Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 2010 год
Надо сказать, что не все пришли в восторг от подобной церемонии. Епископ Казерты Раффаэле Ногаро заявил: «Я не встречал таких отвратительных манифестаций в церкви. Я проповедую равенство всех братьев и не выношу, когда демонстрируются классовые различия, ибо это противно христианскому учению». Невеста, узнав о негодовании епископа, поднялась к алтарю, взяла микрофон и дипломатично принесла извинения: «Я не хотела сделать ничего плохого. Когда мы с мужем вернемся из свадебного путешествия, мы пойдем к епископу и расскажем ему, что наши истинные цели не имели ничего общего с демонстрацией классовой розни». А вот автор «платья раздора», дизайнер Джанни Моларо, был менее деликатен: «Я не искал рекламы. Епископ обо всем знал, и если бы он захотел, он мог воспрепятствовать этому».
Что общего между браком и войной
Неаполитанец Франческо Чито говорит, что увлекся фотографированием свадеб в Милане. Но на Севере Италии ему в этих церемониях не хватало искренности, а на Сицилии — театральности, которую он неожиданно для себя обнаружил в Неаполе. Чито так описывает упоительную свадебную фотосъемку на площади Неаполя в День святого Януария: двое молодоженов в нарциссическом экстазе позировали для фотокамеры в окружении толпы ассистентов с не вполне ясными ролями, которых привел с собой фотограф. В способности театрализовать происходящее так, чтобы двое молодых людей поверили, что свадьба — на самом деле самый важный день в их жизни, и состоит, по словам Чито, неаполитанская гениальность. При этом Франческо фотографирует не столько сами свадьбы, сколько процесс их фотосъемки. Позиция стороннего наблюдателя дает ему широкие возможности иронизировать по поводу бракосочетаний в своих фотоработах. Сам Чито к институту брака относится скептически. «В любом браке есть немного войны», — говорит Франческо, объясняя, каким образом он, военный фотограф, превратился в фотографа свадебного.
Фоном для фотографии молодоженов может стать даже неаполитанский пассаж «Галерея Умберто I» в три часа ночи
Обычные обычаи
Собственно свадебные обряды неаполитанцев — часть грандиозного спектакля, демонстрация приверженности традициям. Даже таким, смысл которых давно утрачен. Например, молодожены отчего-то не должны видеть друг друга в день, предшествующий церемонии венчания.
В день свадьбы невеста, на которой обязательно должно быть надето что-то старое (как символ связи с прошлым), что-то новое (символ начала новой жизни), что-то позаимствованное у родных и близких (символ дружбы), а также что-то голубое (этот цвет символизирует верность), при выходе из дома обязана переступить порог с правой ноги. Впрочем, объяснение, которое дает традиция остальным ритуалам, едва ли удовлетворит строгого этнографа. Так, жених в день свадьбы должен положить в карман пиджака ножницы остриями вниз — чтобы в случае необходимости «отрезать злые языки». А мать невесты обязана во время празднования разбить тарелку, наполненную цветами, рисом, монетами и свадебными сладостями. Если при падении тарелка не разобьется — это плохой знак: считается, что в таком случае брак будет неудачным.
А вот бросаться символическими предметами на свадьбе положено не только невесте (известный многим аттракцион «метание свадебного букета»), но и жениху — он кидает неженатым мужчинам подвязку своей суженой. Тем же, кто не смог попасть на торжество, достанется по крайней мере кусок свадебного торта: такой хорошей приметой, как отправка сладкого отсутствующим на торжественной церемонии, никто не склонен пренебрегать.
Важнейшая часть свадебного ритуала — появление молодых в теперь уже общем доме: сюда жених вносит невесту непременно на руках. Корни этой традиции (как, кстати, и в России) лежат в древних мистических представлениях: свадьба — переход девушки из рода отца в род мужа, который сродни смерти в своем и рождению в другом роду, а пересекая порог на руках мужа, девушка становится подобна новорожденному члену семьи, который в дом не входил, а в нем оказался.
Дети — непременные участники свадебных церемоний
Матримониальные ценности
Во многих семьях итальянского Юга до сих пор считается обязательным, чтобы девушка любой ценой вышла замуж, и желательно не позднее 25–30 лет. Отступления от традиции навлекают несмываемый позор на всю семью.
