Андрей Курпатов - Средство от страха
Да, социальных страхов у нас с вами предостаточно. Напоследок же расскажу о социальных страхах, связанных с физиологическими функциями. Как вам кажется, страшно (сразу прошу прощения за все нижеследующее, но все — чистая правда!) испортить воздух в почтенном обществе или «обделаться» прилюдно? Страшно — не то слово! Теперь парочку историй.
Моя пациентка — лет ей около двадцати, работает она в стриптиз-клубе — стриптизершей. Хорошая, милая девушка. Обратилась ко мне за помощью по причине, что более не может она иметь никаких отношений с мужчинами. Вопрос — почему? Ответ: однажды она, находясь в постели со своим молодым человеком, издала весьма тривиальный, на самом деле, звук. Причем молодой человек, кажется, и не понял ничего, а вот наша героиня перепугалась до смерти. Потом ей почудилось, что аналогичная оказия может произойти с ней и повторно. Она стала избегать сексуальных связей, но не тут-то было!
Логика — это искусство мыслить и рассуждать в строгом соответствии с ограниченностью и неспособностью человеческого непонимания.
Амброз БирсСтрах быстро распространился и вышел за пределы постели. Боясь оскандалиться, она стала постоянно прислушиваться к работе своего кишечника и натренировалась чувствовать малейшие его движения. Теперь какой бы мужчина к ней ни подходил ближе чем на четыре метра, у нее в животе начиналось (так, по крайней мере, она чувствовала) настоящее кручение-верчение с приступом вспучивания, грозящим вырваться наружу.
Впрочем, аналогичные истории — не редкость. Всякий человек, хоть раз испытавший трудность с возможностью удовлетворить свою естественную физиологическую надобность, может стать жертвой такого невротического страха. Кто-то боится, что у него газы отойдут не к месту (а кто-то, кстати, опасается, что это случится с кем-нибудь другим, например, с начальником, но в его присутствии); кто-то опасается промочить штаны, кто-то — их испачкать. Одна из моих пациенток, к слову, страдала поносом всякий раз, когда ей доводилось собираться на свидание. Разумеется, понос этот был психогенным, т. е. вызывался как раз страхом перед этой неловкой ситуацией[5], а она действительно грозила стать неловкой за пределами квартиры. Вот эта милая девушка и перестала выходить за ее пределы...
Как еще мы можем «потерять лицо»? Да как угодно. Вот, например, спросят вас: «А вы читали Умберто Эко?». А вы не читали, и это «ужасно», ведь могут подумать, что вы безграмотный и некультурный человек! Другие боятся — вдруг головокружение на улице начнется и будешь ходить, как пьяный, а не дай бог, еще и упадешь! Что подумают? Ужас! С чего начнется это головокружение? Разве что как раз от страха его начала, не иначе. Третьи опасаются, что их заподозрят в непрофессионализме; четвертые — в несправедливости (в том, что они недостаточно «хорошие»); пятые боятся показать свою тревогу, шестые — просто «спят и видят», как сойдут с ума, и как ужасно это будет выглядеть со стороны...
Довольно примеров? А то у меня еще есть...
«Доктор, я, кажется, схожу с ума!»
Фразочка из нашумевшего хита группы «Тату» «Я сошла с ума!» вызывает, мягко говоря, гомерический хохот у любого специалиста по душевным заболеваниям. Настоящие сумасшедшие не отдают себе отчета в собственном безумии, а поэтому утверждения человека относительно того, что он якобы «сошел с ума», весьма и весьма сомнительны. Однако к психотерапевту часто обращаются люди, которым кажется, что их «сумасшествие» не за горами.
Конкретные страхи выглядят здесь так: «сойду с ума и буду выглядеть, как ненормальная», «сойду с ума и сделаю что-нибудь ужасное», «потеряю над собой контроль и выброшусь из окна», «перестану себя контролировать и порежусь ножом», «кого-нибудь из родственников зарежу». Разумеется, подобные фантазии — совершенная бессмыслица, но если человек испугался возможности такого исхода, он будет крайне озабочен и симптомы своего «сумасшествия» увидит за версту.
Пациенты, действительно страдающие психическими заболеваниями, некритичны к своему поведению и переживаниям. Например, больному может казаться, что за ним следят, что спецслужбы ставят на нем эксперименты или что он, например, инопланетянин, Борис Ельцин или Иисус Христос. При этом он не придуривается, он действительно так думает и так себя ощущает. Разумеется, ему и в голову не придет, что все это лишь следствие психического расстройства, и потому от него не услышишь: «Я сошел с ума!».
