Геннадий Кульчитский - Ваш ребенок. Как уберечь от наркотиков
Обзор книги Геннадий Кульчитский - Ваш ребенок. Как уберечь от наркотиков
Геннадий Кульчитский
Ваш ребенок. Как уберечь от наркотиков
Обращение к читателям главного нарколога Российской федерации Евгения Алексеевича Брюна
Проблема профилактики наркологических заболеваний и снижения спроса на алкоголь, наркотики и другие психоактивные вещества очень сложна. Кто-то считает, что алкоголизм и накромания – это грех, другие – преступления, третьи объясняют педагогическими просчетами. Мы, врачи, говорим о болезни.
Каждый взрослый человек должен отдавать себе отчет в том, что любой подросток так или иначе сталкивается с наркотиками. Он знает кого-то, кто употребляет их, знает, какие наркотики популярны, всем родителям следует помнить, что когда подросток начинает употреблять наркотики, он выходит за пределы законного поля. Нет ни одного закона, который бы разрешал кому бы то ни было употреблять наркотики иначе, как в медицинских целях. Таким образом, любой человек, взявший наркотики в руки, сразу попадает под административную или, и того хуже, под уголовную ответственность. Однако подростковый возраст – это и возраст подросткового любопытства, подростковых экспериментов. Родителям нужно знать, что подросток выбирает не наркотики, а стиль жизни, стиль определенного поведения.
Поэтому родителям и наставникам детей необходимо интересоваться, что представляет собой та или иная субкультура, потому что многие молодежные субкультуры изначально ориентированы на употребление психоактивных веществ. Например, идеология безобидных растаманов предусматривает обязательное курение гашиша.
Всем родителям нужно понимать, что 10, 13, а то и 15 процентов старшеклассников имеют опыт употребления наркотиков.
Среди студенчества этот процент вырастает резко, после 18-ти лет, и составляет уже от 15-ти до 30-ти процентов численного состава студенчества, которые употребляют наркотики, точнее имеют опыт употребления наркотиков. Потому что если молодой человек заболевает наркоманией, то он уже не может учиться, работать, защищать родину. То есть, он становится инвалидом по существу.
И когда мы говорим о введении тестирования в учебных заведениях, мы ориентируемся на помощь той группе людей, которые только еще только начали пробовать наркотики и принимают их нерегулярно. С ними можно и нужно работать до того, как болезнь сформировалась.
Однажды к нам обратились из элитного культурного института, с небольшим количеством студентов. Там умер студент от передозировки наркотиков прямо во время занятий. Ректор нас приглашает и говорит: «Всех обследовать, начиная с меня». Каждый студент подписал нам информированное согласие, и мы на добровольной основе провели тестирование, выявили 15 процентов, пробовавших наркотики.
Только студенты. С каждым из них мы поработали. И через год мы снова всех студентов проверили, было 15 процентов, стало 2 процента.
Сейчас, приходя в учебные учреждения, мы обязательно проводим отдельные лекции для учителей, для родителей и для самих подростков. После этого на добровольной основе проводим тестирование. Обычно 80% учащихся соглашается. Кстати, хочу сразу сказать – никакой информации о тех, кто только пробует наркотики, мы никому не передаем. Ни школьной администрации. Ни органам внутренних дел. Но обязательно ставим в известность родителей.
Родители должны знать, какая беда нависла над их ребенком. Поверьте, лучше решать эту проблему заранее, чем потом многие годы смотреть, как чадо медленно погибает от наркотиков.
Мы должны помнить, что наши дети обязательно сталкиваются с потребителями и продавцами наркотиков и мы – родители – должны знать об этом все, в том числе наркотический статус своих детей. Мы не должны прятать эту проблему, и если она появилась внутри семьи, то ее обязательно следует решать с привлечением специалистов.
Поэтому социотерапевтическая интервенция, или раннее выявление и вмешательство, – основное стратегическое направление по снижению спроса на наркотики и наркотизации молодежи.
Родителям стоит бояться не огласки, а упущенного времени. Ведь наркомания как болезнь формируется довольно быстро. И лечение ее долгое и трудное.
Ниже вы прочтете книгу, написанную отцом человека, который употребляет наркотики. Это плод его длительных размышлений, долгого и печального опыта по спасению собственного сына. Некоторые его утверждения могут представляться спорными, и все же, возможно, после прочтения у большинства родителей и учителей отпадут вопросы на тему, зачем нужно тестирование.
Главный нарколог
Минздравсоцразвития Российской федерации,
доктор медицинских наук,
директор Московского
научно-практического центра наркологии
Е. А. Брюн
Часть I В погоне за «неземным» удовольствием
Первый сигнал
Первый сигнал о беде, которая надолго вошла в наш дом, безусловно, имел место, но не был мной услышан, точнее, не был принят во внимание.
