Михаил Копотев - Исключение как правило: Переходные единицы в грамматике и словаре
2. Идиоматизация является частным случаем общего процесса грамматикализации, в результате которого единица «теряет свою автономность, становясь объектом ограничений языковой системы» [Lehmann 2005: 154]. Языковые правила суть не что иное, как результат процесса, начавшегося с маловариативной идиомы, но расширяющегося на большее количество единиц. Разница между фраземой и правилом состоит лишь в большем или меньшем списке единиц, подпадающих под сферу их действия. Идиоматизацию в этом контексте можно считать частью общего когнитивного механизма генерализации, приводящего к возникновению и продуктивной модели, и непродуктивной, связанной, фраземы.
3. Наконец, идиоматизация – динамический процесс, в ходе которого изменение языковой системы проходит через множество локальных обобщений, часть которых исчезает из языка, часть составляет его идиоматизированный компонент, часть расширяется до языковых правил широкого охвата. В этом смысле языковые единицы представляют собой континуум градуальных переходов по шкале «свободные – идиоматизированные» без четко очерченных границ.
В настоящей работе исследуются русские фраземы разного типа: многокомпонентные лексемы, словосочетания, предложения. При единстве общего подхода предложенные ниже относительно самостоятельные исследования объединяет то, что все описанные единицы относятся к фраземам – в том смысле, как это было определено выше. В то же время в качестве объекта анализа были выбраны явления разных уровней, в которых идиоматизация затрагивает разнородные элементы структуры. Это позволяет с большей вероятностью экстраполировать результаты на другие зоны, выходящие за рамки исследованного материала. В итоге оказывается, что разнородный материал позволяет сформулировать пересекающиеся принципы и определить общую специфику процесса идиоматизации.
Анализ примеров не исключал исследовательскую интуицию, но опирался на корпусные данные, прежде всего на НКРЯ (www.ruscor-pora.ru). В этом отношении наше исследование является примером подхода, использующего корпус (англ, corpus-informed approach): корпусные данные здесь используются как источник примеров на естественном языке. Основное внимание в нашей работе уделяется не количественному, а качественному анализу.
Глава первая
От слова к сочетанию слов
Эквиваленты слова[7]
Термин «слово» сохраняет свое центральное положение как в лингвистических описаниях, так и в наивных представлениях людей о языке[8]. Широкое употребление этого термина не означает, что он четко и однозначно определен. Наоборот, нетрудно подобрать примеры, которые противоречат определению. Все это привело многих ученых к мысли о невозможности дать однозначное определение слову даже в рамках одного языка (см., например, [Леонтьев 1963]).
Если оценивать употребительность лексемы слово, то благодаря широкой гамме разных значений[9] оно превышает по частоте употребления все остальные метаязыковые имена (ср. [Арутюнова 2000: 15]). Однако определяя его строго лингвистически, мы сталкиваемся с трудностями[10]. Для иллюстрации этой сложности приведем очевидные противоречивые случаи:
(1) во дворе́
(2) ро́к-му́зыка
(3) дом-музей: дома-музея
(4) никто: ни у кого
В примере (1) два «слова» сливаются при произношении в одно «фонетическое слово»; в примере (2) приведено одно «слово» с точки зрения словарного представления, но с учетом двойного ударения и отсутствия редукции гласного в первом слоге «однословная» интерпретация становится менее очевидной; в примере (3) «однословность» нарушается морфологическими (словоизменительными) свойствами сложного слова; в примере (4) одно «слово» разделяется на две части, если оно употребляется с предлогом. Спрашивается, имеем ли мы дело во всех этих случаях с одним «словом» – с одной языковой единицей?