На Юге по-прежнему доминируют патриархальные (или матриархальные, они встречаются даже чаще) семьи, для которых нестерпимы такие новшества, как гражданский брак или независимое проживание детей отдельно от родителей. И сегодня южане с особенной гордостью держатся за свои традиции, отличающие их от «развратных» жителей Севера Италии — «этих либертинцев».
Удивительно, но патриархальный уклад определяет умонастроения молодежи Неаполя, как и всего итальянского Юга, и по сей день. Недавний социологический опрос среди молодежи в возрасте 20—33 лет показал, что все без исключения его участники непременно желают узаконить свои отношения. При этом молодые люди до 25 лет выражали это стремление более определенно. Матримониальный энтузиазм молодых людей обусловлен тем, что в этом возрасте они еще живут с родителями и ориентируются в первую очередь на тот образец семейного уклада, который имеют перед глазами. Но и старшие участники опроса, казалось бы, имеющие возможность попробовать на вкус самостоятельную жизнь и набраться северных «либертинских» взглядов, проявили верность традиционным взглядам на институт брака.
Музыкальный обряд
На Юге Италии еще жива традиция предложения в форме серенады. В вечер перед свадьбой жених в сопровождении музыкантов отправляется к дому возлюбленной для того, чтобы посвятить ей любовные песни. Он ждет, что после его выступления она зажжет свет и выйдет на балкон — это расценивается как ее официальное согласие. С этого момента начинается свадебное гулянье с песнями и угощениями, по традиции предлагаемыми родителями девушки. Но стремление к театрализации обычаев сватовства и бракосочетания затронуло и эту традицию: существует даже Фестиваль серенад, который проводится каждый год в первых числах августа в городе Теора в Кампании. Пять девушек на балконах, убранных цветами, наслаждаются серенадами своих возлюбленных. В конце вечера каждый молодой человек должен взобраться на балкон и преподнести своей избраннице красную розу — знак любви, за что и будет удостоен поцелуя.
Съемка в антураже старого города — обязательный элемент брачного торжества
И никаких сушеных фиников!
Но самое главное: и для тех и для других брак — конечный пункт, а не один из многих этапов жизненного пути. А коли так, скупиться в этом случае не полагается. Есть даже пословица на неаполитанском диалекте: ’O spusarizio se fa cu ’e cunfi ette, no cu ’e fi cusecche! — «На свадьбу подают сладости (буквально cunfi ette — миндаль в сахарной глазури, традиционное угощение на свадьбу и крещение), а не сушеные финики». Когда неаполитанец женится, здравая финансовая логика отступает на задний план и многие молодые люди сознательно влезают в долговые ямы. Это вовсе не значит, что неаполитанцы готовы пожертвовать материальным благополучием во имя любви. Участники упоминавшегося уже социологического опроса признались, что для них очень важно и после свадьбы сохранить завоеванные материальные позиции и продолжить вести красивую жизнь. Они готовы влезать в долги ради того, чтобы приобрести и обставить собственное гнездышко (по возможности большое, «иначе может показаться, что я делаю шаг назад относительно моего образа жизни») предметами роскоши. Самое большее — они готовы «отказаться на целый год от выходных или от развлечений, которые позволяли себе до свадьбы», ради того, чтобы «купить все самое лучшее для дома, а также дорогую фирменную одежду в течение первого года супружеской жизни». Характерно, что на такое самоограничение готовы все до единого опрошенные.
Время года и битая посуда
В Кампании заключать браки в мае — плохая примета. В некоторых областях на границе с Лацио считается, что чем больше на свадьбе будет разбито посуды, тем более удачным будет новый брак. Поэтому гости бьют вдребезги тарелки и бокалы, пока не расколошматят всю имеющуюся посуду. Фото Франческо Чита
Анна Тихомирова
Обыкновенное поднебесье
Здесь, на углу 34-й улицы, раньше было здание гостиницы «Уолдорф Астория». Тогда жилые дома, стоявшие по соседству, чувствовали себя небоскребами… Эмпайр-стейт-билдинг называли восьмым чудом света, а цены на аренду офисов в нем были одним из самых чутких экономических индикаторов. Его обитатели искренне верят: он выстоит, даже если погибнет Нью-Йорк
