Лев Ительсон - Лекции по общей психологии
Но в 30-х годах над этими ожиданиями прогремел гром великой теоремы Геделя. Проанализировав структуру самого формального мышления, Гедель доказал, что в любой достаточно сложной формальной системе всегда могут быть сформулированы истинные положения, которые не могут быть выведены (т.е. доказаны) в рамках этой системы (т.е. на основе ее исходных аксиом и правил выведения). Иначе говоря, структурное отражение реальности по самой своей природе всегда неполно. Какой бы набор аксиом мы ни принимали, какую бы разветвленную формальную систему ни строили, они никогда не исчерпают богатства тех отношений и форм связи, которыми располагает реальность. Любая знаковая структура, построенная формальным мышлением, является и всегда будет лишь неполным отражением, лишь частичной моделью подлинной структуры реальности.
Итак, промоделировав само себя, мышление обнаружило, что его возможности всегда ограничены. Снова открылась неисчерпаемая глубина ленинской мысли о том, что «человек не может охватить — отразить — отобразить природы всей, полностью, ее «непосредственной цельности», он может лишь вечно приближаться к этому, создавая абстракции, понятия, законы, научную картину мира и т.д. и т.п.» (Философские тетради, стр. 157).
И тут возникает коренной вопрос: если любая структура логического мышления неполна и не позволяет вывести некоторые истинные положения, то как же все-таки человеку удается вывести такие положения?
Если перевести это на язык психологии, то суть этого вопроса можно изложить следующим образом. Понятийное мышление воссоздает картину вселенной, складывая ее из понятий. Систему связей реальности оно отображает в форме системы связей понятий, т.е. в форме теории. Формальное мышление воссоздает картину вселенной, складывая ее из форм. Систему связей реальности оно отображает в виде системы операций над формами, т.е. структуры.
Значит, в обоих случаях надо, чтобы имелись уже исходные «кирпичики» — понятия или операторы, подходящие для того, чтобы построить здание соответствующей теории или знаковой структуры.
Ну, а если таких подходящих «кирпичиков» не имеется? Если у человека нет понятий и операторов, пригодных для отображения тех отношений реальности, с которыми он имеет дело?
Такой случай возникает, когда человек сталкивается с задачами или фактами, для которых в категориальных, логических или операциональных структурах его мышления нет подходящих значений, понятий и операторов. Если все дело лишь в том, что данный человек не владеет необходимыми значениями, понятиями или операторами, то вопрос решается обучением. И задачи становятся для человека разрешимыми, факты понятными, а положения доказуемыми.
Но может случиться так, что отношения вещей, которые обнаружил человек, еще неизвестны человечеству (или, по крайней мере, оно не обращало на них внимания). Может также случиться, что задачи, с которыми человек столкнулся, не могут быть решены с помощью известных человечеству методов. Тогда эти отношения еще не закреплены в понятиях, а способы решения задачи — в существующих операторах мышления.
И все-таки человек способен решать такие «неразрешимые» задачи и способен понять такие «непонятные» отношения! Порукой тому вся история познания мира человечеством. Значит, у психики человека имеется еще какой-то особый механизм переработки информации, какие-то особые типы познавательных процессов. Вот эти механизмы переработки информации, эти познавательные процессы, позволяющие понимать «непонятные» отношения и решать «неразрешимые» задачи, называют творческим мышлением.
О его формах и операциональных структурах пока почти ничего не известно. Слова типа «озарение», «вдохновение», «интуиция» и т.п. лишь описывают тот факт, что творческое мышление на своем первом этапе не может целиком протекать в форме понятий и логических операций. Ведь необходимых для этого понятий и операций еще не существует. Эти слова обозначают только, что результатом творческого мышления является не просто применение известных представлений, значений и операций, а создание новых образов, значений и способов решения задач, причем таких, которые обнаруживают новые свойства действительности или дают новые способы ее преобразования.
Этим творческое мышление принципиально отличается от проблемного, которое тоже дает решение новых задач, но на основе известных понятий и методов.
