Мэрилин Аткинсон - Путь к изменению. Трансформационные метафоры
Дедушкин голос становился оживленнее, когда он рассказывал о своих приключениях. С горящими глазами он вспоминал о том, как ходил на верфи и гулял по улицам Рио с Урией. Он размахивал руками и описывал краски, звуки и запахи той части порта, где они играли.
«Урии было столько же лет, сколько и мне, – продолжал он. – Но он был предоставлен сам себе. Его мать вернулась в свою родную деревню в горы, потому что была больна. Урия хотел пойти в школу, научиться читать, стать врачом и найти способ вылечить маму. Вот почему он учил английский, общаясь с матросами в порту».
«Он был очень умным мальчиком, – вспоминал дед, – ему всегда удавалось найти работу за еду. И он был очень веселым. Мы играли во множество разных игр. Он любил плавать. Он отлично плавал и учил меня. А я учил его читать».
Взглянув на деда, я поняла, что он погружен глубоко в себя, вспоминая свое детство. В этот момент он снова был мальчишкой.
Он продолжал: «Корабль нуждался в ремонте, поэтому только два месяца спустя капитан наконец объявил, что мы отплываем на следующее утро. Урия подошел к нему и спросил, могут ли его взять помощником в команду. Капитан рассмеялся: “Мы не возим мальчишек из Рио-де-Жанейро в Канаду”.
Мы отплыли в тот же день. Когда поднимали якорь, Урия стоял и махал мне. А потом он исчез.
На следующее утро буфетчик нашел Урию под бочкой, стоявшей на палубе. – В глазах у деда зажегся огонек, когда он вспоминал эту сцену. – Расстроились все, кроме меня. Мы все еще были в устье реки, поэтому было решено отправить его на берег, пока это было возможно. На воду спустили лодку, Урию отвезли на берег, и лодка вернулась. Корабль продолжал путь, направляясь в открытое море. На следующий день Урию нашли под другой бочкой.
В этот раз речь не шла о том, чтобы вернуть его. Никто даже не спросил, как ему удалось снова оказаться на корабле. В течение четырех недель Урия чистил картошку и лук на камбузе. Мы плыли домой, в Канаду.
Когда мы причалили, наша семья взяла его к себе – без вопросов. – Затем голос деда стал твердым и наполнился гордостью: – Урия рассказал, как он хочет научиться читать и стать врачом, и мой отец сказал: “Почему бы и нет! Живи с нами, будешь ходить в школу, и посмотрим, что у тебя получится”».
Дед продолжал: «Урия прошел программу четырех классов за полгода. Через два года он уже учился в одном классе со всеми нами. Он был отличным спортсменом и очень быстро стал капитаном нашей школьной хоккейной команды. Он был очень быстрым и сильным и выиграл много игр, – дед указал пальцем на фотографию мальчишки с сияющими черными глазами. – Он был очень веселым, и вся семья гордилась им. Мы очень любили его.
Урия получил высокие оценки на выпускных экзаменах, и его приняли в подготовительную медицинскую школу». На этом месте дедушкин тон изменился. Он продолжал историю мягким голосом.
«В то лето, когда Урия поступил в подготовительную медицинскую школу, мой отец построил последний клипер. Это был красивый корабль, очень, очень большой, с несколькими рядами парусов. Он гордо стоял в заливе, нагруженный товарами, и ожидал момента крещения и отплытия в Южную Америку. Урия решил воспользоваться шансом в последний раз побывать в Рио и повидать мать».
Тут я заметила, что дед плачет. Он замолчал и вытер слезы. «На прощанье мы устроили праздничный обед. Оркестр играл морской гимн, корабль величественно выходил из гавани, а со скал и крыш вслед ему махали люди.
Корабль не достиг суши. Месяц спустя его нашли перевернутым где-то в районе Бермудского треугольника. Его корпус омывали волны, но полностью он не затонул! После крушения выжил всего один человек, который прожил, питаясь летучими рыбами, еще целых десять дней. Его тело нашли привязанным к борту корабля канатом. Это был Урия. Каждый день он вырезал на корпусе корабля короткую надпись, считая дни, надеясь на помощь». Дед помолчал, а затем заговорил с гордостью в голосе: «На десятый день он вырезал свою последнюю надпись. Он написал сам себе эпитафию, короткую фразу: “Урия Миллард, 1892–1910: Жизнь была Великим Приключением!”»
