Элейн Мазлиш - Братья и сестры. Как помочь вашим детям жить дружно
Стрижка-2
В нашей семье хорошие волосы были у меня, а мама всячески занижала их красоту, чтобы мы с сестрой чувствовали себя равными. Она изо всех сил старалась относиться к нам одинаково, чтобы у нас не было повода для ревности.
Однажды она решила, что, поскольку у моей сестры волосы не вьются, мне вьющиеся волосы тоже не нужны. Она отвела меня к парикмахеру и велела состричь все мои локоны. Я чувствовала себя ощипанным цыпленком, весь день плакала и ни с кем не разговаривала. Я до сих пор не могу простить мать за то, что она тогда со мной сделала.
Равные возможности
Когда родилась моя первая дочь, я хотела кормить ее грудью, но врачи мне не разрешили. Через несколько лет у меня родилась вторая дочь, и я решила не кормить ее тоже. Я уже могла кормить малышку грудью и даже хотела этого, но боялась, что старшая почувствует себя обделенной, если младшая сестра получит то, чего ей самой не досталось. В то время это казалось мне единственным выходом из ситуации, но теперь я понимаю, насколько глупым было мое решение.
Лед не поможет
Никогда не забуду тот летний день, когда впервые за два года решила разморозить большой морозильник в гараже. Дети в купальниках смотрели, как я таскаю кастрюли с горячей водой, чтобы растопить лед. Наконец лед начал таять и отваливаться. Я шутливо кинула большой кусок льда в одного из детей и сказала:
— Вот тебе льдышка!
Остальные тут же начали кричать:
— И мне! И мне тоже!
Я взяла еще два куска льда и кинула двум другим детям. Тогда младший закричал:
— У них льдышки больше!
— Ты хочешь больше? Вот тебе больше, — сказала я и кинула ему большущий кусок.
Тут возмутились старшие:
— Теперь у него больше…
Я бросила лед и им. Тут сразу же завопил младший:
— У них больше, больше, больше!
К этому времени у всех детей были огромные куски льда, и они по-прежнему требовали еще. Я швыряла им льдышку за льдышкой. Хотя они уже продрогли, но все равно требовали больше, чтобы не отставать друг от друга.
Тогда я поняла тщетность своих попыток восстановить равенство. Детям никогда не бывает достаточно. Мать никогда не сможет дать им достаточно!
Все истории были замечательными, но последняя особенно четко показала, что происходит, когда дети требуют равенства, а родители пытаются его установить. Немного подумав, один мужчина заметил:
— Да, порой для установления равенства приходится совершать странные поступки. Но что делать, когда дети начинают требовать слишком многого?
— Например? — спросила я.
— Например, когда они кричат, что ты несправедлив, «дал ей больше» или «любишь его больше»…
— Вы должны сказать себе, — ответила я, — что, хотя и кажется, будто дети желают иметь всего поровну, на самом деле это не так.
Мужчина удивленно посмотрел на меня.
Объяснить это было непросто. Я решила тоже рассказать одну историю.
Молодая жена поворачивается к мужу и неожиданно спрашивает:
— А кого ты любишь больше, меня или свою мать?
— Я люблю вас одинаково, — отвечает муж и нарывается на серьезные неприятности.
Ему следовало бы сказать: «Моя мать — это моя мать. А ты — удивительная, сексуальная женщина, с которой я хотел бы прожить всю оставшуюся жизнь».
— Говоря, что любите своих детей одинаково, вы в чем-то унижаете их, — объяснила я. — Каждый хочет, чтобы его любили по-особенному, не так, как других.
Слушатели удивленно загудели.
Чтобы все поняли разницу между равенством и особым отношением, я предложила участникам семинара рассмотреть несколько картинок.
ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ СТРЕМИТЬСЯ К РАВНОМУ РАСПРЕДЕЛЕНИЮ…
СОСРЕДОТОЧЬТЕСЬ НА ИНДИВИДУАЛЬНЫХ ПОТРЕБНОСТЯХ КАЖДОГО ИЗ ДЕТЕЙ:
ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ ГОВОРИТЬ ОБ ОДИНАКОВОЙ ЛЮБВИ…
ПОКАЖИТЕ РЕБЕНКУ, ЧТО ЛЮБИТЕ ЕГО ПО-ОСОБЕННОМУ:
ПРИ РАВНОМ РАСПРЕДЕЛЕНИИ ВРЕМЕНИ КТО-ТО ЧУВСТВУЕТ СЕБЯ ОБДЕЛЕННЫМ…
УДЕЛЯЙТЕ ДЕТЯМ ВРЕМЯ СООТВЕТСТВЕННО ИХ ПОТРЕБНОСТЯМ:
Рассматривая картинки, люди одобрительно кивали, но кое-кто казался озадаченным. Завязалась оживленная дискуссия. Все хотели высказаться на обсуждаемую тему.
— История «с блинчиками» происходит в моем доме постоянно. Но что делать, если маленький Джонни хочет больше, а у тебя уже ничего нет?
