Дмитрий Сочивко - Расколотый мир. Опыт анализа психодинамики личности человека в экстремальных условиях жизнедеятельности
Для нас особенно важным является также и то, что эмоции имеют и прямую физиологическую причину в этом мире. В подкорке головного мозга человека существуют центры радости, гнева и других эмоций, искусственно раздражая которые можно получить те или иные эмоциональные переживания. Кроме того, вполне определенные, наперед заданные эмоции можно вызывать и посредством воздействия на организм человека теми или иными химическими препаратами. Ничего подобного мы не находили в области человеческого познания. Там, воздействуя на человека вышеуказанным образом, мы можем лишь менять процесс течения образов или характер рассудочного познания. Но мы никогда не можем через физиологию человека добраться собственно до содержания его познания. Мы никогда не вживим человеку из Этого мира тот или иной наперед заданный образ. Он всегда будет видеть мир по-своему, хотя и с искажениями.
Эмоции же, напротив, вполне позволяют себе программировать из этого мира. И мы пойдем даже дальше, для этого вовсе необязательно вживлять человеку электроды или вводить в его организм химические вещества. Существуют и собственно психологические механизмы управления чувствами, как, например, известный в социальной психологии механизм социального заражения, а именно когда мы начинаем переживать те или иные эмоции просто потому, что их переживает множество людей вокруг, или даже когда какие-то эмоции переживает наш собеседник, мы также можем от него заразиться. Этот эффект, однако, столь же прост, сколь и загадочен. Почему, собственно, мы радуемся, когда радуются другие вокруг нас, почему мы чувствуем напряжение в нервозной обстановке, когда никаких слов не произносится, и т. д. Становится очевидным, что эмоции имеют какое-то неведомое нам содержание, каким-то неизвестным способом передающееся от человека к человеку. Содержание, таким образом, ничем в Этом мире не обусловленное и неизвестно как в него попадающее. Подчеркнем, что речь идет здесь не о механизме эмоции, который лежит в этом мире и воздействуя на который мы можем вызвать ту или иную эмоцию, а о содержании этой эмоции.
Таким образом, картина в области эмоций вырисовывается полностью противоположная той, которая наблюдалась нами в области познания. Если там механизм сотворения когнитивной структуры (напр., образа) целиком лежит за пределами Этого мира – в Другом, а в Этом присутствует только результат (сам образ), то механизм возникновения эмоций, напротив, находится в Этом мире, а результат – содержание той или иной эмоции, того или иного переживания находится в Другом. Рассмотрим это несколько более подробно на примере такого искусства, как музицирование, целиком построенного на эмоциональном восприятии произведений.
Слушая музыку, мы наиболее остро переживаем некое неведомое нам содержание, мы чувствуем полноту наполняющего нас чувства, его оттенки, его развитие… мы только не можем ни к чему отнести это чувство в Этом мире. Его содержание нам неведомо. На наш взгляд, именно в этом заключается опасность светских искусств, воздействующих на эмоциональную сферу человека, в частности музыки, о которой предупреждают святые отцы, говоря, что мирские искусства несут опасность возбуждения страстей.
Следует, однако, заметить, что, говоря о содержании эмоций, которое находится не в Этом мире, а в Другом, мы имеем в виду лишь то, что ускользает от нас в Этом мире, т. е., то чего собственно нет в эмоциях, – содержания. Чем Это (то, что мы здесь называем содержанием) является в Другом мире, конечно, неизвестно и никогда не будет известно. Оно (это) уже есть для нас другое, и мы непосредственно его переживаем как недостижимое для нас. Эмоции могут быть настолько сильными, что все тело наше будет сотрясаться, но от этого ничуть не прибавится их содержание. Мы только острее, всем телом будем чувствовать границу Это – Другое, проходящую прямо через нас, разрывающую нас, но не позволяющую повернуться и увидеть что-либо кроме Этого.
Итак, в самом механизме функционирования эмоций заложено то, что результат этого функционирования в нашей психической жизни не только ускользает из этого мира, но ускользает, никак нам не показавшись. Таким образом, нам даже неизвестно, что исходит от нас и предстает пред лицом всевидящего Бога. «Мои мысли – не ваши мысли, не ваши пути – пути Мои, говорит Господь» (Исайя, 55, 8). Не в этом ли особая опасность страстей? Не следует ли нам особенно прислушаться к заповедям и к тем святым, которым было дано их толковать, если знания наши столь ограничены, что даже простое наше переживание приносит плод, нам самим неведомый. Исполнившись страха Господня от такой духовной нищеты, не забудем, однако, что для обуздания страстей и эмоций Бог даровал человеку свободную волю, дабы мог он «уклониться от зла и сотворить благо» (Пс. 33, 15).
