Лилия Валиуллина - Мама на кушетке. Что нужно знать, обращаясь к психологу
В то же время большие религии отводят огромную роль женщине-матери. Все великие книги – это суть метафоры, содержащие в сконцентрированном виде мудрость, накопленную человечеством на непростом пути познания себя и выраженную через тех, кто приблизился вплотную к таинственному источнику Жизни.
В Библии сказано, что мать Христа была девственницей. Какой символический смысл скрывается за этим? Почему для рождения ребенка – Христа – будущего Спасителя – необходимо присутствие матери-девственницы – женщины, которая не связана плотской любовью с мужчиной?
Может быть, девственность – это символ того, насколько важен во время беременности и в первые месяцы жизни ребенка ЧИСТЫЙ И ПРЯМОЙ КОНТАКТ ДУШ ребенка и матери? Может быть, об этом говорит «зачатие от Духа Святого»? Может быть, именно это условие того, чтобы ребенок в дальнейшем мог слышать себя, чувствовать на уровне инстинктов свое жизненное предназначение?
Такие вопросы и мысли возникали у меня как у психолога во время совместной работы с клиентами по исцелению их непростых душевных ран. На образ Девы Марии как на символическое отражение чистого материнского инстинкта я обратила внимание, когда два клиента в один и тот же день выбрали одну и ту же открытку.
Мужчина обратился ко мне по поводу своих проблем в отношениях с женой. В ответ на мой вопрос, что могло бы сейчас символически отразить то, что он хочет, он выбрал из набора более чем в тысячу предметов и картинок рождественскую открытку с изображением Девы Марии и младенца. В тот же день женщина, которая исследовала тему поиска любимой работы, тоже выбрала эту открытку как символ эмоционального состояния, которое даст ей любимая работа.
Случайно ли это? Я думаю, что нет. Люди ищут бессознательно то, чего им не хватило в отношениях с матерью, проецируя это на другие отношения, на различные ситуации. И материнский образ еще долго будет присутствовать в терапии. Ведь в нашем современном обществе нет совершенно никаких условий для обращения женщины к своей инстинктивной материнской сути.
И «выросшие дети» так и несут по жизни свою неутоленную потребность в «достаточно хорошей матери». Где же выход?
Инстинкт – это нечто, существующее безусловно. Возможно, когда мы говорим о любви как нашей врожденной сущности, мы на самом деле говорим о нашей инстинктивной природе. Если это так, то доступ к этому может дать только та мать, которая открыта своему природному естеству материнства.
Последние века женщине постоянно приходится доказывать, что и она «человек». А может, и правда, женщина – не совсем «человек»? А может быть, она не только «человек»? А может быть, нечто большее говорит через нее? Я ни в коем случае не хочу сравнивать мужчин и женщин. Я просто хочу обратить внимание на некоторую сущностную разность их природы.
Может быть, ключ к безусловной любви и законам любви – понимание этой разницы – разницы между инстинктивной природой мужчины и женщины?
Для здорового духовного развития человека – будь то женщина или мужчина – действительно необходимо базовое соприкосновение с чем-то абсолютным, лежащим у основания нашей человеческой природы. Доступ туда, возможно, лежит через материнский и отцовский инстинкт, через их взаимодействие.
Известный на весь мир психотерапевт Ирвин Ялом сказал: «Исцеляет не что иное, как отношения». Я бы добавила, что базовой основой здоровых отношений являются не просто отношения, а опыт реальных отношений с «инстинктивной матерью», или с «достаточно хорошей матерью».
«Инстинктивная мама» – это некий внутренний прообраз, существующий в каждом из нас. Он присутствует, например, в христианстве в виде образа Девы Марии. Напомню еще раз высказывание из Корана, в котором запрещены изображения людей: «Рай у ног матери». Это как будто указывает на некий корень, основание, которое доступно нам через мать. Есть похожие по смыслу метафоры и в других религиях.
С одной стороны, образ этот недоступен – «Царица Небесная», а с другой, он такой земной – «у ног». Еврейская пословица «Бог не мог быть всюду, поэтому он создал матерей» отражает вездесущность образа матери.
