Елена Баенская - Помощь в воспитании детей с особым эмоциональным развитием (ранний возраст)
Именно так уже в первые годы жизни складывается и на протяжении долгого времени сохраняется экстремальная стабильность ограниченного набора возможных контактов ребенка со средой. Накапливается определенный набор привычных действий, из которых складывается каждый день ребенка и менять которые он не позволяет: ему нужно гулять по одному и тому же маршруту, слушать одну и ту же книжку или музыкальную запись, постоянно держать в руке одну и ту же игрушку или какой-то предмет (мамину рубашку, палочки, коробочку из-под йогурта, кусок мыла, электрическую лампочку), есть одну и ту же еду – вплоть до того, что единственной едой ребенка может стать определенной сорт печенья, причем только одной формы и размера, использовать одни и те же слова и т. д. Могут формироваться и достаточно сложные ритуалы, которые ребенок воспроизводит в определенных ситуациях, и они могут выглядеть и достаточно приемлемо, и совершенно нелепо, неадекватно. Например, двухлетняя девочка обязательно должна была ежедневно кружиться в определенном месте книжного магазина, держа в руке длинный огурец или батон.
С раннего возраста такой ребенок проявляет особую чувствительность к сенсорным параметрам окружающего мира. Очень часто у него уже до года наблюдается повышенный интерес к форме, цвету, фактуре окружающих предметов. Подобная тонкость восприятия поначалу может порождать у близких ребенка предположение о его замечательном интеллектуальном развитии. Так, родители часто рассказывают нам, как их ребенок в раннем возрасте замечательно раскладывал по цвету кубики, колечки от пирамидок, карандаши, хотя его этому вроде бы специально и не учили; на третьем году жизни хорошо запоминал и показывал буквы, цифры, страны на карте мира, цветы в ботаническом атласе; демонстрировал прекрасную музыкальную память, воспроизводя достаточно сложные ритмы и мелодии (такое пение, точнее интонирование, может наблюдаться у такого ребенка уже до года); прекрасно запоминал стихи, о чем свидетельствовал его отчаянный протест при замене в них какого-то слова. Не достигнув двух лет, такие дети могли безошибочно достать с полки любимую книжку (распознав ее корешок), прекрасно ориентировались в кнопках телевизора и т. д. Чувство формы у таких детей бывает выражено порой до такой степени, что двухлетний ребенок может, например, выделять в обычных предметах, окружающих его, скрытую в них форму шара; везде, даже на орнаменте маминого платья, видеть геометрические фигуры; повсюду, вплоть до стебля одуванчика, отыскивать интересующие его «трубочки» и т. д.
Вместе с тем такая чувствительность к сенсорным ощущениям уже в раннем возрасте порождает у детей с данным вариантом развития достаточно сложные и разнообразные формы аутостимуляции. Наиболее ранними из них, часто замечаемыми родителями еще на первом году жизни, являются раскачивания, прыжки и потряхивания ручками перед глазами. Затем постепенно нарастает особое сосредоточение на ощущениях от напряжения отдельных мышц, суставов, а также застывание в характерной позе вниз головой. Одновременно малыша начинает привлекать скрипение зубами, онанирование, игра с языком, со слюной, облизывание, обнюхивание предметов. Ребенок занимается поиском особых тактильных ощущений, возникающих от раздражения поверхности ладони, от фактуры бумаги, ткани, от перебирания и расслаивания волокон, сжимания целлофановых пакетов, верчения колесиков, крышек.
Этап развития, для которого в норме характерны однообразные многократные манипуляции с предметами (прежде всего ребенку нравится их трясти и стучать ими), обычно завершается к концу первого года жизни. На смену им закономерно приходят более сложные формы обращения с объектами и игрушками, в которых ребенок уже начинает использовать их функциональные свойства. Аутичный же ребенок захвачен возникшими однажды определенными сенсорными ощущениями и эффектами настолько, что его стереотипные манипуляции жестко фиксируются и воспроизводятся снова и снова. Например, малыш даже не пытается возить и нагружать машинку, а продолжает на протяжении ряда лет вращать ее колеса или держать заведенную игрушку в руках; он не строит башенку из кубиков, а однообразно раскладывает их в горизонтальный ряд.
