Вадим Гурангов - Искатели приключений на…
Тараканову дышалось необычайно легко. Он уже мастерски играл ритмами, импровизировал и плел чудесный замысловатый узор из дыхательных мелодий. Тело стало невесомым полым проводником, духовой трубой. У него в голове даже возник образ медной, надраенной и горящей на солнце большущей трубы из армейского оркестра. И только потом пришло осознание, что каждая мельчайшая частичка его тела дышит и поет необыкновенно красиво и мощно.
Каждая клетка была подобна маленькой мелодичной трубе, а все вместе они составляли волшебный музыкальный инструмент вроде органа, но духовой… И снова Тараканову не хватало слов – нет такого инструмента в нашем мире!. Из этого многоголосья складывалась божественная симфония, могучая и ласковая, полная любви к жизни и юного пыла, нежности и бушующей грозы, – и слышно было в нем каждого отдельного исполнителя.
А как завораживало дирижирование и управление этим оркестром! Вовке стала «понятна» трансцендентная игра Кришны на флейте, творящая миры. И стало «ясно», отчего пастушки так вились вокруг него!
Это было не просто дыхательное упражнение, но гимн новому рождению. Серега почувствовал, что попал в резонанс с Вовкиными ощущениями, и, когда они завершили пранаяму, воскликнул:
– Тело – это саксофон, на котором играет Бог!
Экскурсия. Йога в сказочном отеле
На пятый день отдыха Сергей подбил напарника совершить двухдневную экскурсию по Тунису. Тараканову не хотелось тратить целых два дня на изматывающую автобусную поездку – он бы предпочел остаться в отеле и вкушать удовольствие от йоги и бултыхания в бассейне. Но Серега переубедил его, соблазнив катанием на верблюдах посреди барханов легендарной Сахары. Если бы Вовка знал, что протяженность маршрута составляет тысячу двести километров, он бы отказался сразу. Однако о том, что туристам предстоит совершить «круг почета» по всему Тунису, араб, расписывавший прелести экскурсии, скромно умолчал.
За окном комфортабельного автобуса проносились бесконечные рощи низкорослых оливковых деревьев. Похоже, кроме них, а также пальм, хиленьких эвкалиптов, кактусов и верблюжьей колючки, в Тунисе ничего больше не росло.
По мере продвижения на юг оливковые рощи сменялись суровым однообразным пейзажем – каменистые полупустыни с островками выгоревших кустиков. По словам экскурсовода Али, именно здесь, посреди этих скалистых «лунных» ландшафтов, снимался фильм «Звездные войны».
Изредка на пути встречались небольшие городишки, довольно убогие, с «вечно» строящимися домами. Поблизости от селений располагались оазисы – грядки с травкой и рядами финиковых пальм. Вообще за время тунисской эпопеи Вовка так привык к пальмам, что после прилета в Домодедово по дороге от аэропорта до МКАД, разинув рот, взирал на подмосковные березы.
Одно из самых сильных впечатлений на Тараканова и Серегу произвело соляное озеро неподалеку от границы с Алжиром. Мистическое место. Собственно, озером назвать его было нельзя. Скорее, пересохшая равнина, а вдоль автодороги – соляные горки, мелкие каналы и продолговатые озерца с белесой водой. В некоторых лужицах вода была не белая мутная, а странного красно-бурого цвета. Ветер гнал по ним волны, обнажая ярко-белые края лужиц, покрытые кристаллами соли. Зрелище было очень необычным, фантастическим. Казалось, экскурсанты высадились на другой планете. Окружающий пейзаж напомнил Вовке фильм «Кин-дза-дза».
Сильнейший ветродуй, гуляющий от горизонта до горизонта, сбивал с ног, запорашивал соляным песком глаза и уши. Закручивающаяся бурунами, необузданная стихия опьяняла, и это была энергия Ветра в чистом, концентрированном виде.
Когда шофер «Лэндровера», молчаливый араб в чалме, прокатил Вовку и Серегу метров триста по барханам, они оба возрадовались, что не поехали в Марокко. Неделя такого «удовольствия», как путешествие на джипах по пустыне, вымотала бы их до изнеможения. Кроме того, после такой экскурсии у Тараканова сложилось мнение, что обещанное в программе марокканской экспедиции посещение суфийских орденов могло бы оказаться такой же показухой, как тунисские достопримечательности: пещера троглодитов, оазис с водопадом аж метровой (!) высоты, «древние» заброшенные города и Колизей в городке Эль-Джем, якобы построенный римлянами пару тысячелетий назад. Тысячелетней стариной тут и не пахло. Декорации были явно недавней постройки, припудренные и наманикюренные для толп туристов.
