Александр Медведев - 70 основных психологических ловушек
Это упражнение раз и навсегда излечило меня от гордости. Гордость, с точки зрения «Спокойных», была одним из защитных механизмов, в котором внутренняя неуверенность маскировалась жестким и застывшим внешним образом, сотканным из фиксированных способов реагирования, идей и представлений, предназначенных для того, чтобы четко и ясно продемонстрировать окружающим место носителя данного образа в обществе и заставить их уважать и признавать этот образ. Для гордого человека проявление покорности по отношению к тем, кто, по его мнению, стоял выше него, было естественным, потому что это совпадало с фиксированными идеями, заложенными в его образе. В то же самое время проявление покорности перед низшим или перед тем, кто, согласно его образу, не имел права требовать от него покорности, шло настолько вразрез с его представлением о себе, что гордый человек или предпочитал смерть унижению, или, если страх пересиливал гордость, невыносимо страдал от того, что образ, дающий ему уверенность в себе, разрушился и он лишился душевных подпорок, позволяющих ему поддерживать самоуважение.
— «Спокойный» отличается от обычного человека тем, — объяснил мне Учитель, — что он не имеет застывшего, фиксированного образа внутри себя и не нуждается в том, чтобы защищать этот образ в глазах других людей. Он создает те образы, которые ему нужны в данный момент, меняет их по собственному желанию, и разрушение иллюзорных образов не наносит ему душевных травм, потому что истоки уверенности и счастья Воина Жизни находятся внутри него и не зависят от одобрения или осуждения окружающих.
Упражняясь в создании ароматов, я сумел осознать свои фиксированные образы, которые я привык демонстрировать окружающим и постепенно разрушил фиксацию на них, став гораздо более гибким и непредсказуемым в своих внешних проявлениях.
Создание жажды слуги особенно пришлось мне по вкусу, и я начал широко применять ее слабую форму в общении с преподавателями, начальством и лицами, облеченными властью. С искренним удовольствием я демонстрировал им свое уважение и почтение, и в ответ получал столь же искренний эмоциональный отклик.
— Ты должен создать такой мыслеобраз, — сказал Ли, — чтобы даже в твоем слове «здравствуйте» звучало желание сделать человеку что-то хорошее уже самим этим словом, чтобы в нем звучало не подобострастие, а уважение, являющееся здоровой составляющей потребности в подчинении. Если ты сможешь передать свой положительный мыслеобраз другому человеку, то, скорее всего, в ответ ты получишь такой же положительный подсознательный отклик, и это краткое мгновение взаимного удовольствия добавит еще немного света и радости в ваши жизни.
Воспользовавшись его советом, я открыл для себя источник наслаждения, которое приносила людям жажда слуги».
Ловушка стыда
В даосской притче «Пять лекарств» одновременно приводится пример попадания в ловушку стыда и описание контрприема, позволяющего выбраться из этой ловушки и больше не попадаться в нее. Более того, тот же самый контрприем оказывается эффективным для ловушек гордости, ревности, долга, вины и некоторых других.
В давние времена в одном торговом городе жил чиновник. Однажды, когда он проходил по рыночной площади, к нему приблизился какой-то оборванец. Выкрикнув бранные слова, бродяга плюнул в лицо чиновнику и убежал.
Не вынес чиновник позора и заболел. Так бы и умер бедняга, но его друзья послали за лекарем, который славился своим умением исцелять душевные раны.
Лекарь дал больному пять лекарств и велел каждую ночь, просыпаясь в назначенный час, принимать одно из них.
Настала ночь. Принял чиновник первое лекарство, и приснилась ему рыночная площадь и то, как оборванец плюнул ему в лицо. От нестерпимого унижения и позора страшно закричал больной и проснулся.
На следующую ночь принял он второе лекарство и снова увидел тот же самый сон, но вместо позора он ощутил леденящий душу страх.
Тот же сон приснился чиновнику и на третью ночь, но ни страха ни позора он уже не почувствовал, а охватила его глубокая печаль.
Удивился чиновник, но решил следовать указаниям лекаря до конца и на следующую ночь выпил четвертое лекарство. Тот же сон привиделся ему, но он уже не был мучителен, как в предыдущие ночи, и ощутил чиновник только чувство легкого удивления.
На пятую ночь, неожиданно для себя самого, чиновник испытал радость.
Не зная, что и думать, он поднялся с кровати и незамедлительно отправился к лекарю за советом и новыми лекарствами.
