Б. Соколов - Молотов. Тень вождя
А. Яковлев,
Герой Социалистического Труда, авиаконструктор
Алексей МАРЕСЬЕВ
Неустанно крепить оборону Родины!
Сердце разрывается на части. Не верится, что умер Сталин, наш отец, наш великий друг. Имя Сталина бесконечно дорого всем честным людям на земле. С именем Сталина шли в бой его верные солдаты, шли, чтобы отстоять честь, свободу и независимость нашей Родины.
Мне никогда не приходилось беседовать со Сталиным лично. И все-таки я говорил с ним. Когда было трудно, я всегда говорил со Сталиным. Он был рядом — мудрый, сильный, всегда спокойный и всегда уверенный в победе. Его вера передавалась нам, солдатам, в каждую минуту боя. Сталин учил нас храбрости и воинскому мастерству. Сталин учил нас бить врага, как*им бы хитрым и коварным он ни был. Сталин учил нас любить Родину и ненавидеть ее врагов.
Сталин говорил Чкалову: человек дороже машины. Он хотел, чтобы у советского летчика был самый лучший в мире самолет, чтобы у советского танкиста был самый лучший в мире танк, чтобы у советского артиллериста была самая лучшая в мире пушка. Так, как Сталин замышлял, так и стало. Никогда наша Родина не была такой могущественной, какой она является теперь благодаря неустанным заботам и трудам нашего Сталина.
Сталина нет с нами. Но мы никогда не забудем сталинского требования — всемерно укреплять оборонную мощь нашей Родины. Советские люди, сплотившись вокруг Коммунистической партии, будут неустанно заботиться о том, чтобы крепли Советская Армия, Военно-Морской Флот, органы разведки. Мы всегда готовы дать сокрушительный отпор любому врагу. Так завещал нам Сталин. И мы выполним его завет.
Алексей Маресьев, Герой Советского Союза
Правда, 1953, 10 марта
Письмо В. Антоновой В. М. Молотову. 1953 год
Глубокоуважаемый Вячеслав Михайлович.
Простите за дерзость, которую я позволила себе, решив писать Вам, нет сил больше молчать. Я прошу защитить нас, простых людей, от преследования и террора воров. Грабят среди белого дня, ходят с кинжалами, бритвами, и, если кто им сопротивляется, они их пускают в ход. Так была порезана кондуктор Григорьева А. А. из Красной Пресни. Идешь с работы домой и не знаешь, дойдешь ли благополучно. Милиция бессильна, когда зовешь на помощь, например, в вагоне или в электричке, все пассажиры молчат, боятся пикнуть. Что же это такое? В Москве такое безобразие, ужас, не говоря уж о Подмосковье, там царство бандитов, особенно свили гнезда в Никитовке и в «Обираловке» — ст. Железнодорожная Горьковской ж. д.
Ведь это мутная вода, это русские «гангстеры» без совести и чести.
Мы победили вооруженную до зубов Германию, неужели наше государство бессильно победить этих дармоедов?
Просим Вас издать закон, пойманному вору отрубать 5 пальцев левой руки, клеймить их, чтобы народ знал, что это вор, и остерегались его. Беспощадные и суровые меры надо принять. Довольно гуманничать с этим сорняком. Горбатого исправит могила. Честные труженики должны, наконец, обрести спокойствие и не бояться, что придут ли домой благополучно.
Соберите представителей от кондукторов, например, с Красной Пресни, они Вам расскажут многое. Нельзя больше терпеть такое положение.
Уважающая Вас — Антонова.
11.VI953 г.
РГАСПИ. Ф. 82, оп. 2, д. 1440, л. 78
Завещание Веры Мухиной: «Не бойтесь рисковать в искусстве... Прочистите аппарат управления искусств»
Нет, не случайно Вера Игнатьевна Мухина стала автором «Рабочего и колхозницы» — одного из главных символов советской эпохи. По своей психологии она была вполне советским человеком, что доказывает и ее предсмертное письмо Вячеславу Молотову — одному из влиятельнейших членов тогдашнего Президиума ЦК КПСС.
Дорогой Вячеслав Михайлович.
Вы получите это письмо, когда меня уже не будет в живых. Это моя последняя просьба. Мне несколько дней было получше, но кажется, что мое состояние опять начинает ухудшаться. Спешу продиктовать это письмо, пока есть еще силы его подписать.
Мои последние просьбы по искусству:
Не забывайте изобразительное искусство, оно может дать народу не меньше, чем кино или литература. Не бойтесь рисковать в искусстве: без непрерывных, часто ошибочных поисков у нас не вырастет свое новое советское искусство.
