Блюма Зейгарник - Хрестоматия по патопсихологии
Сформировавшись к 18-20 годам, личность затем уже приобретает довольно значительную устойчивость. Она продолжает эволюционировать, накопляя все больший и больший опыт, но ее структура, взаимоотношение различных сил, в ней действующих, и различных сторон, в ней открывающихся, раз установившись, в дальнейшем остаются более или менее неизменными, определяя то, что принято называть темпераментом, или характером. Надо только не забывать, что в разные периоды жизни под влиянием возраста, перенесенных заболеваний, условий жизни или эпизодических, отдельных переживаний различные компоненты характера в различной степени отражаются в поведении и вообще во внешних проявлениях личности, соответственно чему на первый план могут выступать то одни, то другие ее черты. Этим, может быть, следует объяснить и то обстоятельство, что у одного и того же человека при разных условиях психопатические особенности могут быть то резко выражены, то оставаться почти незаметными...
В. Н. Мясищев
РАБОТОСПОСОБНОСТЬ И БОЛЕЗНИ ЛИЧНОСТИ[5]
Советская медицина, борясь с биологизмом в понимании болезни человека, рассматривает ее не только с точки зрения нарушенных функций организма, но и с точки зрения производственной декомпенсации, выключающей человека из трудового процесса и трудового коллектива...
...Мы не имели систематической попытки подойти со стороны характеристики работоспособности при различных клинических формах в семиотике нервно-психических заболеваний. Эта мысль даже может казаться странной, но совершенно ясно и бесспорно ее значение в области ранней диагностики и диагностики мягких форм психических расстройств.
Клинический материал, однако, сталкивает нас не с вопросом о предвестниках и инициальных признаках, а чаще с выраженной картиной и ее нарастанием или убыванием.
Здесь попытки анализа работоспособности тесно связаны с вопросами определения степени тяжести болезненного процесса и объективных признаков динамики заболевания.
Задачи объективной диагностики в этой области тесно связаны с методами психологического эксперимента и трудовой терапии.
Каковы же позиции эксперимента в этой области?
Нам преставляется неслучайным то обстоятельство, что такой крупный и, пожалуй, непревзойденный до настоящего времени клиницист, как Крепелин, выдвинул эту проблему и вместе с тем дал ей определенное освещение, установив закономерности кривой работы.
Крепелин, однако, коснулся лишь некоторых сторон этой многосторонней и сложной проблемы, установив значение таких моментов, которые он назвал «основными свойствами» отдельной личности, как упражняемость, увлекаемость, утомляемость, способность восстановления и т. д.
Перспектива дальнейшего продвижения в психологии работоспособности намечается в тесной связи с развитием психологии волевого процесса. Здесь крупнейшие достижения современной психологии связаны с именем Левина и его школы.
Если в работах Крепелина выступают свойства работающего организованного механизма, то у Левина в его экспериментальном материале освещается динамика аффективных тенденций, потребностей, влечений и намерений.
Введенное им разделение понятий насыщения и утомления, понятие истинных и мнимых потребностей, демонстративно показанная роль успеха и неуспеха, значение уровня притязания - все это существенно обогащает наше понимание психологии процессов деятельности вообще и работы в частности как при нормальных, так и при патологических условиях. Однако не разделяя теоретических позиций Левина, мы должны будем давать иное освещение фактам, им открытым, и всю динамику процесса работы рассматривать по-иному. Усилиями ряда авторов, в числе которых заметная роль принадлежит Левину, показана и доказана непригодность механистической психологии элементов и ассоциаций, однако выдвинутая на ее место система целостной психологии, оперирующая понятием Gestalt, целостного психологического образования, представляет лишь формальное решение вопроса и в своей аффективно-волевой части не ставит правильно вопросов психики в единстве формы и содержания и не вскрывает своеобразия человеческой психики.
