
— Мы вам поможем, только опишите этого человека, —
попросил клерк.
— Ну, такой пожилой мужчина, лысоватый, седой.
— Вы имеете в виду мистера Тэтчера!
Это наш президент.
Отличительной чертой этого банка
всегда было дружелюбие
и качество обслуживания.
Мэлон Тэтчер умер много лет назад,
Однако прекрасные традиции этого банка
живы до сих пор.
В своей книге «Черчилль: оратор столетия» я написал, что Черчилль открыл секрет превращения традиционной печатной статьи в форму, близкую к поэтической.
Студенты говорят мне, что этот способ изложения по фразам — один из самых полезных навыков, приобретенных ими на моем курсе лекций «Язык лидерства». Один студент сказал мне: «Профессор Хьюмс, ваш прием помог мне правильно построить устное выступление, которое я должен был сделать. Я понял, что нельзя просто написать статью и прочесть ее вслух».
Правильная форма изложения подсказывает ключевые слова и фразы и позволяет не смотреть неотрывно в текст.
Поменяйте формат по методу Черчилля. Разделите свой текст на строки, как это делал великий оратор, и он будет звучать, как речь великого оратора.
Сила художественного приема
Твои слова — как острия кинжалов И режут слух[39].
Вильям ШекспирВ словаре Бартлетта «Знакомые цитаты» Черчиллю отведено больше места, чем кому-либо из авторов XX века.
Джон Кеннеди как-то сказал: «Черчилль мобилизовал английский язык и бросил его в бой». Его слова укрепляли дух соотечественников. Историк Арнольд Тойнби сказал о Черчилле: «Его речи обозначали грань между выживанием и поражением». Его тексты времен войны изобилуют памятными строками, которые я называю сильными строками.
Есть секрет создания сильной строки. И думаю, вас не удивит, что Черчилль, по слухам, изобрел формулу КРЭАМ: контраст-рифма-эхо-аллитерация-метафора. И как вкусный крем на верхушке торта, строки, созданные с помощью КРАЭМ, всегда остаются главными в памяти слушателя.
Противоположности притягивают
Пример контраста из речи Черчилля:
В ссоре с прошлого с настоящим проигрывает будущее.
Еще одно использование контраста — в его заявлении о победе британцев в Тобруке, в Египете, в 1942 году:
Это еще не конец и даже не начало конца, но, пожалуй, это конец начала.
Таким же образом Черчилль создал замечательную фразу:
Есть лишь один ответ на поражение — победа.
Если вы хотите создать свою сильную строку, попробуйте поиграть с приведенными антонимами. Первое слово используйте в первой части предложения, второе, противоположное по смыслу, — во второй:
Хьюберт Хамфри, один из лучших ораторов Демократической партии XX века, широко использовал эту технику в своих поздних речах. На съезде Демократической партии в Филадельфии в 1948 году его речь о правах человека заставила южных демократов демонстративно покинуть зал. В его громком выступлении, несомненно, была сильная строка.
Давайте выйдем из тени прав штатов на свет прав человека.
Авраам Линкольн соединил антонимы в приведенной ниже цитате. Он объяснил свою политическую позицию, столкнувшись с пережитками рабства.
Поскольку я не раб, то не буду и хозяином.
Александр Гамильтон в наброске к «Прощальному посланию» Джорджа Вашингтона в 1797 году объединил два антонима в афоризм:
Лучший способ добиться мира — готовиться к войне.
К началу Американской революции Бенджамин Франклин создал огромное количество колких сентенций, которые использовал для оживления статей о погоде и урожае в своем «Альманахе». Он назвал их «Присловья бедного Ричарда». (Ричард Слондерс был вымышленным редактором «Альманаха», а Франклин значился типографским наборщиком — чтобы не давать объяснения относительно неправильных прогнозов погоды!) Контраст был излюбленным приемом Франклина. Вот несколько примеров изречений «бедного Ричарда» с применением контраста:
Полуправда — всегда величайшая ложь.
Хорошей войны и плохого мира не существует.
Если хотите сохранить секрет от врага, не доверяйте его другу.
Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня.
С помощью антонимов легко сочинить яркую строку. Например, вот какую строку я предложил одному менеджеру вставить в годовой отчет на собрании акционеров:
Если фантастические цифры роста за прошедший 1987 год принять за ориентир, то у нас неограниченные возможности в будущем.
Рифма — древнейший прием
Вторая техника, которой иногда пользовался Черчилль, — рифмовка — пожалуй, одна из самый старых в арсенале рассказчика. Где нет возможности использовать рифму, на помощь приходит ритм. Гомер, слепой поэт Древней Греции, написал «Илиаду» и «Одиссею» гекзаметром без рифмы.
Обратите внимание, как в одной из лучших своих речей в Фултоне, в Миссури, 5 марта 1946 года Черчилль строит свою фразу о железном занавесе на рифмовке двух названий морей:
От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес.
Перед нами иллюстрация использования внутренней рифмы — куда более изящной, чем назойливая рифма в детских стишках. Вот еще один пример того, как Черчилль пользуется внутренней рифмой:
Избыточная сложность порождает чрезвычайную упрощенность.
Мы должны следовать принципам гуманизма, а не бюрократизма.
Черчилль высмеял своих оппонентов-социалистов при помощи рифмы:
Профессионалы книжности, устраивающие оргии десятичности и многосложности.
