Нильс Кристи - По ту сторону одиночества
А как обстоит дело с социальным обеспечением? Ответ примерно тот же. Социальное обеспечение есть во всех деревнях, но и оно охватывает всех жителей, потому что неотделимо от жизни там и не является специальной целью. Жизнь и есть цель. Но именно в этом пункте и трудно провести различие между деревнями и учреждениями в остальном обществе. Особенно дома для престарелых или приюты для лиц, имеющих длительные затруднения развития, похожи на деревни тем, что в них не обязательно идет речь об ограниченном по времени пребывании в учреждении.
И, наконец, последний аспект. В приютах и заведениях всегда вместе живут много лиц совершенно определенной группы. Это либо заключенные, либо пациенты, школьники, старые люди или инвалиды.
Так ли это в деревнях?
Ответ на этот вопрос зависит от того, с каких позиций смотреть. С традиционной точки зрения на ограниченном пространстве деревни можно найти гораздо больше людей определенной группы, чем это обычно имеет место в обществе. Там больше людей, получающих пенсию по инвалидности, и много получающих денежные компенсации. В этом отношении деревни похожи на большинство учреждений, на ограниченном пространстве которых живет вместе относительно много лиц одной и той же группы.
Однако с точки зрения самих деревень дело обстоит совершенно иначе. Жители деревень - это индивидуальные характеры, личности. Они похожи друг на друга своим отличием от большинства населения, но различаются как индивидуальности. Приюты и заведения часто уничтожают эти различия. Иногда имена заменяют номерами; униформа или предоставленная государством одежда, обязательная стрижка, а также голые комнаты или камеры, которые не терпят личного имущества, способствуют тому, чтобы сделать упомянутых людей похожими друг на друга. В отличие от этого деревенская жизнь подчеркивает индивидуальность каждого, и, в определенной мере, его своеобразие. Под таким углом зрения ситуация оказывается совершенно противоположной. В обществе вне деревень находятся люди, совершенно похожие друг на друга. Приспособленные к основным требованиям индустриального общества, принуждающего потреблять произведенные товары, они производят впечатление бледных копий. Деревни, напротив, представляют собой жизненный уклад, способствующий развитию индивидуальных различий. В них господствует индивидуальность.
Кратко подведем итог: эти деревни сходятся с частными и общественными учреждениями в том, что охватывают на ограниченном пространстве различные сферы жизни, С официальной точки зрения они похожи также в том, что принимают у себя большое число лиц одной группы. (С точки зрения жителей деревень это видится совершенно наоборот.) Деревни отличаются от приютов и заведений тем, что их организация не служит выполнению точно сформулированной абстрактной задачи, а прежде всего тем, что нет сознательного разделения на "меня" и "тебя", на "вас" и "нас".
9.3 Нормальна ли жизнь в деревне?
Если мы возьмем индустриальное общество за образец нормальной жизни вообще, тогда жизнь в деревне с чисто статистической точки зрения не является нормальной.
Люди там знают друг друга. Почти все знают. как зовут каждого в отдельности. Они зовут друг друга по именам, постоянно встречаются друг с другом, они важны друг для друга, они ненавидят и любят друг друга и не стараются это скрыть. Они помогают Друг другу, причиняют друг другу боль и заботятся друг о друге. Таким образом, деревни очень жизнеспособны. Они представляют собой совершенно типичные прочные сообщества.
Когда возвращаешься из них к нормальной жизни больших городов, удивляешься большому различию. Города густо заселены, и их общество основывается на процессе специализации. Это создает предпосылки для неравенства и раскола. Правда, в более крупных общественных формациях есть взаимозависимости, но лишь между отдельными должностями или функциями. Исполнители, наоборот, заменимы. Комплексная система технических и социальных инструментов должна функционировать; при этом успех все-таки не зависит от кого-либо одного. Обществыенные функции должны выполняться; при этом безразлично, кто в отдельности берет на себя определенную роль. В интересах слаженного процесса уравниваются друг с другом даже большие группы населения, чтобы быть взаимозаменяемыми. При этом возникает опасность отчуждения людей друг от друга. Большинство из нас включено в определенные модели отношений, но большинство живущих рядом с нами людей мы не знаем.