Система интегральной психологии человека должна быть построена на основе понятия сознательной личности и ее отношений к ее действительности. Сознательная личность, общественный индивид, представляет прежде всего сложную динамическую систему отношений, обусловленную всей историей общественного развития человека. Понятия личности и отношений, которых мы здесь касаться в развернутом виде не можем, должны быть положены в основу понимания психологии процессов трудовой деятельности, и с этой точки зрения должен вестись анализ работоспособности человека в его нормальном и болезненном состоянии.
Отсюда вытекает ряд принципиальных и методических позиций, ранее не доучитывающихся или совсем игнорировавшихся в академической психологии, но в жизни встречающих полное признание. Одностороннему функциональному пониманию противопоставляется понимание, основанное на принципе взаимообусловленности функции и отношения, заставляющем нас видеть в работе не только функции моторные, волевые, эмоциональные, функции внимания, памяти и т. д.
Руководящей нитью нашего анализа процессов работы является положение о том, что отдельные функциональные проявления - запоминание или забывание, внимание или рассеянность, напряженное усилие или отсутствие его, состояние аффекта или безразличия - могут быть поняты только на основе учета отношения человека к работе, на основе его мотивов и целей работы, сознавания им значения ее, отношения к самому себе, требований к себе и к результату работы и т. д. ...
...Мы не имеем правильного масштаба для оценки функциональных нарушений, если не учтем того, как относится больной к своей задаче и как меняется в процессе и в условиях работы это отношение.
Естественно поэтому, что мы ставим вопрос не в обычной обобщенной форме - как работает больной, но спрашиваем, каково отношение больного и как он работает в связи с этим. Совершенно ясно, что необходимость учета отношений выдвигает и необходимость знания личности в основных ее чертах, а отсюда вытекает необходимость генетического, иначе социально-исторического ее анализа.
Так как отношение выражает связь личности субъекта с действительностью - объектом, то совершенно ясно, что основанное на анализе отношений исследование предполагает невозможность игнорировать проблему содержания работы и ставит вопрос изучения работоспособности в тесной связи с характером работы. Это второе положение нашего исследования...
...Яркий пример значения этого принципа можно найти в работе нашей сотрудницы Е. Е. Плотниковой, которая установила, что умственно отсталые при экспериментальном изучении скорее отказываются от решения арифметических задач, охотнее и больше всего работают над вырезыванием и быстрее всего отказываются от самой легкой работы - ставить палочки. И умственно отсталый ищет смысла в работе, но в то время как нормальный вкладывает в нее условный смысл испытания, олигофрену недоступно это понимание условности, а с этим связывается отрицательное отношение к слишком легкой работе. Аналогичные примеры могут быть приведены при других болезненных формах. Так, прогрессивные паралитики отвергают точно так же примитивную и однообразную работу (Меерович)...
...Утверждая, что процесс работы основывается на отношениях личности, мы не можем пройти мимо роли всей обстановки, в которой он протекает. Это третье по внешнему виду довольно общепризнанное положение, в которое, однако, хотелось бы внести ряд замечаний.
Дело не только в том, что с изменением условий меняется функциональная структура работы, но в том, что меняется ее значение для работающего, а следовательно, и его отношение.
Отсюда вытекает ряд вопросов к организации исследования.
Как известно, уже давно отмечена искусственная обстановка лабораторного эксперимента. Лазурский выдвигал принцип естественного эксперимента, который он и Бехтерев пытались реализовать и в области изучения душевнобольных.
Существенное продвижение в натурализации эксперимента представляют исследования Левина и его сотрудников.
Экспериментируя в разных ситуациях и разными ситуациями, мы должны для правильного заключения о личности исследуемого сравнивать поведение и деятельность в равных ситуациях. Так, работа нашего сотрудника Р. И. Мееровича показывает, что больные в маниакальной фазе циклофрении, давая разные результаты при работе в мастерской и лаборатории, в условиях мастерской обнаруживают неустойчиво периферический тип отношения, а в лаборатории отношение их, оставаясь неустойчивым, приобретает целенаправленный характер и работа занимает более центральное место в их отношении.
