Элияху Голдратт - Выбор. Правила Голдратта
Отец прервал мои размышления:
– Разумеется, три дня были потрачены не на это. Мы разрабатывали иное, лучшее решение. Не сомневаюсь: то, к чему мы пришли, если говорить об увеличении чистой прибыли компании, оставит далеко позади все прежние варианты.
Вот уж чего я не ожидала услышать. Получается, есть пример, о котором я просила. Компания близка к рекордной прибыли – намного выше стандартной в отрасли. Ситуация, безусловно, очень хорошая. И если при этом отец смог прийти к еще одному решению – действенному настолько, что оно способно оставить далеко позади предыдущие варианты, – мне остается только признать, что любую ситуацию можно существенно улучшить.
– Отец, – сказала я, – когда ты собираешься найти решение для изначально неблагоприятной ситуации, я знаю, с чего ты начинаешь. Ты рассматриваешь нежелательные явления и определяешь ключевой конфликт. Но как ты поступаешь, когда исходная ситуация нормальная? Неужели полагаешься на интуицию?
– Эфрат, сколько раз я говорил тебе: я – не гений. И феноменальной интуиции у меня тоже нет.
– Тогда как же ты пришел к разработке нового, существенно лучшего решения?
– Непросто. – Он снова засмеялся. – Как ты заметила, хорошее решение обязательно связано с ключевым конфликтом. Ты меняешь исходную предпосылку и таким образом серьезно меняешь саму ситуацию. После чего сталкиваешься с реальностью, которая сильно отличается от реальности первоначальной. Так как наше решение еще не внедрено, нам надо было мысленно перенестись в будущее, чтобы продумать, как все сложится, когда компания проведет требуемые изменения. Это самое трудное. Эфрат, хочешь попробовать сделать то же? Я помогу.
– Мы уже почти доехали, а меня терзает любопытство, – ответила я. – Лучше просто расскажи мне.
– Хорошо. В новой ситуации я рассматривал, какие цели наиболее желанны для компании, какие результаты деятельности укрепят ее позиции. Их оказалось много. Компания будет снабжать с помощью собственных распределительных складов и собственного транспорта почти все продовольственные магазины – и в городах, и в сельской местности. Работа будет основана на принципе пополнения по реальному потреблению. В итоге, компания сможет с весомыми показателями по своей продукции продемонстрировать беспрецедентный рост оборачиваемости запасов у своих клиентов вместе с исключительным ростом продаж на единицу площади размещения товаров. Кроме того, у менеджеров по продажам сложатся прекрасные отношения с владельцами магазинов. Присовокупим к этому факт перехода на принцип пополнения по реальному потреблению, который высвободит более трех четвертей мест на региональном складе. Добавим также, что основная часть огромного автопарка компании – грузовиков, перевозящих хлеб, – будет свободна большую часть дня.
Что же мы получаем? То, что компания легко может осуществлять дистрибуцию и сбыт других – дополнительных – товаров повседневного спроса. Более того, все может быть сделано с помощью имеющейся инфраструктуры и без заметного увеличения операционных расходов.
– То есть, ты предложил им начать производство и других товаров?
– Вовсе нет, – сказал он, когда мы въехали в наш город. – Это потребовало бы серьезных инвестиций в технологии и производство и заняло бы много времени. Если ты заметила, их главные достоинства – хорошо налаженные дистрибуция и сбыт. Сконцентрировавшись на этих преимуществах, можно извлечь максимальную выгоду из сложившейся ситуации. Многие брендовые компании – я говорю и о гигантах мирового рынка – не представлены в их стране. У них прекрасная продукция и, что не менее важно, громкое имя. Однако выход на рынок этой страны потребует от них больших инвестиций в дистрибуцию и сбыт, помноженных на серьезный риск. Догадываешься, как легко выстроить превосходное, взаимовыгодное сотрудничество – сотрудничество между подобными брендами и нашей компанией?
Глава 14
Ясное мышление и тавтология
Мы с отцом сидели в саду. Было прекрасное зимнее утро – один из тех дней, когда весна уже совсем близко. Он держал чашку кофе, рядом неизменно лежала трубка. Я растянулась в удобном шезлонге, только у меня в руках не было ничего – в отличие от отца мне не нужны кофеин и никотин, чтобы нормально функционировать.
Я была настроена выдавить, наконец, из отца, в чем состоит суть ясного мышления. Мне удалось вытащить его из кабинета, а это уже немалое достижение. Я отключила все телефоны в доме, даже свой мобильный. У отца телефона не было. Мама со своей сестрой отправились на прогулку в Южный Тель-Авив, дети были в школе. У меня три часа, в течение которых нам никто не помешает. Думаю, должно хватить, по крайней мере, для начала.
