Джейкоб Броновски - Восхождение человечества
Ездить на лошади человеку позволяет пластичность поведения. Это то, что нас характеризует. Разумеется, она находит отражение в социальных институтах, но я прежде всего вижу ее в книгах, потому что они — постоянный результат работы разума. Я воспринимаю их как память о людях, которые меня вдохновляют: Исааке Ньютоне, великом человеке, возглавлявшем Королевское научное общество в начале XVIII века, и Уильяме Блейке, написавшем «Песни невинности» в конце XVIII века. Оба они воплощают в себе две стороны одного великого разума, и оба являются видоспецифичными, как выразились бы биологи, изучающие поведение.
Как это можно представить легче всего? Тут мне помог художник, который оформлял недавно написанную мной книгу «Идентификация человека». Самое интересное, что до выхода ее в тираж я не видел обложку, мы с художником не общались. И все-таки художник абсолютно точно понял, что я имел в виду, и поставил на обложку рисунок мозга и Мону Лизу. Он наложил эти изображения одно на другое, отразив то, о чем говорится в книге. Человек уникален не потому, что он занимается наукой или искусством, а потому, что наука и искусство в равной степени отражают изумительную пластичность его ума. Мона Лиза — очень хороший пример, потому что, в конце концов, чем занимался да Винчи большую часть своей жизни? Он рисовал анатомические рисунки, такие как эмбрион внутри утробы матери, который хранится в Виндзорской королевской коллекции. А пластичность поведения как раз и закладывается у человека во внутриутробном периоде.
Пластичность поведения закладывается у человека во внутриутробном периоде.
Леонардо да Винчи. «Эмбрион человека» (анатомический рисунок).
У меня есть предмет, который я храню как сокровище: слепок черепа младенца, родившегося два миллиона лет назад, — «ребенка из Таунга». Конечно, этого ребенка нельзя назвать человеком в полной мере. И все же, если она, — а я думаю о ребенке как о девочке, — прожила бы достаточно долго, то вполне могла бы стать моим предком. Что отличает ее маленький мозг от моего? Прежде всего размер. Если бы она выросла, ее мозг весил бы, вероятно, чуть больше половины килограмма. Мой мозг, если предположить, что он имеет средний современный размер, потянет на полтора килограмма.
Человек уникален не потому, что он занимается наукой или искусством, а потому, что наука и искусство в равной степени служат выражением изумительной пластичности его ума.
Но фотографии — Джейкоб Броновски. В руках он держит слепок черепа «ребенка из Таунга». На столе перед ученым лежит его книга «Идентичность человека». Снимок сделан у него дома в Ла-Холья, Калифорния, 1973 год.
Я не стану рассуждать о нейронных структурах, об односторонней проводимости в нервных тканях или даже о старом мозге и новом. Мозгом обладают люди и многие животные. Я собираюсь поговорить о том, как он, этот орган, определяет специфику человеческого поведения.
Первый вопрос, который мы часто задаем: похож ли человеческий мозг на компьютер, только очень сложный? Конечно, художники склонны сравнивать мозг с компьютером. Так, на портрете доктора Броновски, созданном Терри Даремом, изображены символы спектра и компьютера, потому что художник представлял себе мозг ученого. Безусловно, это глубочайшее заблуждение. Если бы мой мозг был компьютером, то у меня всегда был бы наготове составленный раз и навсегда набор действий, постоянный, негибкий алгоритм.
Кстати, приведу очень красивый пример поведения голубей в брачный период, описанный в работе моего друга Дэна Лермана. Если самец воркует правильно, если он правильно отвешивает поклоны и выписывает круги, то самку взрывает от переизбытка гормонов и она становится подругой этого голубя и строит идеальное гнездо. Ее движения точны, но они не выучены, а потому неизменяемы. Им в их голубином детстве никто не давал кубиков и не учил строить гнездо. Однако обучение человека строительству без кубиков немыслимо, потому что из детей, складывающих башенки, вырастают мастера, которые построят Парфенон и Тадж-Махал, поднимут купола на мечеть в Сольтании, возведут Уоттс-Тауэрс в Лос-Анджелесе, построят Мачу-Пикчу и Пентагон.
