Виктор Губарев - Пираты
Спустя короткое время «Сан-Антонио» вновь появился у острова Гарднерс — на этот раз в компании со шлюпом Корнелиуса Куика из Нью-Йорка. На борту шлюпа Куика находились Томас Кларк и «некто Харрисон с Ямайки, отец мальчика, который плавал с капитаном Киддом». Кидд отправил на берег своего штурмана и Кларка. Последние пригласили владельца острова пожаловать на борт «Сан-Антонио». «И названный Кидд, — читаем в «Рассказе Джона Гарднера», — пожелал, чтобы сей рассказчик (Джон Гарднер. — Авт.) забрал с собой на берег и сберег для него, названного Кидда, или его доверенного лица сундук и ящик золота, связку стеганых одеял и четыре тюка вещей; указанный ящик золота, как сказал Кидд рассказчику, предназначался для милорда. Рассказчик согласился с просьбой названного Кидда и забрал на берег упомянутые сундук, ящик золота, стеганые одеяла и тюки с вещами.
А далее рассказчик сообщил, что двое членов команды Кидда, которые назвались Куком и Пэрротом (кок Абель Оуэнс и пушкарь Хью Пэррот. — Авт.), доставили ему, рассказчику, две сумы серебра, каковое, как они сказали рассказчику, весило тридцать фунтов… И что другие люди Кидда передали рассказчику небольшой узел с золотом и золотым песком весом около фунта, дабы он сберег его, а также подарили рассказчику шарф и пару шерстяных чулков. И перед самым отплытием шлюпа капитан Кидд подарил рассказчику мешок сахара…»
Гарднер также припомнил, что шлюп Корнелиуса Куика находился близ острова «от полудня до вечера того же дня и забрал на борт два сундука, доставленные с упомянутого шлюпа Кидда на глазах у рассказчика, а также, как он полагает, еще кое-какие вещи, а затем отплыл в направлении пролива (Лонг-Айленд. — Авт.). Кидд оставался здесь со своим шлюпом до следующего утра, после чего отплыл, намереваясь, по его словам, идти в Бостон».
Давая все эти показания, Гарднер поклялся, что ничего не слышал об объявлении Кидда пиратом. Впрочем, он тут же добавил, что «если бы и знал об этом, то все равно не посмел бы действовать иначе, не имея сил противиться им, а также потому, что ранее приватиры уже грозились убить его, если он будет с ними невежлив».
Итак, капитан Кидд отправился в Массачусетс. Миновав острова Блок, Мартас-Винъярд и Нантакет, он повстречал в море бостонский шлюп капитана Томаса Уэя, который возвращался домой из мексиканского залива Кампече. Оба капитана договорились идти вокруг полуострова Кейп-Код вместе. Очевидно, Кидд не до конца доверял графу Белломонту, так как упросил капитана Уэя взять на сохранение кое-какие ценности: три пистолета, ручные весы для взвешивания золота, турецкий ковер, навигационные часы с маятником, узел с вещами Сары Кидд и ее же сумку с 280 пиастрами. Данная услуга, естественно, была щедро оплачена.
В субботу 1 июля «Сан-Антонио» появился у входа в Бостонскую гавань.
Арест
В пятницу 30 июня, ближе к концу дня, Белломонт и восемнадцать членов Совета Массачусетса решили вновь встретиться на следующий день. Однако в субботу губернатор неожиданно разослал членам Совета сообщение, что недомогание вынуждает его отложить намеченную встречу. Поскольку именно в это время в Бостонском порту стал на якорь шлюп Кидда, легко догадаться, что́ именно скрывалось за «недомоганием» графа.
Позже Белломонт утверждал, что всегда действовал сообща с членами Совета и никогда не разговаривал с Киддом без свидетелей. Тем не менее, можно не сомневаться, что в субботу и воскресенье — 1 и 2 июля 1699 года — губернатор и капитан встречались тет-а-тет. О чем они могли беседовать? Главной задачей Кидда было убедить Белломонта в правдивости рассказанной им истории, тогда как губернатор должен был просчитать все опасности, угрожавшие его карьере в связи с «делом Кидда». С одной стороны, у него имелся королевский указ об аресте Кидда; с другой — граф боялся нарушить договор с лордами-вигами, влияние которых все еще оставалось достаточно сильным.
Необходимо учитывать также финансовую сторону колебаний Белломонта. По данным Р. Ритчи, губернаторский пост не принес ему ожидаемого материального благополучия; жизнь в Нью-Йорке — «этом необычайно дорогом городе» — стоила ему 1500 фунтов стерлингов в год; жизнь в Бостоне тоже требовала больших расходов. Существенно поправить финансовое положение графа мог капитан Кидд. Последний признался, что привез с собой 10 тысяч фунтов стерлингов, и еще 30 тысяч были укрыты им где-то в Вест-Индии. Таким образом, экспедиция принесла партнерам 40 тысяч фунтов дохода. За вычетом примерно 6 тысяч фунтов стерлингов издержек партнеры могли рассчитывать на 34 тысячи, из которых на долю графа припадало не более 5 тысяч. Отдав долг Харрисону, он мог рассчитывать на тысячу фунтов. Неплохая сумма, но довольно мизерная по сравнению с тем, на что он надеялся при заключении сделки.