Чужие были всегда. Они жили на краю охотничьего угодья, вне деревни или за воротами городка и распространяли страх и ужас. С ростом городов для большинства людей возникла совершенно новая ситуация. Примета современных городов - анонимность. Чужие поселились вблизи нас; часто они живут в одном и том же доме и все же остаются на расстоянии.
По сравнению с обществом этого рода деревни совсем иные. Они образуют прочное объединение, в котором отдельные люди зависят друг от друга как индивидуумы, как личности, а не только как некто, кто выполняет определенную задачу или функцию, которая, мало того, принадлежит не ему одному. Кемпхилл-деревни сравнимы с маленькими средневековыми городами; с нынешними формами поселений они не имеют ничего общего. Но и это сравнение тоже хромает. Потому что, как уже много раз говорилось, в деревенских объединениях с точки зрения находящихся вне их государственных инстанций живет очень много людей, которые не могут жить в нормальном обществе и имеют право ьа пенсию или нуждаются в особой помощи. Этим они отличаются от средневековых городов, в которых различные группы населения расселялись более гармонично. Концентрация отдельных групп существовала всегда только в специально для этого предназначенных кварталах. Такие кварталы часто назывались гетто.
9.4 Деревня как гетто
Согласно спорному историческому объяснению понятие гетто происходит от итальянского
bourghetto ("маленький замок"), которое означало как прибежище, так и место ссылки. Большие тюрьмы возникли из замков; это было либо глубокое подземелье, либо оно находилось высоко на башне, как место уединения впавшей в немилость принцессы. Жизнь в гетто охватывает согласно этому толкованию два аспекта: люди либо насильно помещаются туда, либо собираются там для защиты.
В более позднее время со словом "гетто" больше связывали мысль об определенной расовой принадлежности. Так, словом "гетто" называют итальянские,или китайские общины в Нью-Йорке, турецкие в Берлине или жилые кварталы скандинавских пенсионеров в Испании. Но за этим необдуманным словом встает другая картина, навсегда связанная с уничтожением евреев и позором Европы. Гетто называли те районы городов, где позволялось жить евреям. Там были их синагоги, школы и центры образования; там они жили и работали, и там они вновь и вновь, как в далеком, так и в недалеком прошлом, становились жертвами убийств. Их убивали либо в самих гетто, либо депортировали оттуда в газовые камеры. С понятием гетто связаны, таким образом, только плохие ассоциации.
И все же, страшась употребления определенных слов, мы не изменим реальность. Есть люди, которые сравнивают деревни с гетто. По праву, ибо действительно существуют параллели, которые нужно исследовать. Если правда, что кэмпхиллдеревни имеют нечто общее с гетто, то при таком сравнении у кого-то может возникнуть сомнение, не следует ли как можно скорее освободить деревни от какой бы то ни было связи с этим ужасным словом и его ассоциациями? Но это бы означало помочь Гитлеру и Гиммлеру одержать троекратную победу. Искоренив понятие гетто, мы не только уничтожим евреев и разрушим гетто в его созидательном смысле. Мы потеряем в этом случае языковой символ идеи важной формы совместной жизни. Нацисты - и их предшественники в прошлых столетиях - могли убивать и разрушать. Но если мы при каждом злоупотреблении властью над окружающим, миром будем терять часть нашего мира представлений, тогда мы проиграем больше, чем войну с ними. Тогда мы потеряем наследие, связь со всем тем, что было хорошего в старых представлениях, а в конце концов не будем даже знать, как сохранить те виды жизни, которым угрожает опасность. Кроме того, мы осквернили бы память о людях, живших в разрушенных формах культуры. Таким образом, мы должны спасти основную идею гетто, мы должны выяснить, в чем ее суть, чтобы понять, содержатся ли в ней ценности и основные структуры жизни, важные для современного общества.
Таким образом, сравнивая деревни с гетто, мы видим одновременно существенное различие. Находящиеся вне деревень и представители общественности считают, вероятно, что жители кэмпхилл-деревень похожи на других сельчан. Но люди, живущие в деревенских сообществах, придерживаются другого мнения. С одной стороны, они осознают различия между собой, а с другой - общность с людьми из общества вне деревень. Сходство же жителям кэмпхилл-деревень придает их гордость за нынешнюю деревню как форму совместной жизни, но не гордость происхождения от какой-либо расы или же вера в принадлежность к избранникам божьим.
