Владимир Авдеев - Расология
Конечно же, наши оппоненты из числа уставных моногенистов могут возразить, что данная точка зрения хотя и принадлежит классику, тем не менее устарела. Что же, приведем сходную по смыслу цитату выдающегося советского ученого В. В. Бунака. В посмертно изданной статье 'Верхнепалеолитический череп сунгирь 1 и его место в ряду других верхнепалеолитических черепов' из сборника 'Сунгирь: антропологическое исследование' (М., 1984) отечественный светило антропологии подчеркивал в духе классической философии полигенизма: 'Уроженцы разных континентов в их типической форме различаются между собой по окраске кожи, форме волос, вторичным половым признакам, мозговой коробке, форме лица, носа, губ и другими особенностями больше, чем некоторые хорошие виды — маралы и олени, многие виды грызунов. Такие формы, как бушмены, несут отличия от преобладающего современного типа также в строении поясничной части скелета, положении таза, форме половых органов'. На склоне лет, чувствуя приближение конца, В. В. Бунак решил не связывать себя узами марксистско-ленинской науки и высказал свои убеждения, основанные на многолетних исследованиях.
Наконец крупнейший современный отечественный антрополог А. А. Зубов в статье 'Некоторые данные одонтологии к проблеме эволюции человека и его рас' из сборника 'Проблемы эволюции человека и его рас' (М., 1968) сделал совершенно откровенное заявление: 'Зубная морфология не противоречит предположению о возможности независимого параллельного развития рас от разных местных групп палеантропов'.
Что же это, если не обновление идей полигенизма усилиями отечественной науки?
8. Проблема 'границы' между человеком и животным
Череда археологических открытий конца XIX — начала ХХ веков позволила такому крупнейшему немецкому антропологу-полигенисту, как Герман Клаач (1863–1916) создать принципиально новую модель возникновения и эволюции человеческих рас. В своей книге 'Положение человека в природе' (С.-Петербург, 1895) он указывал: 'Подобно тому, как предки человекообразных обезьян уже отличались друг от друга, когда началась симиация (т. е. обобезьянивание), человеческие группы также не являются совершенно одинаковыми, так как среди них тоже наметились различия еще до начала гоминизации (т. е. очеловечивания). Исходя отсюда, можно в значительной степени объяснить расовые различия человечества. Таким образом, речь идет о распадении общей группы предков на ветви, из которых каждая произвела как человеческие расы, так и человекообразных обезьян'.
На конгрессе антропологов в г. Линдау в 1899 году Клаач впервые изложил свои взгляды, которые сводились к следующему. Человек — независимая ветвь приматов, а человекообразные обезьяны — параллельно развившаяся ветвь приматов, — но не предки человека. Ни один из живущих типов приматов не может, по его мнению, рассматриваться как ближайший родственник человека. Человек во многих отношениях ближе к низшим формам обезьян, чем к человекообразным обезьянам; многие из его черт восходят даже к лемурам и гипотетической примитивной форме приматов. Человек — прямой потомок низших приматов, а сами приматы — примитивные члены рода млекопитающих.
В 1910 году на конгрессе в г. Кельне он развил свои взгляды на теорию расогенеза. Из его доклада под названием 'Полигенез рас и общая основа человека и человекообразных обезьян' следовало, что на очень раннем этапе примитивные группы высших приматов разделились на западную и восточную ветви, и каждая из них, в свою очередь, разделилась на свои расы и свои виды человекообразных обезьян. Он открыто утверждал: 'Между этими двумя обезьянами и этими породами людей меньше родства, чем между каждой из обезьян и человеком, развившимся из одного с ней потока. Неандерталец и горилла — представители западного потока, а ориньякский человек и орангутанг — представители восточного'. В американском издании своей книги 'Эволюция и прогресс человечества' (1923) он заключил: 'По всем законам вероятности очень странно, что человек занял исключительное положение по сравнению с другими животными. Несправедливо считать человека во всех отношениях высшей стадией эволюции. Многие из его черт примитивней, чем у обезьян'.
