Роберт Силверберг - Валентин Понтифекс
– А наше сопротивление тому, что пьюривары делают с нами? Мы не должны сопротивляться? Нужно ли нам покориться судьбе, поскольку и она – Сущее?
– Ваше сопротивление – тоже Сущее.
– Тогда твоя философия мне совершенно непонятна, Маазмоорн.
– И необязательно, брат Валентин. Но и она, и твое непонимание – Сущее.
Валентин замолчал снова. Пауза продолжалась дольше, чем предыдущая, но Валентин постоянно поддерживал контакт.
Потом сказал:
– Я хочу, чтобы закончилось время разрушения. Я собираюсь сохранить на Маджипуре то, что мы воспринимаем, как Сущее.
– Конечно.
– Мне нужна твоя помощь.
6
– Мы поймали метаморфа, мой лорд, – сказал Альсимир. – Он утверждает, что у него есть для вас и только для вас срочное сообщение.
Хиссуне сдвинул брови:
– Лазутчик, как ты думаешь?
– Скорее всего, мой лорд.
– Или даже убийца.
– Конечно, такую возможность тоже нельзя исключать, но я полагаю, что здесь он оказался не для того. Я знаю, мой лорд, что он – метаморф, и любые наши предположения могут оказаться сомнительными, но тем не менее, я присутствовал при его допросе, и он кажется искренним. Кажется.
– Искренность метаморфа! – рассмеялся Хиссуне. – А помнишь, как они заслали шпиона в свиту к Лорду Валентину?
– Да, мне рассказывали. Что же тогда с ним делать?
– Думаю, привести ко мне.
– А если он собирается выкинуть какой-нибудь грязный трюк?
– Тогда нам придется шевелиться быстрее, чем он, Альсимир. Но все же приведи его.
Хиссуне понимал, что рискует, но никак нельзя отказываться от встречи с тем, кто объявил себя посланцем противника, или просто отправить его на смерть по одному лишь подозрению в злокозненности. Положа руку на сердце, он мог признаться, что ему будет даже интересно взглянуть, наконец, на метаморфа после стольких недель блужданий по раскисшим джунглям. За все это время они не встретили ни одного метаморфа: ни единого.
Армия расположилась лагерем на опушке рощи гигантских двикковых деревьев вдоль восточной границы Пьюрифайна неподалеку от реки Стейш.
Двикки представляли собой воистину внушительное зрелище: поразительных размеров деревья со стволами окружностью с большой дом; с ярко-красной блестящей корой, изрытой невероятно глубокими трещинами; с листьями, настолько широкими, что под каждым из них могло укрыться от проливного дождя не менее двадцати человек; с колоссальными грубокожими плодами размерами не меньше флотера, внутри которых содержалась ядовитая мякоть.
По чудеса растительного мира вряд ли могли восполнить однообразие форсированного марша по залитым дождями джунглям метаморфов. Дождь лил непрерывно; плесень и гниль проникали повсюду, даже, как иногда казалось Хиссуне, и в некоторые мозги; и хотя армия растянулась по фронту на сотню миль с лишним, а второй город метаморфов Авендройн предположительно должен был находиться где-то посередине линии фронта, пока не удавалось увидеть ни города, ни следов поселений, ни признаков путей эвакуации, и вообще ни единого метаморфа. Складывалось впечатление, что они – какие-то мифологические существа, а джунгли необитаемы.
Диввис, насколько знал Хиссуне, сталкивается с такими же трудностями на другой стороне Пьюрифайна. Метаморфы немногочисленны, а их города, по-видимому, чуть ли не складные. Вероятно, они перемещаются с места на место, как легкокрылые ночные насекомые. А может быть, они приняли вид деревьев и кустов, стоят себе спокойненько и давятся со смеха, наблюдая за тем, как мимо них топает армия Коронала. И даже огромные двикки, вполне возможно, могут быть разведчиками метаморфов, подумал Хиссуне. Надо поговорить с этим шпионом, посланником, убийцей или кто он там: возможно удастся от него что-нибудь узнать, а нет – так хоть какое-то развлечение.
Вскоре вернулся Альсимир с надежно охраняемым пленником.
Он был похож на всех пьюриваров, виденных Хиссуне раньше: странная, вызывающая смутное беспокойство фигура, чрезвычайно высокая, худая до истощения, почти обнаженная, если не считать кожаной набедренной повязки.
Кожа и тонкие упругие пряди волос имели необычный бледновато-зеленый оттенок, а лицо было едва ли не лишено всяких черт: губы-щели, нос-шишка, а глаза настолько узкие, что их почти не видно за веками. Вид у пленника был беспокойный и совсем не грозный. Но тем не менее, Хиссуне хотелось, чтобы рядом с ним оказался кто-нибудь, способный читать в душах, например, Делиамбр, Тисана или даже сам Валентин, для кого чужие тайны не были секретом. Этот метаморф, возможно, задумал что-нибудь нехорошее.