Так же сильно, как и положительные, фиксируются однажды полученные ребенком отрицательные впечатления, поэтому мир, окружающий его, окрашен в очень контрастные тона. Уже в раннем возрасте у него очень легко возникают многочисленные страхи, которые остаются актуальными на протяжении ряда лет. Причины этих страхов достаточно разнообразны. Часть из них порождается раздражителями, вызывающими инстинктивное ощущение угрозы (например, резкое движение по направлению к ребенку, фиксация туловища при застревании головки малыша в вороте; боль; неожиданный «обрыв» в пространстве, связанный со ступенькой или отверстием люка и т. д.). Сам факт возникновения испуга в подобных ситуациях естествен. Необычной же является острота этой реакции и ее непреодолимость. Так, один мальчик еще в младенчестве испугался взлетевших из-под коляски птиц, и этот страх у него зафиксировался на многие годы.
Чрезмерная чувствительность таких детей к сенсорной стимуляции является причиной того, что страхи легко провоцируются раздражителями повышенной интенсивности: громким звуком («урчанием» труб, стуком отбойного молотка, грохотом лифта, лаем собаки, резким голосом и т. д.), насыщенным цветом (черных волос, розетки на стене; ярко-желтого дверного крючка, красных ягод). Стимулы определенного вида чувствительности (например, тактильной) могут восприниматься таким ребенок особенно болезненно, и в этом случае выраженный дискомфорт и страх у него могут вызывать даже умеренные и совсем слабые раздражители, такие, например, как прикосновение к голове или капля сока на коже. Можно себе представить, насколько тяжелыми становятся в таких условиях обычные процедуры ухода за маленьким ребенком. Из наблюдаемых нами детей с подобным вариантом развития (в возрасте до двух лет) у большинства рано возникали и прочно фиксировались страхи горшка, мытья головы, стрижки ногтей и волос.
Наряду с перечисленными сильнейшими конкретными страхами у таких детей чрезвычайно легко возникает генерализованный страх, вызываемый изменением привычных условий жизни. Особенно тяжело может переживаться перемена места жительства, переезд на дачу и обратно, выход мамы на работу, помещение в ясли и другие события, неизбежно происходящие в жизни каждого малыша. Под их влиянием у аутичного ребенка может нарушаться сон, теряться приобретенные к этому времени навыки, наблюдаться регресс речи, усиление аутостимуляционной активности и появление самоагрессии (агрессии, направленной на себя). Заметно «разладить» его поведение могут и менее «серьезные» изменения – например, перестановка мебели в комнате или приход гостей.
Пока такой ребенок находится под постоянной опекой матери, поддерживающей сложившийся набор возможных для него условий существования и способов взаимодействия, знающей его привязанности и страхи, понимающей и осуществляющей его желания, он в достаточной степени огражден от угрожающих моментов и связанных с ними аффективных срывов. Однако когда в возрасте около года наступает критический момент физического отрыва от мамы, малыш оказывается несостоятельным в самостоятельном развитии индивидуальных способов взаимодействия с миром и «застревает» на этапе уже сложившихся у него примитивных стреотипов контакта с окружением. У него рано и жестко фиксируются пугающие ситуации, поэтому он так отчаянно сопротивляется новизне, изменению, не решается экспериментировать и требует сохранения постоянства. Именно поэтому у такого малыша формируются только самые простые бытовые, социальные и игровые навыки, которые жестко «привязываются» к ситуации, в которой они возникли. Речь его также ограничивается использованием небольшого набора готовых речевых штампов.
Третий вариантСенсорная ранимость на первом году жизни характерна и для этих детей. У них часто отмечается серьезный диатез, склонность к аллергическим реакциям. В первые месяцы жизни ребенок может быть плаксивым, беспокойным, трудно засыпает, его нелегко успокоить. Он чувствует себя дискомфортно и на руках у мамы крутится или находится в напряжении («как столбик»). Часто отмечается повышенный мышечный тонус. Порывистость, резкость движений, двигательное беспокойство могут у него сочетаться с отсутствием «чувства края». Так, например, по рассказу одной из мам, малыша приходилась обязательно привязывать к коляске, иначе он свешивался из нее и вываливался. Вместе с тем ребенок был пуглив, из-за чего иногда его легче было организовать какому-либо постороннему человеку, чем близким (например, мама никак не могла успокоить младенца после приема в поликлинике, но это легко удалось проходившей мимо медсестре).
