Синтия Барнетт - Занимательное дождеведение: дождь в истории, науке и искусстве
Как выяснилось, Южной Флориде одного лишь восстановления реки будет недостаточно без массового изменения отношения жителей Лос-Анджелеса к своей воде и своему дождю. На Эверглейдс инженеры федеральных ведомств и служб штата пятнадцать лет восстанавливали реку Киссимми и ее пойму, взрывая динамитом строения, связанные с паводковым контролем, воссоздавая меандры и старицы, заново обустраивая 5 тысяч гектаров заболоченных земель. Теперь здесь разрастаются эндемичные водоросли. Вернулись большеротый окунь и солнечная рыба. Белые и голубые цапли, другие болотные птицы, которые ранее исчезли, слетелись обратно в поразительных количествах – в ряде случаев их численность более чем вдвое превзошла ожидания ученых. Но эта победа мало что значит для рыбных инспекторов в эстуариях Сент-Луси и Калусахатчи, наблюдающих, как гибнут морские травы, рыба, дельфины и ламантины. Паводковые воды все еще текут в эстуарии из озера О. эвтрофными шлейфами. Фермы и горожане Южной Флориды все еще гонят в море устойчивый поток пестицидов, удобрений, навоза и нечистот, и дисциплинированный дождь возвращает все это обратно.
Подобное разочарование испытала и Грин. После того как она потратила все свои сбережения на строительство металлических водостоков и цветов, которые так и не зазвенели под дождем, потребление муниципальной воды – и счет за воду – в жаркие летние месяцы увеличились у нее более чем вдвое, поскольку она проводила орошение, чтобы старая цитрусовая рощица не зачахла. Стоя в очереди в сетевом магазине Home Depot, она осознала, что домовладельцы с дождевыми садами не приведут засушливый мегаполис к дождевой революции. В разгар засухи жители Лос-Анджелеса стояли с тележками для покупок, полными гербицидов, средств для уничтожения травы, инсектицидов, смесей от сорняков, удобрений для лужаек, распылителей, пылеуловителей и трубок – сотен товаров, предназначенных для того, чтобы в Лос-Анджелесе продолжали царить лужайки. Без разбавления дождевой водой эти химикаты будут концентрироваться в садах, уличных водостоках и ливневой канализации, становясь по пути к морю все более токсичными.
* * *Когда я в последний раз беседовала с Грин, она возбужденно говорила обо всех муниципальных лужайках Лос-Анджелеса, в том числе о лужайке перед мэрией. Она также билась над новой задачей, решив на сей раз посмотреть, как один житель Лос-Анджелеса может помочь изменить автомобильную культуру. Она продала свой Prius и купила в магазине Steve’s Bike Shop в Альтадене ярко-оранжевый велосипед – с электроприводом, чтобы справляться с крутыми подъемами в предгорьях Сан-Гейбриела.
Мне подумалось, что с ее новым транспортным средством небеса над Лос-Анджелесом наконец разразятся дождем.
* * *Если какое-то одно место в Америке пережило наихудшие последствия своих ошибок с городскими дождями и начало всерьез их исправлять, то это некогда ошибочно именовавшийся городом дождя Сиэтл. Потрясающая человеческая трагедия наряду с почти полным уничтожением сверкающего серебристого амулета Сиэтла – лосося, который олицетворяет не только природу, но и всю культуру Тихоокеанского Северо-Запада, – помогла широкой общественности воспринять идущую снизу инициативу, призванную исправить отношения города со своим каноническим дождем.
Когда я приехала в зимний день, над главным деловым кварталом нависала свинцовая монотонность, создающая в городском центре унылую обстановку. Вопреки молве бледный облик города обусловлен не дождем, который почти незаметно струится из серебристых облаков, под цвет воды в расположенном поблизости заливе Пьюджет-Саунд. Более чем сумеречный пейзаж, искусственный бетонный ландшафт, вгоняющий в депрессию. Людные улицы вымощены темно-серым камнем, рядом с ними – широкие светло-серые тротуары. Серыми тенями высятся небоскребы. Гигантские автомагистрали, съезды и эстакады – серые. Монорельсовый путь и его тяжеловесные опоры – серые.