– Отец, – сказала я, – давай я расскажу тебе, с чем согласна, а что продолжает меня беспокоить.
Он смотрел на танец солнечных бликов под деревьями, размышляя, похоже, о чем-то своем. Все в порядке. Я была уверена, что смогу завладеть его вниманием. Ведь речь о тех вещах, что так много значат для него в жизни, и к тому же я – его любимая дочь, его единственная дочь.
– Я согласна с тем, что не хочу легкой жизни, – я хочу полной, насыщенной жизни. И знаю, чтобы достичь желаемого, мне необходим хороший потенциал, который следует развивать. Развивать все возможности, пока я не почувствую, что достигла качественно нового уровня жизни.
Отец никак не отреагировал, но это меня не остановило.
– Глядя на тебя и слушая тебя, я убедилась, что не стоит полагаться на случай, обычно называемый удачей. Вместо этого мне нужно учиться мыслить ясно и четко. Тогда мои шансы на полноценную жизнь возрастут. Я смогу создавать или хотя бы выявлять подходящие возможности и лучше, упорнее, целенаправленнее реализовывать их.
Он не проявлял никаких признаков заинтересованности.
– Ты утверждаешь: единственное, что стоит у меня на пути к ясному мышлению, это несколько конкретных препятствий.
– Препятствия и отсутствие практики. Обширной практики.
Наконец-то он откликнулся. Моя небольшая провокация помогла. Чуть увереннее я произнесла:
– В этом и есть моя проблема. Ты говоришь, для того, чтобы мыслить ясно, как настоящий ученый, необходимо много практиковаться. Я полагаю, что думаю постоянно, неважно, сознательно или подсознательно. Но ведь это не совсем то, что подразумеваешь ты. Пожалуйста, объясни, как можно практиковаться в мышлении?
Все еще наблюдая за солнечными зайчиками, отец удивленно сказал:
– Разве не сразу становится понятно, когда кто-то говорит разумные вещи, а когда просто мелет чушь, отнимая чужое время?
Я не дала ему сменить тему.
– Можешь четко определить разницу? – настаивала я.
Он ответил довольно-таки безразлично:
– Избегать логики замкнутого круга – ключ к ясному мышлению. Вот и все.
– Отец, – сказала я твердо, – может быть, мы обсудим эту тему? Мне очень важно понять, в чем суть.
Наконец, он взглянул на меня и мягко сказал:
– Извини, дочь.
Разжег трубку, задумался, выпустил несколько клубов дыма и, немного погодя, начал рассказывать:
– Как мы уже говорили, все вокруг нас связано причинно-следственными отношениями, а в основании лежат всего несколько элементов. Поэтому ключ к ясному мышлению – построение логических карт. Начинаешь со следствия – любого следствия – и продвигаешься вглубь, к корневым причинам с помощью вопроса: «почему проявляется это следствие?». Сложность в том, что, когда мы углубляемся в свои размышления, то, рано или поздно, достигаем моментов, которые не можем проверить или уточнить – мы доходим до абстрактных сущностей.
– Поясни, пожалуйста.
Он улыбнулся и продолжил уже медленнее:
– В точных науках, когда мы погружаемся в поиск причин какого-либо явления или положения, то после нескольких итераций достигаем глубин, в которых нельзя ориентироваться, используя непосредственный опыт, – мы обращаемся к абстрактным сущностям.
– Абстрактным сущностям?
Таким понятиям, как «атомы» или «ферменты». Кто-нибудь когда-нибудь видел атом или фермент? Беседовал с ними или дотрагивался до них? Они, вероятно, существуют, но мы знаем о них благодаря логике, а не нашим непосредственным ощущениям.
Раньше я не думала об этом, но, скорее всего, так оно и есть.
Я радостно откликнулась:
– Хорошо, что я выбрала гуманитарную сферу, и мне не приходится разбираться с такими сложными понятиями. Еще в школе мне с трудом давались уроки об атомах, я не воспринимала такие, ну совсем отвлеченные вещи, как протоны и нейтроны. Теперь, я слышала, ученикам в школе рассказывают даже об элементарных частицах и кварках. Нет, уж лучше иметь дело с осязаемыми объектами вроде людей.
Отец улыбнулся:
– Дочь, если тебе не по вкусу неосязаемое, боюсь, ты неправильно выбрала профессию. Работая с людьми и пытаясь глубже проникнуть в движущие ими причины, мы нередко сталкиваемся с абстракциями.