У Белломонта имелся и другой сценарий действий. Арестовав Кидда как пирата, он, будучи вице-адмиралом, мог получить 1/3 часть захваченной добычи, в данном случае — 13 тысяч фунтов стерлингов, на которые у Харрисона не было никаких прав. Поделившись этими деньгами с другими партнерами по синдикату, Белломонт сохранил бы их дружественное к нему расположение. Кроме того, арестовав Кидда, он выполнил бы приказы правительства тори и добился бы для себя поддержки с их стороны.
В конце концов, переговорив с Киддом, губернатор велел ему явиться в понедельник на заседание Совета и там рассказать о своей экспедиции. До того времени капитан был волен посетить своих друзей и раздать им подарки. Кидд так и сделал. Кемпбеллу он подарил мальчика-раба, немного сукна и обещал ему 500 фунтов стерлингов, если тот поможет ему получить прощение. Леди Белломонт достался еще один подарок — золотой слиток и мешочек с золотым песком, но по совету мужа она вернула этот презент капитану. Роберт Ливингстон пожаловал в Бостон из Олбани, чтобы встретиться с Киддом и защитить свои интересы (в частности, он хотел вернуть 10 тысяч фунтов стерлингов залога, внесенных в качестве гарантии «хорошего поведения» Кидда). Ливингстон, конечно, был разочарован, узнав, что капитан привез из экспедиции не 500 тысяч фунтов стерлингов (как сообщалось в письмах, пришедших в Нью-Йорк из Вест-Индии), а гораздо меньше. Чтобы хоть как-то удовлетворить его, Кидд подарил своему компаньону раба, трость и несколько голов сыра, а также намекнул ему, что укрыл в надежном месте мешок с 40 фунтами золота — до поры до времени, пока не станет ясно, «куда дует ветер».
Друзья капитана считали, что ему следует быть осторожным: его враги были готовы обвинить Кидда в преступных деяниях, если его «антипиратская кампания» окажется ширмой. Белломонт пока не делал публичных заявлений и не раскрывал своих намерений.
3 июля, в шесть часов вечера, Кидд выступил перед членами Совета Массачусетса, собравшимися в особняке Питера Сёрджента. Выслушав краткий рассказ капитана об экспедиции, участники собрания попросили его представить им полный отчет о захваченных товарах и ценностях — как тех, что находились на борту «Сан-Антонио», так и тех, что остались на борту «Кедах мёрчента» в Вест-Индии. Кидд сообщил, что привез в Бостон 40 фунтов золота, 80 фунтов серебра, 40 тюков восточных тканей и 5 тонн антильского сахара. На «Кедах мёрченте», по его словам, осталось 150 тюков тканей, 70 тонн сахара, 10 тонн железа, 14 якорей, 40 тонн селитры, 30 пушек на батарейной палубе и еще 20 пушек — в трюме.
Выслушав Кидда, губернатор велел ему явиться на заседание Совета во вторник в пять часов пополудни. Капитан должен был принести с собой отчет об экспедиции и опись груза, заверенную им и старшими офицерами, полный список команды и список мятежников. Одновременно помощнику сборщика таможенных пошлин было приказано отправить на борт «Сан-Антонио» несколько сторожей, которые должны были проследить за сохранностью груза.
На следующий день Кидд явился на заседание Совета с пятью членами команды. Моряки представили свой отчет об экспедиции (написанный, видимо, под диктовку капитана), сообщив о призах весьма кратко: «Мы взяли два судна, которые отвели в порт Сент-Мари». Члены Совета пожелали знать больше об этих призах. Тогда спутники Кидда заявили под присягой, что оба судна принадлежали маврам и что одним из них командовал голландец, а другим — англичанин.
Белломонт спросил у Кидда, принес ли он отчет, опись груза и списки команды и мятежников. На это капитан ответил, что у него было слишком мало времени, чтобы подготовить указанные документы. Губернатор понимающе кивнул и предложил Кидду принести документы либо в пять часов пополудни 5 июля, либо в девять часов утра 6 июля.
Поскольку 5 июля чета Белломонт уехала из города, заседание Совета перенесли на 6-е число. Готовясь к новой встрече с губернатором и членами Совета, Кидд попросил Кемпбелла передать леди Белломонт еще один «презент» — сумку из зеленого шелка, в которой находился пятифунтовый слиток золота стоимостью 250 фунтов стерлингов.