Повторяем, о формах и механизмах творческого мышления пока практически ничего не известно. С этой точки зрения оно само относится к тем фактам, для познания которых еще не создано ни адекватных понятий, ни соответствующих методов.
По-видимому, главное для него — нешаблонность, т.е. способность охватывать реальность во всех ее отношениях, а не только тех, которые закреплены в привычных понятиях и представлениях.
Далее, чтобы полнее обнаружить свойства определенной области действительности, надо, по-видимому, знать все основные факты, относящиеся к ней. Чтобы обнаружить неадекватность охватывающих их объяснений, понятий и операторов мышления, надо владеть этими понятиями и операциями. Отсюда огромная роль знаний и мыслительных навыков в творческом мышлении.
Наконец, факты и явления, которые не укладываются в понятии, должны как-то отражаться сознанием, перерабатываться, организовываться и усваиваться мозгом. Возможности для этого дает, по-видимому, образное мышление. Оно не ограничено железными рамками логики и поэтому допускает любые, самые необычные, непонятные, фантастические для трезвого логического мышления соотнесения, объединения и преобразования представлений о вещах и явлениях. Отсюда вытекает важная роль образного мышления и фантазии в творчестве.
Из сказанного явствует, что творческое мышление, по-видимому, как бы синтезирует или впитывает в себя все знания о действительности, которые дает каждый из уровней ее психического отражения (восприятия, представления, знания, понятия, операторы). Оно использует также все способы переработки информации о реальности, которые имеются в распоряжении мозга (сенсорное и образное мышление, эмпирическое и теоретическое, языковое и формальное).
О том, как все это происходит, повторяем, известно очень мало, и то больше — о внешней стороне. Так, накопленные в изобилии наблюдения над творческим процессом у известных ученых, изобретателей, писателей, деятелей искусства и др. позволили указать ряд этапов, которые он, по-видимому, проходит, или скорее, пожалуй, компонентов, которые в нем встречаются. К ним относятся:
1. Подготовка. Она заключается в ознакомлении человека с ситуацией, задачей, необходимыми фактами, знаниями, понятиями и т.д.
2. Созревание. Этот процесс протекает где-то за рамками сознания. В ходе его происходит какая-то внутренняя переработка накопленных данных, внезапно всплывают какие-то предположения, обрывки и «кусочные» предвосхищения конечного результата, способов решения задачи и т.д.
3. Озарение. Это — внезапно возникающее понимание «сути дела», путей решения задачи, характера результата, связей между имеющимися данными и т.д.
4. Проверка. Этот процесс заключается в развернутой последовательной разработке и проверке результатов озарения, их пересмотре, необходимых исправлениях и дополнениях и т.д.
Мы не будем приводить многочисленных примеров, которыми можно проиллюстрировать эти компоненты творческого процесса. Во-первых, потому что такие примеры во множестве известны каждому из вас. Во-вторых, потому что все они описывают лишь внешнюю обстановку творчества или субъективные переживания, связанные с ним. Один ученый прочел столько-то сотен книг, а другой сделал столько-то тысяч экспериментов, один трудился столько-то лет, а другой пропутешествовал столько-то километров, пока сделали свое открытие, создали свою теорию, написали свой труд и т.п. К одному решающая идея пришла во сне, к другому — в ванне, к третьему — во время прогулки в горах и т.д. Один при этом испытывал огромный душевный подъем, другой плясал и хлопал в ладоши и т.д., и т.п.
Классическая сжатая формула всех этих описаний содержится в самонаблюдении выдающегося советского математика А. Колмогорова. Вот как он описывает этапы работы математика над какой-нибудь проблемой: «Сначала, по-видимому, возникает желание исследовать тот или иной вопрос, затем какое-то приблизительное, неведомо откуда возникшее представление о том, что мы надеемся получить в результате наших поисков и какими путями нам, может быть, удастся этого достичь, и уже на следующем этапе мы пускаем в ход свой внутренний «арифмометр» формально-логического рассуждения».
Протекающие в «голове» на первом этапе процессы, благодаря которым возникает приблизительное представление о характере и способах решения, называют интуицией.