Прочистите аппарат управления искусств — многие его руководители вместо помощи художникам загоняют их до смерти; иногда берут взятки.
Поставьте моего Чайковского в Москве. Вы, может, помните, как на просмотре «Рабочего и Колхозницы» мы с Вами поспорили и Вы, наконец, мне поверили, поверили чутью художника. Я Вам ручаюсь, что эта моя работа достойна Москвы, поверьте мне, ведь за всю мою жизнь я ни разу не подвела доверия партии и правительства.
После меня остаются очень хорошие эскизы — четыре скульптуры «Вода», «Земля», «Плодородие», «Хлеб». Я бы очень хотела, чтобы они были увеличены и поставлены парами на какой-нибудь из Волжских плотин, например, Сталинградской. Мои ученики смогли бы выполнить их и без моей помощи.
Отдайте распоряжение отлить в бронзе остающиеся после меня небольшие вещи; главное — распорядитесь отпустить на это бронзу.
Еще последняя моя просьба: квартира-мастерская, в которой я жила, до сих пор из-за юридических формальностей не принадлежит ни Министерству Культуры, ни Моссовету, ни мне. Очень прошу сделать так, чтобы она осталась за моими ребятами и чтобы она не стоила им непомерных средств, так как они у меня еще не до конца оперились.
И в смерти, как и в жизни, всегда Ваша
В. Мухина
РГАСПИ. Ф. 82, оп. 2, д. 1453, л. 95
6 октября 1953 года Вера Мухина скончалась, и ее сын В. Замков в тот же день переслал ее письмо Молотову вместе со следующей запиской:
«Дорогой Вячеслав Михайлович. Моя мать, Вера Игнатьевна Мухина, скончалась сегодня в 22 ч 30 м. Спешу исполнить ее последнюю просьбу.
С уважением В. Замков».
Уже 8 октября Молотов разослал копии письма Мухиной членам Президиума ЦК с предложением обсудить записку на Секретариате ЦК (ф. 82, оп. 2, д. 1453, л. 94, 96).
Все пожелания покойной были удовлетворены.
Характерно, что призыв к максимальной творческой свободе художника в мухинском письме-завещании соседствовал со столь же страстным призывом к чистке в руководстве Министерства культуры.
Интересно, что Молотов имел непосредственное отношение к сотворению мухинских «Рабочего и колхозницы». Он рассказывал Чуеву:
«Я был на выставке Веры Мухиной, когда она сделала свою знаменитую скульптуру “Рабочий и колхозница”. Они у нее были голые. Наверно, не очень здорово, когда стоит голая пара с серпом и молотом в руках... Я попросил их все-таки одеть».
В вопросах искусства, как и в частной жизни, Вячеслав Михайлович всегда оставался истинным пуританином.
Письмо Иванова Молотову. 1956 год
Члену Президиума ЦК КПСС т. Молотову В.М.
Дорогие друзья из ЦК!
Пишет Вам верный сын партии и Родины. То, что происходит у нас в стране, вызывает истинную тревогу за будущее — не буду пускаться в анализ — это вы сделаете.
Народ, офицеры глухо, а то явственно выражают глубокое неудовольствие настоящей политикой.
Сельское хозяйство не поднимается, а резко падает, ведь не дело, что на полях работают студенты, ученики и рабочие с заводов, сами поймите — это не работа. Крестьянин как от чумы бежит от колхоза — и он прав, ведь никому не хочется работать даром, за 1/2—3 руб. в день и l/2— 1 кил. хлеба вряд ли кто согласится работать. Отсюда нынче по всему Дону, Поволжью, Украине и даже Прибалтике остались под зиму не одна сотня тысяч посева и овощей. Возьмите, к примеру, Воронежскую, Тамбовскую и др. области, разве это не грозный признак неудовольствия? С этих областей выслали сельхозмашины ^а Восток — а здесь посев остался. Едешь юго-восточной дорогой — душа замирает, сколько хлеба осталось в полях, и на придорожных станциях гниет хлеб. В чем дело, товарищи, ведь по сводкам мы собирали 7—8 млн пудов, а нынче, как сказал Никита Сергеевич, 3289 млн пудов?
Народ говорит, почему хлеб дорог, нет мяса, масла и др. продуктов, ведь только снабжается Ленинград, Москва и Киев? Как ни странно, даже у нас, в Риге, уже много лет нет сахара, мяса и только 2—3 месяца появилась колбаса, да и то, в большинстве, конская.
