Андрей Юревич - Психология социальных явлений
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
В подобных случаях можно допустить и «защитный» характер узко экономических объяснений, когда действия реформаторов трактуются как «объективная» экономическая необходимость, снимая тем самым вопрос об их личной ответственности за содеянное.
2
Перечисленные на рисунке первичные индексы можно сгруппировать и другими способами. Например, объединив во вторичные индексы: 1) психические расстройства и смертность от заболеваний нервной системы и органов чувств; 2) социальное сиротство и устойчивость семьи; 3) убийства и самоубийства.
3
Подчеркнем, что и первичные компоненты этих индексов тоже во многом психологизированы. Например, индекс удовлетворенности жизнью, предлагаемый Е. В. Балацким, включает такие первичные показатели, как творческая самореализация, эффективные неформальные социальные контакты (дружба, общение, взаимопонимание и т. п.) (Балацкий, 2005б).
4
С. С. Сулакшин, например, по поводу вводимого им коэффициента витальности страны пишет: «Введение данного параметра объясняется также стремлением операционализировать в управленческом и правовом смысле признание человеческой жизни высшим мерилом государственно-управленческой успешности» (Сулакшин, 2006, с. 27).
5
Вообще следует отметить «запаздывающий» характер статистических данных, предоставляемых отечественными статистическими службами, что затрудняет расчет соответствующих индексов на основе новых данных.
6
Резонно предположить, что либо психологическая адаптация явилась следствием экономической и социально-политической адаптации, либо она носила самостоятельный характер (можно психологически адаптироваться, привыкать к реалиям, к которым трудно адаптироваться экономически), либо (и скорее всего) имело место и то, и другое. Следует также отметить, что, как показывают исследования, «ведущей компонентой адаптированности является не столько сегодняшнее позитивное самочувствие, сколько ощущение перспективности, „пролонгированности“ благополучия» (Дудченко, Мытиль, 2001, с. 615), т. е. психологическое состояние человека.
7
Вследствие всего этого дефолт, в результате которого значительная часть наших сограждан потеряла не только деньги, но и веру в начавшуюся стабилизацию, было бы неверно считать чисто экономическим событием, что иногда делается. Его социальные и психологические последствия были ничуть не меньшими, чем экономические.
8
По данным опросов, двумя самыми «болевыми» проблемами нашего общества являются экономическая и политическая нестабильность и материальное положение семьи (Балацкий, 2005а).
9
В рамках подобных общероссийских тенденций, естественно, обнаруживаются и различия между разными категориями респондентов. Так, в мужской выборке доля удовлетворенных выше, чем в женской. Среди факторов, определяющих удовлетворенность жизнью, для мужчин более значимы факторы, «непосредственно направленные на жизнеобеспечение», в то время как «женщины уделяют большее внимание личной безопасности, материальному положению, семейным отношениям, погодно-климатическим условиям жизни, экологии, социальной инфраструктуре и состоянию здоровья» (Балацкий, 2005б, с. 50). Богатые, разумеется, чаще довольны жизнью, чем бедные, хотя тоже не всегда довольны ею, что подтверждает широко известную формулу «не только в деньгах счастье», и т. п. (там же). Любопытно звучит и вывод относительно влияния мегаполисов на удовлетворенность жизнью: «Мегаполисы (Москва и Санкт-Петербург) оказывают разрушительное влияние на все стороны удовлетворенности жизни людей. И наоборот, крупные городские поселения с численностью жителей более 0,5 млн человек оказывают благотворное воздействие» (там же, с. 51).
10
Термин «социальные индикаторы» появился в США в начале 1960-х годов по инициативе Американской академии искусств и наук, которая выполняла заказ NASA. В 1970-е годы Правительство США стало регулярно публиковать соответствующие данные, был создан журнал Social Indicators Research, аналогичный подход был взят на вооружение международными организациями, такими как ООН и ОЭСР. Затем – в 1980-е годы – произошел некоторый спад интереса к ним, но в 1990-е началось его возрождение. Это случилось вследствие принятия международным сообществом программы устойчивого развития, а на смену разрозненным социальным индикатором пришли композитные, включающие различные компоненты, индексы (Степашин, 2008).