Взгляды Клаача поддержал и развил крупнейший итальянский антрополог-полигенист Джузеппе Серджи (1841–1936). В книге 'Виды и разновидности человеческого рода', изданной в 1900 году, он писал: 'Человек — один вид или несколько? Мои наблюдения в Европе и в Африке позволяют сделать вывод: есть два вида человека — евроафриканский и евроазиатский; каждый из них состоит из нескольких рас'.
В 1892 году Серджи сделал доклад на международном конгрессе антропологов в Москве, а классик русской антропологии Дмитрий Николаевич Анучин поддержал его идеи, опубликовав в 1913 году книгу 'Происхождение человека', а в 1914 — 'Органическая эволюция и происхождение человека'. В них он уже детальнее разработал концепцию полигенетического происхождения 'человечества'. Согласно его версии, от предшественников приматов произошли три независимые группы: церкопитеки, с шестью независимыми ветвями, симииды, давшие четыре ветви, и гоминиды, также с отдельными четырьмя ветвями. В свою очередь эти ветви рассматриваются им как четыре отдельных рода: эоантропус, палеонтропус (гейдельбергский человек), нотантропус (негрская ветвь) и геоантропус (монгольская ветвь). Все эти роды не являлись ответвлениями от общего, раннего, менее специализированного человеческого типа; они не связаны ни с крупными обезьянами, ни с другими известными нам приматами. Предполагается, что все они уже обособились в то время, когда группа гоминидов выделилась из своих предполагаемых предшественников.
Крупнейшие отечественные археологи А. С. Амальрик и А. Л. Монгайт в совместной работе 'В поисках исчезнувших цивилизаций' (М., 1959) указывали, что по результатам раскопок можно констатировать наличие расовых различий уже в эпоху позднего палеолита. Мало того, 'вместе с тем отмечена исключительная пестрота антропологического состава этих находок, предполагающая расовые различия, превосходящие различия между современными расовыми типами'. Таким образом получается, что если на заре расогенеза различия между основными расами были больше, чем сегодня, то, следовательно, по всем законам логики эволюционного развития они могли произойти только из различных независимых центров, что лишний раз опровергает все паранаучные измышления моногенистов. Крупнейший австрийский расолог-полигенист Людвиг Гумплович (1838–1909) объяснял некоторое видимое морфологическое сходство основных человеческих рас простым умозаключением: 'Сходство не всегда предполагает потомственную связь. Также и относительно человечества; закон происхождения и развития мог быть один, тогда как генеалогическое древо не одно'.
В 20-е и 30-е годы ХХ века с началом бурного расцвета биологии и первых успехов в области генетики старые идеи антропологов-полигенистов получили подтверждение на качественно новом уровне, и особенно после возникновения в середине века так называемой синтетической теории эволюции. Даже если предположить, что человечество, согласно мнению моногенистов, произошло от одной пары предков, то неравномерность темпов эволюции, в том числе и под воздействием среды, должна была неминуемо разделить расы в процессе их обособления по иерархическому признаку, создав 'высшие' и 'низшие'. Помимо различий между расами на морфологическом уровне, теперь добавились еще и неоспоримые свидетельства о различиях биохимических, а позднее — и генетических. Не могли же потомки общего предка, расселяясь по всей земле, всюду с одинаковой скоростью отдаляться от него в процессе развития. Это же очевидно. Популяционная генетика подтвердила, что в различных человеческих расах и составляющих их популяциях неодинаков процент распределения атавистических признаков, доставшихся в наследство от животных предков. Выражаясь языком современной экологии, в одно и то же время в рамках одной экологической ниши, с точки зрения эволюционной ценности могут сосуществовать недочеловек, человек и сверхчеловек. Все эти виды живых существ проделали различный путь развития, и в этом их основное отличие.
Крупнейший советский антрополог Б.С. Жуков в монографии 'Происхождение человека' (М., 1928) отмечал:
''У некоторых низших представителей современного человека замечаются признаки некоторого сходства с неандертальцами, как, например, надбровные дуги у австралийцев. У них также 'зубы мудрости' достигают большего развития, чем остальные коренные зубы, и это несколько приближает австралийцев, по строению зубов, к высшим обезьянам. По своему росту неандертальская раса приближается более всего к таким низкорослым современным народам, как, например, лопари, живущие в северо-западной России и в северной Финляндии'.