Два отца разом подняли руки.
— Можно написать крупными буквами записку и прикрепить ее к дверце холодильника: «ПОКУПАТЬ БОЛЬШЕ БЛИНЧИКОВ ДЛЯ ДЖОННИ!» А потом действовать соответственно!
— А что, если поделиться с ним собственным блинчиком? Мои дети обожают таскать еду с отцовской тарелки. Только вчера моя малышка жаловалась на то, что брату положили больше горошка. Я сказал ей: «Возьми у меня». Она пересчитала горошинки, которые я ей дал, и вернула две мне. «А теперь ты взял горошек у меня», — сказала она и была очень довольна.
Слушатели засмеялись, но одна женщина была раздражена.
— Хорошо, что вы были в прекрасном настроении, — сказала она. — Но когда у меня не получается хороший ужин, а дети начинают сравнивать свои порции и жаловаться на то, что кому-то досталось больше, мне не хватает терпения быть справедливой.
— А зачем стараться быть справедливой? — вмешался другой мужчина. — Оставайтесь самой собой. Когда тебя называют несправедливым, это обидно. Я говорю своим девочкам: «Если кому-то чего-то не хватило, спрашивайте у меня: «Папа, можно мне добавки?»
— А в моем доме, — заговорила еще одна женщина, — главная проблема не в детях, а во мне самой. Это я страдаю из-за того, что не дала детям всего поровну. Когда я покупаю что-нибудь для Гретхен (например, новую пижамку), а Клаудия обиженно смотрит на меня, то я чувствую себя ужасно и никогда не знаю, что ей сказать.
— И что вы говорите?
— Ну вроде: «Дорогая, тебе же не нужна новая пижама. Твоя старая еще тебе не мала…»
— Для взрослого звучит вполне логично, — сказала я. — Проблема в том, что расстроенные дети не прислушиваются к голосу логики. Им нужно, чтобы вы проявили внимание к их чувствам: «Клаудия, тебе обидно, что у сестры есть новая пижама, а у тебя нет. Хотя ты и знаешь, почему она ей нужна, тебе все равно неприятно».
Я повернулась ко всем слушателям.
— Надеюсь, я не внушила вам, что не нужно покупать одинаковые вещи всем детям. Иногда это самый очевидный и правильный поступок. Я хочу лишь сказать, что вы всегда вправе дать детям разное — по любой причине. Ребенок, который чего-то не получил, не должен чувствовать себя обделенным. Ваше понимание и принятие его разочарования помогут ему справиться с жизненной несправедливостью.
— С моим старшим сыном это не пройдет, — печально сказала одна женщина. — Я это знаю. Я уже пыталась. Возможно, это объясняется тем, что он сталкивается с настоящим неравенством. Не в вещах, нет… Во времени. Он всегда обижается, когда я занимаюсь с его братом. Но у меня нет другого выхода — ведь у младшего задержка в развитии. Старший обвиняет меня в том, что я люблю младшего больше.
— Вы описываете очень сложную ситуацию, — ответила я, — и правы в том, что нужно удовлетворять только разумные потребности ребенка… А вы не думали, что старшему было бы полезно, если бы вы хотя бы четверть часа в день уделяли только ему лично? Пятнадцать минут вы были бы вместе, не отвлекаясь на дела, телефонные звонки и младшего сына… Или это для вас слишком тяжело?
Женщина удивленно смотрела на меня.
— Не знаю, — сказала она. — Надо попробовать. Возможно, если он будет знать, что может рассчитывать на это время, то перестанет злиться. Надеюсь, тогда он поймет, что я вовсе не предпочитаю ему младшего брата, а ведь это действительно так!
— А если и не так? — вмешался мужчина. — Ну и что? Мне казалось, вы постоянно убеждаете нас в том, что мы не должны заверять детей в одинаковой к ним любви. Человек просто не может любить разных людей одинаково. Уверен, у каждого из нас есть свои любимчики. Я первый признаюсь: хотя у меня и прекрасные сыновья, свет моей жизни — дочка.
Все мои страхи тут же пробудились с новой силой. Этого человека вполне устраивала потенциально опасная ситуация. Неужели он не понимает, какую боль причиняет его детям, в том числе и обожаемой дочери, такое положение вещей?
— Насколько я понимаю, — сказала я, — проблема не в том, что у нас есть любимчики. Все мы в те или иные моменты испытываем особую любовь к кому-то из детей. Проблема в том, чтобы не демонстрировать свое особое отношение. Всем нам известно, что Каин убил Авеля, когда Господь явно благосклоннее принял его жертву. Братья Иосифа бросили его в пустыне, потому что отец любил младшего больше, чем их, и дал ему многоцветное платье. Все это случилось много лет назад, но чувства, которые спровоцировали такое насилие, вечны и неизменны. Даже среди нас, — продолжала я, кивая в сторону женщины, которая рассказала о том, как отрезала у сестры косу, — есть человек, отрезавший сестре волосы из-за того, что они так нравились отцу.