2.6. Воля
«…мы рабы, ничего не стоящие, потому, что сделали, что должны были сделать».
(Лука, 17, 10).Очень часто в современных научных исследованиях желательной части человека – воли – явно или неявно предполагается, что само желание в существенной мере представляет собой содержание того, что в дальнейшем будет осуществлено. На уровне здравого смысла такого рода психология выражается в поговорках типа «хотеть, значит, мочь» или «не смог, значит не очень хотел» и т. п. Отнюдь не предполагая опровергать эти широко распространенные наблюдения, мы хотели бы в данном параграфе сосредоточится на том, в какой мере человек может что-либо желать в Этом мире, не нарушая его целостности. Таким образом, рассматривая сферу человеческих желаний как границу Это – Другое, мы полагаем определить, какая часть нашего желания лежит в Этом мире, а какая в Другом. В дальнейшем мы намерены показать, что фактически речь идет о той свободе воли, которая дарована нам Богом в этом мире, но, как нам хорошо известно, не абсолютной свободе, а именно только в Этом мире.
В современной психологии волевой акт человека рассматривают как весьма сложный, состоящий из нескольких составляющих психический процесс. В структуру отдельного волевого акта кроме собственно желания включают также и его внешний возбудитель – мотив. Мотив может быть как внешним человеку объектом, так и внутренним его состоянием, телесным или душевным. Мотив, таким образом, должен быть необходимо воспринят нами, прежде чем возникает собственно желание. Эта составляющая волевого акта может быть названа когнитивной. Далее, чтобы человеку, побуждаемому желанием, начать действовать, ему необходимо построить (опять же когнитивными средствами) образ желаемого, т. е. цели. Само же действие развивается на основе функционирования особого психологического механизма – сдвиг мотива на цель (см. напр.: Леонтьев, 1983).
До того как начинает развиваться действие, само желание может быть познано и либо принято, либо отвергнуто. В этом и только в этом проявляется свобода человеческой воли. И в дальнейшем мы намерены показать, что ни сами желания, ни мотивы, ни последующие действия нам не подвластны, а только происходят через нас в Этом мире.
Итак, первая ступень овладевания желанием нашим сознанием есть его соединение с мотивом. Такое состояние в святоотеческой литературе обычно называется помыслом. Помысел может быть либо принят сознанием, либо отвергнут. В последнем случае обычно также происходит некоторое рассуждение, анализ помысла, что ведет к следующей ступени осознания желания. В случае же принятия помысла также происходит дальнейшее осознание желания, однако уже в форме сосложения, через которое человек уже начинает утрачивать власть над своим желанием, и оно овладевает его сознанием, подчиняя его волю. Итак, принятие помысла без рассуждения лишает человека свободы воли, рассуждение же не сохраняет ее на этом этапе действия. Этот процесс в современной психологии называют также принятием решения.
Однако этот более формализованный и, несомненно, более удобный для научных изысканий термин (как и другие термины теории воли: мотив, цель, действие, образ цели…) не охватывает всего объема понятия «рассуждение». Мы же в данном анализе более будем пользоваться современной научной терминологией как более приспособленной для детального анализа элементарных составляющих психических явлений. Например, элементарного волевого акта. Это необходимо нам для того, чтобы показать, как граница Это – Другое разделяет надвое самые элементарные процессы психической жизни, первокирпичики его душевного устройства.
Итак, желание наше (само по себе имеющее сугубо страстную природу, которую мы исследовали в предыдущей главе) соединяется с мотивом, образуя уже осознанный побудитель к действию. Далее, если не возникло необходимого рассуждения или же действие настолько просто, что не требует такового (мы не знаем точно, правильно ли это, но в жизни люди гораздо чаще действуют без рассуждения, чем основываясь на нем), в нашем сознании начинает строиться особый психический образ, называемый образ цели. Это образ того, что произойдет в будущем, когда будут совершены все предполагаемые действия, т. е. образ потребного будущего, образ того, чего еще нет. Вслед за этим начинает развиваться само действие, направляемое сравнением мотива, образа цели, который изменяется по мере изменения окружающей ситуации. Итак, желание, мотив, образ цели, действие. Рассмотрим все компоненты по порядку, исключая желание как страстную составляющую воли, рассмотренную в предыдущей главе.