– Кто вы? – спросил Хиссуне.
– Меня зовут Аарисиим. Я служу Королю Сущему, которого вы знаете под именем Фараатаа.
– Вас послал ко мне он?
– Нет, Лорд Хиссуне. Он не знает, что я здесь. – Метаморф вдруг задрожал, как-то судорожно заколыхался, и на мгновение показалось, что его тело видоизменяется и плывет. Телохранители Коронала тут же встали стеной между метаморфом и Хиссуне, опасаясь, что эти движения – прелюдия к нападению, но Аарисиим тут же овладел собой и принял прежний вид. Он тихо сказал: – Я пришел сюда, чтобы предать Фараатаа.
– Вы собираетесь показать нам, где он укрывается? – изумился Хиссуне.
– Да.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой, подумал Хиссуне, глядя по очереди на Альсимира, Стимиона и других ближайших советников. Они явно испытывали те же чувства: скептицизм, настороженность, враждебность.
– Почему вы хотите это сделать?
– Он совершил нечто противозаконное.
– Война в самом разгаре, а вы пришли к нам только теперь…
– Я хотел сказать, мой лорд, противозаконное по нашим обычаям, а не по вашим.
– Ах, вот как. И что же произошло?
– Он отправился в Иллиривойн, захватил Данипьюр и собирается ее убить.
Незаконно захватывать Данипьюр. Незаконно лишать ее жизни. Он не слушает ничьих советов. Он захватил ее. К моему стыду. Я находился среди тех, кто был с ним. Я думал, что он хочет держать ее в плену, чтобы она не могла пойти на сделку с вами, неизменными, против нас. Он говорил, что не будет убивать ее, пока не решит, что война полностью проиграна.
– А сейчас он так думает? – спросил Хиссуне.
– Нет, Лорд Хиссуне. Он считает, что война еще далеко не проиграна: он готов выпустить на вас новых тварей и новые болезни и считает, что находится на пороге победы.
– Зачем тогда убивать Данипьюр?
– Для закрепления своей победы.
– Безумие!
– Я тоже так думаю, мой лорд. – Сейчас глаза Аарисиима были широко раскрыты и горели странным огнем. – Он рассматривает ее в качестве опасного соперника из-за того, что она склоняется к миру, а не к войне.
Если ее убрать, для его власти не останется никакой опасности. Но это еще не все. Он собирается заклать ее на алтаре – принести ее кровь в жертву водяным королям за их продолжительную помощь. Он соорудил храм по образцу того, что находился в Старом Велалисере, и сам возложит Данипьюр на жертвенный камень, и своими собственными руками отнимет у нее жизнь.
– А когда это должно произойти?
– Сегодня ночью, мой лорд. В Час Хайгуса.
– Сегодня ночью?
– Да, мой лорд. Я добирался со всей возможной быстротой, но ваша армия такая огромная, я боялся, что меня убьют прежде чем я доберусь до вашей личной охраны. Мне надо бы прийти к вам вчера или позавчера, но не было возможности, я не мог…
– Сколько дней отсюда до Нового Велалисера?
– Наверное, четыре. Может быть, и три, если спешить.
– Тогда Данипьюр погибла! – гневно воскликнул Хиссуне.
– Но если он не убьет ее…
– Вы сказали, что жертвоприношение состоится сегодня ночью.
– Да, сегодня луны и звезды благоприятствуют ему, но вдруг он потеряет решимость, передумает в последний миг…
– Часто ли Фараатаа теряет решимость? – поинтересовался Хиссуне.
– Никогда, мой лорд.
– Тогда мы никак не сможем вовремя добраться до места.
– Не сможем, мой лорд, – мрачно подтвердил Аарисиим.
Хиссуне хмуро посмотрел в сторону двикковой рощи. Что будет, если Данипьюр погибнет? Тогда не останется никакой надежды на соглашение с метаморфами: он понимал, что лишь она одна могла смягчить ожесточение мятежников и заставить их пойти на компромисс. Без нее начнется война на истребление.
Он спросил у Альсимира:
– Где сейчас Понтифекс?
– Он к западу от Кинтора. Возможно, добрался до Дулорна, и, скорее всего, сейчас где-то в районе Рифта.
– А можем мы послать ему туда сообщение?
– У нас очень ненадежная связь с теми местами, мой лорд.
– Я знаю. Я хочу, чтобы ты хоть как-нибудь, любым способом, передал ему эту новость в течение двух часов. Испробуй все, что можно. Воспользуйся колдунами, пошли сообщение Леди, чтобы она попыталась достать его через сновидения. Делай все, что только можно представить, понимаешь, Альсимир?
Он должен узнать, что сегодня ночью Фараатаа собирается убить Данипьюр.