Поначалу история об Урии была историей моего дедушки. Время от времени я мысленно прокручивала ее, а перед глазами вновь и вновь вставало гордое лицо и теплый взгляд чернокожего мальчика из хоккейной команды. Между тем эта история постепенно вошла в мое сердце, и я спросила себя: «Что, если бы я тоже могла прожить жизнь так же мужественно? Что, если бы и я могла гордо заявить: “Жизнь была великим приключением?” И я обратилась к Урии в моем сердце и сказала ему: “Я пронесу тебя в своей душе. Я буду чтить твое обещание. Я буду вести себя так же мужественно. Я открою истинное будущее, которое разделю с тобой. О, Урия, для тебя я испытаю великое приключение. Для себя самой и для всех нас: Пусть жизнь будет великим приключением!”»
Метафоры каякинга и стук сердца жизни
Позвольте мне привести пример из истории, которую я обычно рассказываю на сессиях для пар. Представьте, что вы собираетесь рассказать историю перед аудиторией, полной людей. Вы говорите о различных техниках правильного дыхания и в то же время начинаете описывать детали путешествия на каяке.
Вы произносите свои слова ритмично, описывая размеренный плеск весел. Если бы мы навели психологические мониторы на нашу группу, то вскоре могли бы увидеть на экране, что большинство участников в глубине души прислушиваясь к плеску внутренних весел и начинают расслабленно дышать в ритме с ними. Они слышат плеск весел как часть своего собственного внутреннего ритма. Они представляют себе картинку безмятежной прогулки на каяках. Они дышат глубоко и ритмично, следуя темпу мирного плеска весел, – все это они слышат и видят своим внутренним взором.
Предположим, вы создаете образ пары, которая счастливо плывет вместе. Вы можете начать рассказывать разными способами о том, как правильно дышать в унисон. Между тем вы расширяете видение ритмичного сотрудничества в каякинге. Так вы можете выстроить ассоциации и связать все отношения пары с этим несложным темпом и с образами спокойного ритмичного осознания, создаваемыми внутренним взором.
Возможно, ваши образы могут отсылать и к другим областям мирных взаимоотношений. Вы расширяете пространство осознания и, вероятно, проникаете в душу слушающей вас пары, которая вовлекается в историю. В процессе рассказа вы помогаете людям проплывать на ценностный уровень своего внутреннего осознания, возрождать ассоциированность и восстанавливать состояние релаксации и ритм в соответствии с собственным определением и опытом партнерских отношений. Эти идеи кардинально отличаются от старых воспоминаний двух людей, мысли которых друг о друге негативны и фрагментированы, эмоции неприятны, – происходит перенастройка на волну позитива. Вы можете также помочь людям создать связи и ассоциации со спокойным физическим откликом и с уровнями глубокой релаксации. Новые образы и отлаженный ритм делают невозможным для этой пары возврат к стрессу или к привычке существовать в стрессовой ситуации – все это похоже на практику медитации.
С помощью многоуровневой истории вы можете вернуть паре сильное и такое знакомое состояние позитивных отношений, связывающее обоих с самой идеей партнерства и с ее физическим воплощением. И вы, и ваши слушатели переживаете освобождение и возрождение ассоциативных связей в ритмичном процессе осознания отношений.
Подводя итог, скажем, что историю можно использовать, чтобы свести воедино ключевые образы, а это в свою очередь увязывает вместе важные ценности, отношения, установки. Это ведет к физическим и эмоциональным изменениям, которые способствуют трансформационному росту. Постепенно все это приводит к устойчивому развитию множества различных видов обновленного осознания, а не только к умению расслабиться и настроиться на один ритм с партнером. С практикой приходит развитие связей нервной системы, которые требуются для укрепления этих способностей.
Бенгальский тигр под кроватью
В детстве Милтон перенес полиомиелит и в течение 40 лет страдал от мышечных спазмов. Он знал, что такое боль, и знал, как использовать визуализацию, чтобы усмирить ее. Однажды к нему обратилась женщина на последней стадии рака, страдающая от невыносимых болей, и попросила помочь ей. Она не хотела принимать болеутоляющие средства, так как считала, что они пагубно повлияют на ее мозг. Она спросила Милтона, есть ли альтернатива лекарствам.
Милтон ответил: «Мадам, это может быть проще, чем вы думаете. Вы можете сделать это самостоятельно, и вам потребуется всего несколько минут практики. Представьте себе на мгновение, что вы замечаете какое-то движение за приоткрытой дверью. Вы поднимаете глаза и видите, как в вашу комнату входит огромный бенгальский тигр. Он не сводит с вас глаз и напрягает мускулы, готовясь к прыжку. Ну а теперь, глядя на тигра, скажите, вы по-прежнему испытываете свою боль?»
