Андрей Звонков - Пока едет «Скорая». Рассказы, которые могут спасти вашу жизнь
«Газель» петляла среди домов, дворов и мусорных контейнеров и наконец остановилась у подъезда.
Таня начала вытаскивать из салона ящик, но Ерофеев ее остановил:
– Возьми тонометр. Остальное не понадобится.
Девушка послушно поставила ящик обратно, извлекла из него прибор для измерения артериального давления и на всякий случай спросила:
– А если там совсем не ПТИ?
– Вот тогда и сбегаешь за ящиком, квартира на первом этаже. Пошли.
Мужчина в одних трусах, держась за стенку, открыл им дверь. И так же, кренясь и цепляясь за углы, побрел в комнату, однако на полпути дернулся, проскрипев:
– Проходите, проходите, – и быстро просеменил в туалет.
– Какая знакомая картина… – задумчиво проговорила Таня. – Где-то я это уже видела…
– Издеваешься?.. – сказал Ерофеев. – Смотри, обижусь.
Мужчина вошел в комнату, присел на краешек стула. Таня, пока он снова не убежал, выяснила паспортные данные, а Ерофеев спросил:
– Ну, и что вы съели?
– Да глупость какая-то получается, – мужчина скривился от боли в животе. – Мы вообще уехали на дачу и живем там. – Опять спазм скрутил его. – Жена перед отъездом еще сварила щавелевый суп, ну и, зная, что мне придется вернуться, оставила его в холодильнике.
Мужчина вдруг замолчал, лицо его стало задумчивым, и он произнес:
– Я сейчас!
И, вскочив со стула, качнулся и побрел к туалету. Ерофеев несколько секунд слушал плеск и кряхтение, потом, обернувшись к Тане, сказал:
– Загляни к соседям. Спроси, не выключали ли свет вчера или позавчера.
Таня ушла.
– Так вот, – продолжил мужчина, вернувшись в комнату, – я приехал утром. На даче не завтракал – боялся опоздать на электричку, поэтому, само собой, голодный был. В общем, налил я себе миску, разогрел все в микроволнушке и срубал…
– Съели? – поправил Ерофеев.
– Ну да. Схомячил, как говорит моя дочка.
– И когда началось? На вокзале пирожки или шаурму не покупали?
– Нет, не люблю питаться на ходу. Вот уже часа три как несет, – ответил больной. – Помогайте.
– Чего уж тут помогать… – сказал Саша. – Собирайтесь, поедем в больницу. Там вас за три дня приведут в полный порядок.
Мужичок снова сорвался к туалету, но на полпути притормозил и, полуобернувшись, сказал:
– Не, я в больницу не могу. У меня сегодня вечером очень важная встреча. Я ради нее и приехал!
Вернулась Таня. Ерофеев вопросительно поднял на нее глаза.
– Ну что?
– Было, – слегка запыхавшись, ответила она. – Позавчера с утра, а может быть, и с ночи отключали на весь день и дали только в девять вечера. Часов двенадцать света или все двадцать не было. Тетенька сказала, что утром проснулись, а света нет, и включили уже когда стемнело. У нее тоже что-то там прокисло.
– Значит, супчик стоял в тепле больше десяти часов. Вполне достаточно. А на вкус он и так кисленький… Вот и не шевельнулось подозрение. Значит, все-таки ПТИ[27]… Что ты думаешь?
– Я думаю, надо исключить ботулизм, – сказала Таня, – и сальмонеллез.
– Валяй, – согласился Ерофеев, – исключай. Только ботулизма тут быть не может, а почему?
Таня сообразила, что малость перестаралась с вероятным диагнозом.
– Ботулинус растет в бескислородной среде. Он анаэроб[28]. А вдруг больной ел консервы[29]?
– Верно. Спроси на всякий случай, но больше все-таки выясняй насчет сальмонеллы. А мне что посоветуешь?
Ерофеев в ожидании ответа молчал и смотрел в коридор, откуда в который уж раз медленно выплывал похожий на привидение мужчина.
– Я пока схожу на кухню…
– Понимаешь, что такое жизненное пространство, – сказал мужчина, – когда оно сужается до размеров туалета.
– Да вы философ, – отозвался Ерофеев из кухни.
Таня не ответила и принялась выспрашивать у мужчины, не ел ли он консервов вчера вечером или утром, не двоится ли у него в глазах и прочее, что могло бы намекнуть на более страшные заболевания, чем ПТИ.
С кухни Ерофеев принес трехлитровую банку. Мужчина посмотрел на него удивленно. Саша спросил Таню:
– Ну, что выяснилось?
– Да ничего особенного: консервы не ел, кур ни в каком виде – тоже, даже в виде яиц… – ответила стажерка.
– А кремовые торты или творог?