Однако у людей, которые переживают тот или иной психологический кризис (возрастной, вызванный семейным напряжением, сексуальными проблемами, связанный с чувством профессиональной несостоятельности, переживаемый как утрата жизненного смысла и т. п.), может возникать ощущение, что они перестали контролировать ситуацию, изменились, что их не радуют и не увлекают вещи, которые прежде казались исключительно важными. Человек начинает испытывать тревогу, беспокойство, раздражается почем зря, печалится, а в какой-то момент у него вызревает вдруг мысль: «Я схожу с ума!». Вывод этот весьма и весьма поспешен, да и обязанность устанавливать диагнозы возложена на врачей.
В большинстве случаев страх является в нас плодом нашего собственного необузданного воображения; оно часто рисует нам картины таких бедствий, которые, конечно же, могут случиться, но не всегда случаются.
Самюэль СмайлсНет ничего странного и в том, что значительный процент таких «полусумасшедших» страдают вегетососудистой дистонией. Почему? Очень просто: если у тебя самые разнообразные симптомы соматического недомогания, а врачи рапортуют о том, что беспокоиться, мол, не о чем, только по-настоящему безумный не посчитает себя не сумасшедшим. Кроме того, у человека, страдающего вегетососудистой дистонией, регулярно возникает ощущение, что он сам себя не контролирует, а это, как считается, является признаком «душевного нездоровья».
На самом деле сойти с ума не так-то просто. Достаточно сложное мероприятие... Душевные заболевания возникают не по причине каких-то внешних обстоятельств, из-за стресса или психологического кризиса, они являются следствием генетической предрасположенности к психическим расстройствам. Есть еще заболевания, которые обусловлены старением мозга, его токсическим (алкоголизм, токсикомания и др.) или механическим (вследствие черепно-мозговых травм) повреждением, но тут причины очевидны.
Справедливости ради надо сказать, что все мы, буквально все, имеем «подмоченную» наследственность, но степень выраженности этих генетических дефектов у каждого своя. В одних случаях, когда количество «больных» генов достигает определенной «критической массы», психическое заболевание возникнет и разовьется вне зависимости от ситуации, стрессов и прочих обстоятельств. В других случаях этого не произойдет, несмотря ни на какие жизненные катаклизмы; конечно, пострадать придется, но сумасшествия в том виде, в каком его обычно понимают, ожидать не следует.
Поэтому всякие опасения человека, что он, мол, сойдет с ума, совершенно безосновательны, а потому следует их отставить. Если он действительно будет сходить с ума, то сам этого не заметит, поскольку заболевание придет «изнутри». Тем же, кто все-таки за себя побаивается, следует не ожидать каких-то абстрактных «поездок крыши», а просто начать решать свои психологические проблемы, что без помощи специалиста, поверьте, весьма и весьма непросто сделать.
Пункт третий: «Внимание, секс есть!»
Страхи, связанные с сексуальной сферой, — это вопрос отдельный, сие и без классификаций понятно. Правда, мы о них редко задумываемся, поскольку бояться здесь так естественно, что и думать, кажется, не о чем. В действительности, страхи сексуального содержания делятся у нас на две группы. Первые — это страхи, непосредственно связанные с сексуальными отношениями (понятно, что молодежь особенно им подвержена, но только ли молодежь?): получится — не получится, сложится так, как хочется, или не сложится, а не произойдет ли какой оказии, а не будет ли больно?
<Мужчин потенции лишает,
А дамам портит цвет лица
И полноценно жить мешает
Страх неизбежного конца.
Э. А. СеврусВторая группа страхов — это страхи, связанные с «постыдностью» этого дела, в смысле секса как такового. С самого раннего детства нам говорили о том, что секс — это «плохо» и «неприлично», и учили его стыдиться. Что ж, затея наших «воспитателей» удалась на славу — мы научились! Теперь для нас кажутся нормальными мысли о том, что мы «что-то не то делаем», ведем себя «как-то не так», хотим того, чего хотеть «не следует», воображаем себе «что-то неприличное»... И то, что все это самые обычные, ничем в сущности не примечательные страхи, нам и голову не приходит. А зря, поскольку избавься мы от этих страхов, и жизнь наша пойдет совсем по-другому.