— Что ты почувствовал после приема моих снадобий? — спросил целитель.
— Все ночи мне снился один и тот же сон о том, как бродяга плюнул в меня, — ответил чиновник, — но каждую ночь этот сон вызывал у меня новое чувство: я испытывал то позор, то страх, то печаль, то удивление. А в последнюю ночь я ощутил радость и испытываю ее до сих пор. Теперь я растерян и не понимаю, что же я должен чувствовать на самом деле?
Услышав слова чиновника, засмеялся лекарь и сказал:
— Неважно, что с тобой произошло, если ты можешь относиться к случившемуся так, как считаешь нужным. Ведь только от твоего выбора зависит, будешь ли ты радоваться или огорчаться по тому или иному поводу. Что же касается плевка в лицо, то мудрый человек просто не обратил бы на него внимания, тем более что обидчик твой — сумасшедший, и плевок его не более оскорбителен, чем порыв ветра, запорошивший пылью твои глаза...
Как уже было упомянуто выше, контрприем к попаданию в ловушку стыда описан в притче и заключается в совете, который лекарь дал чиновнику: «Неважно, что с тобой произошло, если ты можешь относиться к случившемуся так, как считаешь нужным. Ведь только от твоего выбора зависит, будешь ли ты радоваться или огорчаться по тому или иному поводу».
Ловушка отрицания части себя
В ловушку отрицания части себя попадают люди, не способные признать наличие у себя качеств, черт или побуждений, которые они считают «недостойными» или «неприличными». В частности, эти люди никогда не признают, что совершают поступки, которые считают «недостойными». Особенно часто отрицание подобного рода встречается у женщин, являясь типичным появлением женской логики.
Если в системе взглядов женщины присутствует убеждение, что врать стыдно, она будет полностью уверена в том, что никогда не врет. Переубедить женщину в том, что она никогда не врет, совершенно невозможно, даже если ее многократно поймают на самой беззастенчивой лжи.
— Какая же это ложь? — возразит женщина. — Это была не ложь, а вынужденный тактический ход, необходимый в данной ситуации.
Возможно, женщина выразит мысль другими словами, но смысл ее будет тот же: женщина не врет, а идет на вынужденные меры; не склочничает, а отстаивает свою правоту; не пилит мужчину день и ночь, а старается исправить его недостатки для его же блага и т.д.
Негативные черты личности, которые человек не желает признавать, вытесняются им в подсознание. Личность человека при этом как бы разделяется на «светлую» — принимаемую и осознаваемую сторону и «темную» сторону, проявления которой человек не может не замечать, но наличие которой как части своей личности он категорически отвергает.
Человек, отрицающий часть своей личности, может произносить фразы типа «что-то заставило меня сделать это», или «что-то заставляет меня испытывать отчаяние», или «я хочу радоваться жизни, но какая-то тяжесть в моей душе не позволяет мне испытывать радость». О наличии «темной», отрицаемой стороны себя самого всегда свидетельствуют высказывания о чем-то в самом человеке, что не является этим человеком.
Типичным примером попадания в ловушку отрицания части себя является фраза из дневника женщины, которую мы назовем Галей (подробное описание ее истории приводится в нашей книге «Обучение женщиной»).
«Какой же я несчастный человек. Не сама я создаю трудности, они во мне, это мой рок, моя судьба, и самая никогда не сумею ее преодолеть, изменить».
В этой фразе Галя подтверждает наличие в ней двух личностей, одну из которых она отрицает. Она — это светлая часть ее личности, которая никаких трудностей не создает («не сама я создаю трудности»), их создает нечто, не являющееся ею, но находящееся внутри нее («они во мне, это мой рок, моя судьба»). Вместо того, чтобы прийти к выводу, что ее судьба — это результат ее собственных поступков и признать в себе то, что ей не кажется очень красивым и приятным, но, тем не менее, является частью ее личности, Галя приходит к убеждению, что она ничего не сможет с этим поделать («это мой рок, моя судьба, и сама я никогда не сумею ее преодолеть, изменить»). Таким образом она снимает с себя ответственность за свое поведение и необходимость признавать свои ошибки.
Ловушка отрицания части себя опасна тем, что люди, попавшие в нее, неспособны признавать свои ошибки. Они будут совершать эти ошибки снова и снова, неизменно обвиняя в них «что-то внутри меня, что не является мной».