11
Обычно называют шесть факторов благополучия: 1) физическое и психическое здоровье, 2) знания и умения, 3) работа, 4) материальное благополучие, 5) свобода и самоопределение, 6) межличностные отношения (Giovani et al., 2009). Трудно не заметить, насколько «психологизировано» это понятие, тоже зародившееся в экономической науке.
12
В частности, Комиссия по измерению экономической эффективности и качества жизни, созданная по инициативе Н. Саркози, рекомендует дополнить существующие индексы показателями психологического здоровья людей, их чувств и оценок, полученными в ходе опросов (Stiglitz et al., 2012).
13
Отметим, что «конфликт поколений» в том или ином виде существует в любом обществе, но в своих экстремальных формах он тоже служит симптомом его психологического неблагополучия.
14
Различные исследования показывают, что удовлетворенность наших граждан своим материальным положением с начала 2000-х годов в целом нарастает (Зараковский, 2009). Однако «как ни странно, несмотря на то, что, согласно данным государственной статистики, в течение 2004–2006 гг. экономическое благополучие населения в целом неуклонно повышалось, субъективное качество жизни россиян хотя и медленно, но снижалось» (там же, с. 98). Г. М. Зараковский объясняет подобный парадокс тем, что «По-видимому, на население негативно воздействует какой-то объективный психологический фактор» (там же) – «фактор-Х», как иногда называют такие «загадочные» детерминанты (Осипов, 2011).
15
Очень актуальным представляется и наблюдение Г. М. Зараковского о том, что с конца 1990-х годов к середине 2000-х в нашей стране существенно возросла численность заболеваний, в этиологии которых большую роль играют стрессогенные факторы (таких как заболевания системы кровообращения и органов пищеварения), в то время как количество заболеваний инфекционными и паразитарными болезнями, напротив, снизилось. Автор объясняет этот феномен в свете 1) расхождения адаптации к происходящему на сознательном и бессознательном уровнях и 2) «психофизиологических издержек» более активного образа жизни (в частности, многократной занятости и т. п.), необходимых для адаптации к новым экономическим условиям (Зараковский, 2009).
16
При этом по ряду причин, таких как стремление родственников представить самоубийство в качестве несчастного случая, недоучет самоубийств в российских регионах составляет порядка 13 % (Мягков, Ерофеев, 2007). Наблюдаются и такие тревожные тенденции, как снижение среднего возраста совершающих самоубийства, совершение их все более жестокими способами и др. (там же).
17
Ежегодное количество жертв ДТП в современной России превышает потери нашей страны за все годы Афганской войны, а ситуация на наших дорогах характеризуется как «война на дорогах», «гражданская война» и т. п. (Максимова, 2007).
18
М. И. Воловикова, получившая эти результаты, опирается на классификацию Л. Колберга, который выделил 3 стадии освоения человеком моральных норм: 1) их соблюдение из страха наказания, 2) следование им из подражания другим – потому что все так делают, 3) соблюдение под влиянием внутренних этических принципов (Kohlberg, 1977). Идеи, аналогичные содержащимся в классификации Колберга, неоднократно высказывались и философами: еще Демокрит призывал «воздерживаться от проступков не в силу страха, а из чувства долга» (цит. по: Дробницкий, 2008, с. 252). О. Г. Дробницкий так описывает механизм «интернализации» морали: «Индивид постепенно как бы вбирает в себя общественное осуждение и одобрение и сам становится их проводником» (там же).
19
Чаще этот термин применяется более широко – как обозначение любого предубежденного отношения к возрастным группам, в том числе и к младшему поколению.