Доберитесь по пепельным тротуарам на северо-запад в район Сиэтла под названием Беллтаун, сверните налево по Вайн-стрит к заливу, и среди сплошной серости возникнет вдруг ярко-синий бак высотой три метра, предназначенный для сбора дождевой воды, затейливо приставленный к зданию из красного кирпича. Поверх бака тянутся зеленые трубы в форме пальцев, вытянутый указательный соединен с водосточной трубой, спускающейся с крыши здания. Дождевая вода стекает с крыши на указательный палец, а дальше в бак. С большого пальца дождевая вода сливается в расположенные по нисходящей резервуары, сооруженные между тротуаром и улицей. Резервуары, в свою очередь, каскадом сходят к ландшафтным клиньям, густо поросшим лесными растениями. На протяжении двух жилых кварталов, пока Вайн-стрит спускается к заливу, вода сочится по стоку, по уличным клумбам, блестящим камням и ступенчатым террасам, и мостовую оживляют зелень, общественная скульптура и звуки льющейся воды.
Проект «Растущая Вайн-стрит» начался со скромной попытки местных жителей и домовладельцев превратить свой отрезок бывшего промышленного района в городской водораздел. Двадцать лет спустя подобные проекты по озеленению улиц стали ключевым элементом городской стратегии по управлению ливнестоком – главным источником загрязнения залива Пьюджет-Саунд. Этот дождевой сток портит почти каждый местный ручеек, почти все речушки и реки в штате Вашингтон, превращает тихоокеанских косаток в самых отравленных полихлорированными дифенилами млекопитающих на планете, ведет к исчезновению двух видов лосося и губит значительную часть здорового кижуча после нескольких часов плавания в водоемах Сиэтла, так что до нереста дело не доходит.
Загрязнение – лишь одна из двух проблем с ливневой водой. Другая – затопление. В декабре 2006 года во время урагана накануне Хануки, как стали называть эту бурю, в некоторых районах Сиэтла прошли необыкновенно сильные дожди. Затопления и оползни заблокировали крупные дороги. Автомобили плавали на Мерсер-стрит под эстакадой с Аврора-авеню. Тысячам людей, ехавших на игру с участием футбольной команды «Сихокс», пришлось несколько часов просидеть в своих машинах. Нечистоты всплывали и текли из туалетов и сточных канав. Но самая большая трагедия произошла в подвале без окон в районе Мэдисон-Вэлли. Известная актриса озвучивания Кейт Флеминг руководила звукозаписывающей компанией из своего дома на перекрестке Мерсер-стрит, где канализационные трубы были недостаточно большими, чтобы справиться со стоком после такого сильного ливня. Когда вода поднялась в районе, где жила Флеминг, а затем начала заливать ее подвал, она побежала вниз, чтобы спасти свою записывающую аппаратуру. Тут же резкий подъем паводковой воды запер ее внутри. К моменту, когда пожарные вырезали отверстие в полу над женщиной и вытащили ее, было слишком поздно. Флеминг умерла в ближайшей больнице в возрасте сорока одного года.
В Сиэтле и всех задыхающихся от бетона городах мира уменьшение ущерба подразумевает восстановление гидрологического режима. Сиэтл идет в авангарде дождевой революции, которая дает паводковым водам более естественные места для стока, заменяет водонепроницаемые поверхности пористыми и расчищает дождю пути к водоносным слоям и морю. Как и многие революции, эта началась на улицах – фактически на обочинах, когда инженеры и ландшафтные архитекторы заменили бетонные бордюры и водостоки травяными лужайками и посадили тысячи деревьев и кустов, помогающих фильтровать и замедлять поток ливневой воды. Первая улица, которую они окончательно привели в порядок в 2001 году, ликвидировала почти весь сток.
Дождевые сады – еще одна не только красивая, но и эффективная стратегия. Ученые из университета штата Вашингтон установили, что уличные сады блокируют 90 процентов или еще больше загрязняющих веществ, текущих в Пьюджет-Саунд. Зеленые крыши тоже поглощают и очищают дождевую воду. Тысячи квадратных миль асфальта, гудрона и гравия, которые маячат в городском небе, усиливают паводки и загрязнение ливневых вод, проливая на города грязный дождь. Зеленые крыши – вроде той, что над мэрией Чикаго, где распускаются желтые, белые и фиолетовые эндемичные степные травы и полевые цветы, – могут сокращать сток более чем наполовину. Цистерны, похожие на синий бак на Вайн-стрит в Сиэтле, перехватывают дождевую воду и сохраняют ее для орошения. Сделанная местным художником Бастером Симпсоном «Манящая цистерна», протягивающая руку дождю, вызывает в памяти фреску Микеланджело «Сотворение Адама». Идея произведения – новая этика нашего сосуществования с водой и дождем. Внимание местной общественности к воде помогает людям и предприятиям меньше расходовать ее, уменьшая загрязнение окружающей среды. С середины 1970-х годов суммарное потребление воды в Сиэтле резко уменьшилось, несмотря на значительный прирост населения.