Мы, люди, — не компьютеры, которые следуют программам, заложенным в них. Если уж и называть нас машинами, то самообучающимися, которые фиксируют каждый новый навык, каждое новое знание в мозге. Таким образом, мозг не просто увеличился в ходе эволюции в два или три раза, увеличились конкретные области, которые управляют рукой, речью, предвидением и планированием. Давайте рассмотрим каждую из этих областей по отдельности.
Рассмотрим сначала руку. Эволюция современного человека, безусловно, началась с развития руки и отбора мозга, лучше адаптированного к манипулированию рукой. Мы получаем удовольствие от своих действий. Для художника навсегда рука остается одним из основных символов: рука Будды, например, наделяет человека человечностью, бесстрашием. Но и для ученого рука имеет особое значение: только у людей большой палец противопоставлен остальным. Ну да, у обезьян тоже. Но мы можем соединить большой палец с указательным, и это только человеческий жест.
Мы можем соединить большой палец с указательным, и это только человеческий жест.
Альбрехт Дюрер. Автопортрет.
Мы можем это сделать, потому что область мозга, управляющая жестами, невероятно велика. Ее размер я опишу сравнением: манипулируя большим пальцем, мы задействуем больше серого вещества, чем когда полностью контролируем движения грудной клетки и брюшной полости.
Помню, как я, будучи молодым отцом, на цыпочках подошел к колыбели моей первой дочери (ей было четыре или пять дней) и подумал: «Какие чудесные пальчики. Каждый совершенен от ладошки до ноготочка. Я бы не смог придумать такую вещь даже за миллион лет!» Но именно миллион потребовался природе, чтобы рука пробудила мозг, а тот отреагировал и начал управлять ее движениями. Сегодня манипуляциями пальцев и всей руки руководит совершенно определенная область мозга, расположенная ближе к макушке.
Рассмотрим следующую область мозга, отвечающую за речь. Эта часть еще более специфическая — ее не существует у животных. Она локализуется в двух связанных участках мозга: один расположен рядом со слуховым центром, а второй лежит выше и спереди, в лобных долях. Определяет ли наличие этих центров способность человека говорить? В каком-то смысле. Если бы речевые центры были нарушены, мы не смогли бы говорить. Нужно ли учить человека говорить? Конечно. Например, я говорю на английском только с тринадцати лет, но я не смог бы выучить этот язык, если бы меня не научили говорить на родном. Я говорю по-английски, потому что с двух лет говорю по-польски. Сейчас я не смогу вспомнить ни одного польского слова, но в детстве я выучил язык. Значит, еще одним волшебным даром стала способность мозга к обучению.
Своеобразие речевых областей заключается еще вот в чем. Хотя человеческий мозг состоит из двух полушарий, они не симметричны. Нам известно, что люди бывают и правшами, и левшами. Речь же от этого не зависит, ее почти всегда контролирует левое полушарие. Правда, из правила существуют крайне редкие исключения, ведь есть люди, у которых сердце находится с правой стороны. Однако эти случаи погоды не делают: речью управляет левое полушарие. А что находится в соответствующих областях правого полушария? Точно мы до сих пор не знаем. Мы не знаем точно, чем заняты регионы правого полушария, которые в левом отданы речи. Внешне это выглядит так, как будто правое полушарие принимает визуальный сигнал — карту двумерного мира, воспринимающуюся сетчаткой, — и преобразует в трехмерную картину. Если такое предположение верно, то очевидно, что речь также является способом разложить мир на части, а затем собрать его снова.
Умение анализировать свой опыт, систематизировать его — еще одна специфическая способность человека, которую контролирует его головной мозг. Эту функцию выполняет префронтальная кора головного мозга. Я, как и любой человек, являюсь яйцеголовым, потому что так устроен мозг. И напротив, «ребенок из Таунга» имеет довольно покатый лоб.
Чем именно занята префронтальная кора, представляющая собой переднюю часть лобных долей? Она выполняет несколько функций, среди которых есть одна крайне важная и специфическая. Она позволяет вам продумывать будущие действия и дожидаться вознаграждения. В 1910 году Уолтер Хантер провел несколько красивых экспериментов по поводу отложенного вознаграждения. В 1930 году его выводы подтвердил и углубил Джекобсен. Что сделал Хантер: он показывал крысе лакомство и прятал его. Если крысу отпустить сразу же после того, как угощение было спрятано у нее на глазах, она находит его немедленно. Если же задержать крысу на несколько минут, то она забывает место, куда спрятана ее любимая еда.