На джипах преодолели довольно протяженный участок горного серпантина, который вытряхнул из туристов последние силы. И когда они вновь увидели идеальное шоссе с поджидающим их комфортабельным автобусом, ликованию туристов не было предела. В этот момент Тараканов вспомнил известную шутку Жванецкого: «Как мало человеку надо для счастья: увидеть туалет и успеть добежать до него». Вечером автобус подкатил к небольшой гостинице близ городка Дуз, на окраине Сахары, где предполагались верховая прогулка на верблюдах, ужин и ночевка.
Двухэтажный отель с зубчатыми стенами, угловыми башенками и хитро запутанными переходами напоминал восточный дворец из сказок Шахерезады. Он утопал в зелени густо посаженных пальм и был увит буйным ковром красивых, удивительно ярких тропических цветов. Вечером и ночью переходы освещал мягкий, приглушенный свет фонариков, вмонтированных в пол. Стены дворца-отеля украшали орнаменты в арабском стиле и фрески, иллюстрирующие жизнь кочевников. Все в отеле было продумано до мелочей, стиль выдержан безупречно, вплоть до обивки диванчика в номере, на которой тоже угадывался замысловатый тематический рисунок.
Когда путешественники прибыли в отель, экскурсовод объявил, что поездка на верблюдах состоится через час. Не теряя ни минуты, Вовка с Серегой побросали вещи в номере и рванули к чудесному голубому бассейну, окруженному с четырех сторон желтыми «крепостными» стенами, по которым вился плотный ковер из алых, розовых, белых, сиреневых и фиолетовых цветов. По краям бассейна росли раскидистые пальмы, а под ними стояли лежаки и столики со стульями. С первого же взгляда этот дворик показался Тараканову райским уголком, очаровательным пристанищем для усталых путников, в котором время останавливает свой бег!
Вода в бассейне была необыкновенно теплой, и даже Серега, вылезая на сушу, не покрывался мурашками. Было жарко, поэтому Сергей стал делать комплекс в теньке, а Вовка остался на солнышке, наслаждаясь отсутствием ветра, который в Суссе дул постоянно.
«Поклонение Солнцу» Тараканов делал очень медленно, растягивая удовольствие от нежно массирующего потока. Тело сразу благодарно отозвалось, зазвенев сладчайшими вибрациями, точно голос муэдзина с минарета, призывающего на молитву. Уши заложило…
Будто в ответ на Вовкину ассоциацию, во дворике громко заиграла зажигательная арабская музыка, и сильный мужской голос принялся эмоционально завывать что-то вроде «Алла Хума», «Ас-Салам» или «Ар-Рашид». От этого пения вибрации усилились, а из сердца по всему телу заструились внутренние «мурашки».
Вовка, как и Серега, обожал арабскую речь и особенно пение. Пронзительный голос муэдзина, арабские мелодии, мантры с характерными звуковыми вибрациями и мягкими переливами, глубокое гортанное пение с часто повторяющимся открытым гласным «А-а-а» – было во всем этом нечто завораживающее. Какая-то особенная, очень сильная энергия, необъяснимая и неповторимая магия звенела в каждом звуке. Возможно, именно поэтому Тараканов так мощно реагировал на зикры[13] – простые ритмичные телодвижения с пением мантр на арабском языке.
Вовка чувствовал, как внутри что-то отзывалось на эти вибрации, было в них что-то до боли родное и знакомое. Когда он слышал эту музыку, сердце замирало от счастья и летело в пропасть восторга. «Алля, Бисмилля, Вальхам Дулиля…», – откуда-то Тараканов уже знал все это и знал близко. Если играть в «прошлые жизни», то в одной из них он точно распевал мусульманские молитвы.
Позади четыре «Солнечных круга». Тараканова крупно трясло и подбрасывало не только на промежуточном вдохе-выдохе между кругами, но и во время движений, особенно на прогибах. «Не! Еще сделаю, уж больно круто!» – подумал Вовка.
Пятый круг. Тело вроде бы еще способно двигаться. Шестой… «Все, хорош! Не могу больше сдерживать этот пранический оргазм! Сам рвется изнутри!»
Пронзительный голос певца, звучавший из колонок, метался по дворику и отражался от стен, опьяняя любовью. На волнах этого магического пения Вовка снова и снова взмывал в безбрежную высь…
Тараканов максимально широко расставил ноги, для устойчивости. Первый вдох с задержкой – разгон. Перед вторым предчувствие: «Сейчас накроет… У-у-ух, Рахман с Рахимом, держись!» Бесконечный вдох, безрассудный прогиб назад, грудь – колесом, тело – туго натянутый лук. Серия довдохов с расслаблением груди, лопаток и поясницы. Чтобы увеличить прогиб, Вовка еще чуть вытянулся вверх в поясничном отделе, а чтобы замкнуть поток в кольцо, обхватил руками икры. Пора выдыхать. Йог пружинисто выпрямился, зацепив макушкой поток, идущий от нагретой земли.