Звонил мастер производственного обучения:
– Вы отец Ростислава?
– Да.
– Вы в курсе, что он употребляет наркотики?
– Нет…. Откуда вы взяли, что он употребляет наркотики? Что вы такое говорите? Этого не может быть!
– Может. Они сегодня с Баевым после перерыва пришли явно или обкуренные, или обколотые, я их выгнал с занятий.
– Как это вы определили?
– Да уж определил. Теперь и вам придется научиться. Принимайте меры.
И он положил трубку. Это было как удар по голове.
Ростислав заканчивал 10 класс.
«Он, конечно, не отличник. Да, он грубит учителям. У него абсолютно нет контакта с классным руководителем, но у меня тоже нет с ней контакта. Она постоянно жалуется на детей, что они ее «не слушают», грубят, не выполняют ее указания, не признают в ней авторитет учителя. Недаром же дети дали ей кличку «Квочка». Если бы я у нее учился, она бы жаловалась и моим родителям. Да, я чувствую от Ростика порой запах табака, наверное, он пробовал уже и пиво, и, может быть, вино. Но наркотики – это уж слишком! Он не глупый, здравомыслящий парень.
...Главный нарколог предупреждает:
Родители обязательно должны быть реалистами и понимать, что 10, 13, а то и 15 процентов старшеклассников имеют опыт употребления наркотиков
Ростик и наркотики – это никак не укладывалось в моей голове. В мыслях замелькало все, что я тогда знал о наркотиках и наркоманах. На наркотики, по моему тогдашнему разумению, люди «подсаживались» после серьезных хирургических операций, при чрезмерном или длительном употреблении в послеоперационный период наркотических средств типа морфина, применяемых для обезболивания. Ну, может быть, употребляли еще в криминальной среде? Однако я рос в послевоенные годы, в Сибири, где было полно лагерей. Освобождались зэки и оседали в городе. Освобождались некоторые старшие братья моих друзей, потом некоторые мои друзья детства, которых не минуло это лихо. Не встречал я среди них наркоманов.
Однажды, правда, мы с мальчишками на берегу реки, в кустах, в районе гавани, видели одноногого калеку-наркомана, который пытался иглой со шприцом попасть себе в вену и никак не мог этого сделать. Зрелище было омерзительным для тогдашнего 13-летнего мальчишки и из ряда вон выходящим по тем временам. Поэтому, наверное, оно и запомнилось мне на всю жизнь. Больше я ничего подобного в жизни не видел, хотя никогда не жил в идеальном, тепличном окружении.
Это уже потом, в девяностых годах, я десятки раз видел точно такую же картину в кино и телепередачах, уже в исполнении значительно помолодевших «героев». По этим кадрам, мне кажется, можно любому неумелому подростку, сделать себе инъекцию наркотика. Так подробно, во всех деталях, наши журналисты, кинооператоры и телеоператоры все объясняли и показывали.
Это сейчас я могу, разбудите меня среди ночи, назвать с десяток наркотических веществ, применяемых на практике наркоманами, да еще с жаргонными вариантами. А тогда, кроме одного официально употребляемого морфина, я не знал больше ни одного наркотика.
Несерьезный «серьезный» разговор
Вечером состоялся серьезный разговор с сыном.
Я не заметил в его поведении ничего особенного, никаких признаков наркотического опьянения.
А какие я тогда знал признаки наркотического опьянения и его последствий? Что бы меня тогда насторожило? Думаю, что опьянение, по аналогии с алкогольным: неадекватное поведение, нарушение координации, заплетающийся язык, замедленная реакция. Но ничего этого я не увидел в поведении сына во время разговора, как ни старался.
Что я тогда знал о длительности действия опия, марихуаны или психостимуляторов? Ровным счетом ничего!
Сейчас проведение тест-проверки с помощью современного домашнего экспресс-анализа – дело совсем не сложное. Наличие наркотиков в организме можно определить даже спустя несколько дней после употребления. Опиаты, например, определяются до 5 дней, каннабиноиды (препараты конопли) – до 2 недель. Но тогда о существовании каких-то тестов я не имел ни малейшего понятия, да и вряд ли были они вообще в то время даже у специалистов. Много позднее я не раз прибегал к помощи тестов. С их помощью я или убеждался в том, что ремиссия у Ростислава продолжается и опасения мои напрасны, или, наоборот, положительные результаты тестов сигнализировали мне, что нужно принимать меры – методом убеждения и принуждения побуждать его к лечению.