– Нет, – сказал мужчина, – ничего такого я не ел. На даче гречка с грибами была, но это проверенные грибы. Подосиновики и белые. Я грешу только на щавелевый суп. Но почему? У нас холодильник – зверь! Огурцы за два часа в стекло превращает на нижней полке! Не с чего было супу прокисать…
– У вас в доме больше чем полсуток света не было, – сказал Ерофеев. – Вот с чего он прокис. Но это неважно уже. Я в последний раз спрашиваю: поедете в больницу?
– Нет, – жалобно сморщился мужчина, – я не могу. У меня вечером важная встреча. Я специально из-за нее приехал. Еще и машину из сервиса забирать. Ну, придумайте что-нибудь.
– Что уж тут придумывать, – сказал Ерофеев, – все давно придумано до нас. У вас аптечка есть?
– Есть, – мужчина с готовностью нырнул в нижний ящик комода и извлек большую коробку с лекарствами.
Саша принялся копаться среди упаковок, сказав Тане:
– Налей в банку воды и насыпь туда по три чайные ложки соли и соды, – Татьяна была уже на низком старте, но видела, что Ерофеев не закончил давать указания, и ждала, – и еще три, нет, четыре столовые ложки сахара. Все перемешай хорошенько, чтобы растворилось.
Уже выходя из комнаты, Таня спросила:
– А ложки с верхом или под уровень?
– Неважно. Кашу маслом не испортишь. Сыпь.
Из коробки Ерофеев извлек пластмассовую баночку с панангином, потряс – таблеток пять-шесть.
– Мало.
Покопался еще и достал облатку калия оротата, следом – половину блистера аспаркама.
– Двадцать таблеток. Нормально! На первое время хватит, а потом бананами и сухофруктами доедите.
Рядом на стол легла коробочка с лоперамидом.
– Ну что, Татьяна, будем лечить или пусть живет? – пошутил Ерофеев, видя, что стажерка принесла трехлитровую банку, полную мутноватой и еще крутящейся воды. – Вот любопытно, кто это у них дома калий потребляет? Старички есть в семье?
Мужчина кивнул.
– Мой отец – сердечник. Три года назад инфаркт перенес. Они все сейчас на даче.
– Будем лечить, – откликнулась Таня.
Мужчина кривовато усмехнулся:
– Да уж, пожалуйста, лечите. Я вот искал имодиум… Ну, вы рекламу видели? Спасает от диареи… И не нашел. Жена говорила, что купила, а я не нашел…
– Вы не нашли, зато я нашел, – сказал Ерофеев, придвигая к мужчине препараты. – Вот он, имодиум, он же лопедиум, он же лоперамид. Разные названия одного и того же препарата. Сейчас выпейте пару капсул, потом после каждого похода на горшок по одной, пока понос не прекратится. И вот это – левомицетин. К счастью, непросроченный.
Мужчина слушал внимательно. Ерофеев из банки отлил в чашку воду, приготовленную Таней.
– А вот эту жидкость будете пить, все три литра чтоб выпили.
Мужчина проглотил две капсулы лоперамида, запил раствором из банки, поморщился.
– Отрава. Мерзостное сладко-соленое пойло, но пить можно.
– Вот и пейте. Это специальный электролитный раствор. Вы сейчас из-за рвоты и поноса теряете много солей – калия, натрия, хлора, бикарбонатов… Здесь есть все, кроме калия. Его количество вы доберете с панангином и калия оротатом. Ясно?
Мужчина кивнул. А Ерофеев продолжил:
– Таблетки будете принимать по две три раза в день, сегодня и завтра. Банку выпьете, наведите еще одну. Состав запишите или запомните… – Мужчина принялся записывать в блокноте. – На литр воды по одной чайной ложке соли и соды пищевой и одну столовую ложку сахара. Воду можете использовать некипяченую, если ее нет. Мы оставим актив[30] на завтра участковому терапевту, а он передаст уже инфекционисту.
Мужчина торопливо дописывал рецепт раствора.
– Все. Пошли, – уже обращаясь к Тане, сказал Ерофеев.
– А есть-то когда можно будет? – вдогонку спросил мужчина.
– Ешьте хоть сейчас – сухари, сушки, рис рассыпчатый без масла, только ничего жирного и острого пока не ешьте, – уже в дверях ответил Саша.
– А суши можно, роллы?
– Можно. Только без рыбы, соевого соуса и васаби. Пожалейте желудок.
Как обычно, в машине Таня спросила Ерофеева:
– Я все поняла, кроме одного: зачем сахар?
– То есть как «зачем»? – Ерофеев улыбнулся. – Супчик щавелевый давно вылетел. Мужик с утра, а точнее сказать, со вчерашнего вечера ничего не ел. Жир расщепляться еще не начал. Откуда ему энергию брать? А так худо-бедно, но хоть часть необходимых калорий получит. Сейчас главное, чтоб он все сделал как надо, без самодеятельности… Тогда к вечеру понос у него прекратится. И вообще хватит про это, я есть хочу!