Как будто человек пытается на протяжении многих веков через Мать нащупать связь между собой и чем-то очень важным. Глубинная психология показывает, что доступ к изначальному материнскому прообразу и ведет к исцелению самых болезненных переживаний и травм.
В нас всегда будет эта внутренняя борьба – борьба между инстинктивной природой и природой рациональной. И, наверное, действительно образ Матери как символ безусловной любви, как символический мост, как некое пространство, в котором встречаются Небесное и Земное, «животное» и человеческое, может служить исцелению раненой души.
Мне эту непростую, можно сказать, даже весьма сложную тему захотелось донести не только до психологов, но и для людей, далеких от психологии. Почему? Потому что любые значимые отношения в нашей жизни – это отношения любви. Любовь как некая энергия, сила притяжения между людьми. Наше «Я» познается только в отношениях «Я и другой». И базовая матрица этих отношений – «Мать и Младенец».
Очень модные сегодня темы самореализации невозможно, на мой взгляд, раскрыть без понимания сути инстинктивной любви матери. Без понимания этой сути мы ждем любви-жалости или любви-беспрестанной заботы. Для понимания любви нужно уловить, что через мать мы устанавливаем СВЯЗЬ между нашей инстинктивной природой и человеческой. В этом основная задача материнской любви.
Через мать мы устанавливаем связь между нашей инстинктивной природой и человеческой.
Связь материнского образа и образ отца
Мать весомее, чем земля, отец превыше небес.
«Махабхарата»Приведенные мною истории – лишь малая часть клиентских историй, где в пространстве между мной или клиентом главной действующей фигурой становится материнский образ. Именно образ матери находится между психотерапевтом и клиентом в длительном процессе психотерапии. Именно этот образ стоит и между ним и его реальной матерью, не позволяя взрослеть.
У клиентов на рациональном уровне есть понимание и огромное желание перестать по-детски реагировать на материнский образ, отделиться от него. Но выходит так, что условием взросления является воссоединение, подлинная встреча с матерью. Встреча как с внутренним детским образом матери в душе, так и с реальной матерью в жизни. То есть, условием взросления является подлинная встреча с матерью, как в душе, так и в реальности.
Условие взросления – подлинная встреча с матерью, как в душе, так и в реальности.
Порою именно реальная встреча с матерью как с человеком – с «реальным другим» очень сложна. Поскольку тот, самый первый призрачный образ когда-то дал первое ощущение себя как отдельного существа. Самое сложное именно это – разделить образ матери и реальную мать.
Самое сложное – разделить образ матери и реальную мать.
Логика процесса снятия чар изначальных образов себя и матери не поддается контролю и управлению, она требует осознанности, а также конкретных шагов в реальном мире.
И в какой-то чудесный момент вдруг происходит качественный скачок – чары спадают, и «злая ведьма» исчезает. Но это происходит ровно в тот момент, когда человек перестает цепляться за призрачные образы и находит способ укорениться в реальности «здесь и сейчас».
Я выбирала те клиентские истории, в которых ярко была выражена зависимость от раннего материнского образа. Так получилось, что все три приведенных выше случая – женские истории, и у всех трех клиенток не было сознательного опыта отношений с отцом. У двоих из них не было вообще никакого реального опыта общения с ним.
Особенности этапа проработки в психотерапии ранних отношений с матерью (до трех лет) совпадают во многом и у мужчин и у женщин. Отделение же от материнского образа происходит у женщин и мужчин по-разному. Особенно сложно происходит отделение от матерей, если у человека не было опыта отношений с отцовской фигурой, или отец был слабым, пассивным, чему свидетельство вышеописанные истории.
То есть невозможно рассматривать проблему зависимости от материнского образа вне связи с образом отца в личном опыте.
Невозможно рассматривать проблему зависимости от материнского образа вне связи с образом отца в личном опыте.
Для понимания некоторых вещей бывает необходимо их «разделить на части». В данной книге сделан акцент на ту важную часть психотерапевтического процесса, которая касается самого раннего этапа развития ребенка, где самым близким человеком для него является мать. Отец в ранние годы «как будто» остается в тени, но именно от него зависит то, как себя будет чувствовать мать, и сможет ли она настолько расслабиться, чтобы находиться в полном инстинктивном контакте с маленьким ребенком.