В истории лингвистики это обстоятельство привело к тому, что были введены более дифференцированные понятия: «фонетическое слово» (группа слогов, несущих одно ударение); «лексема» (совокупность всех форм и значений одного слова); «словоформа» (отдельная форма лексемы); «словоупотребление» (конкретное употребление какой-либо словоформы в речи/тексте); «токен», или «текстоформа» и «лемма» (аналоги «словоупотребления» и «лексемы» при машинной обработке текста)[11]. Несмотря на наличие более узких по своему значению понятий, термин слово все еще используется даже в тех случаях, когда было бы уместней употреблять более точный термин. Например, в предисловиях большинства словарей русского языка объем словника, как правило, определяется в количестве слов, хотя речь чаще всего идет о лексемах.
С функциональной и семантической точек зрения, «эквиваленты слов» – суть слова (точнее лексемы), у которых отсутствует один критерий выделения – слитное написание[12]. Этот критерий при определении лингвистического термина может показаться неубедительным, поскольку правописание можно считать чисто внешней и, по сути дела, второстепенной стороной проявления языка [Академическая грамматика 1980: 398]. Кроме того, решение вопросов культуры письменной речи находится под влиянием экстралингвистических факторов, вызванных вмешательством нормализаторских сил языкового общества. Несмотря на эти оговорки, большинство носителей языка вовремя считает одним словом, а во время – двумя только в связи с современной нормой правописания.
Историческую изменчивость «единооформленности» отдельных языковых единиц можно проиллюстрировать историей изменения союза потому что: было время, когда он состоял из трех слов: по тому что (см. [Борковский 1979: 310–315]), сейчас он состоит из двух слов, и не исключено, что придет время, когда этот союз будет писаться слитно. Во всяком случае, написание потомучто уже зафиксировано в НКРЯ, а запрос в поисковой системе Yandex дает более полумиллиона примеров[13]. Подобная цифра не может не вызывать некоторые размышления о возможной эволюции письменной нормы.
Опора на орфографию соответствует пониманию среднего носителя языка, который, видимо, ответит на вопрос, является ли потому что словом, отрицательно. Если же спросить, является ли это выражение союзом, число положительных ответов существенно вырастет. В принципе мы могли бы игнорировать мнение неспециалистов, как обычно делается при разработке научной терминологии. Однако ответы специалистов-лингвистов в общих чертах такие же, что подтверждает и лексикографическая практика. Лингвисты могут дополнить свои ответы разными объяснениями и рассуждениями, но в целом взгляды, очевидно, совпадают: потому что считается союзом, состоящим из двух слов, но не словом. Более того, орфографическая и пунктуационная особенность оформления таких эквивалентов слов (в течение, несмотря на, так как, потому что и др.) отражает интуитивное стремление лингвистов и нормализаторов языка отделить подобные единицы от сходных словосочетаний. Признав подобные комплексы самостоятельными лексическими единицами, можно более строго сформулировать и ряд орфографических и пунктуационных правил, например «лексемы в течение, в продолжение, являясь предлогами, пишутся через – е»; «лексемы так как, потому что пишутся без запятой между компонентами союза» и т. д.
При исследовании многокомпонентных единиц несопоставимо больше внимания обращают на знаменательные лексические фраземы (фразеологизмы), функционально сопоставимые с глагольными и именными лексемами. Именно в силу этого мы обратим основное внимание на другие единицы – полузнаменательные и незнаменательные фраземы, в частности на многокомпонентные служебные слова.
История вопросаТеоретическое осмысление незнаменательных многокомпонентных единиц началось в 30-е годы прошлого века. Во Введении мы уже отмечали, что русская традиция в этом вопросе опирается на работы прежде всего французских ученых. На особенности многокомпонентных единиц, функционирующих в качестве одной лексемы, обратил внимание А. Е. Аничков, представив классификацию как знаменательных, так и служебных идиом. В 40-е годы прошлого века они привлекли внимание В. В. Виноградова. По-видимому, впервые В. В. Виноградов обращается к единицам, названным им «эквиваленты слова», в статье «Об основных типах фразеологических единиц в русском языке» [Виноградов 1947]. Именно в ней была представлена классификация, получившая широкое признание в русистике. Позже, в работе «Русский язык. Грамматическое учение о слове», рассматривая морфологический состав предлогов, он выделяет, кроме непроизводных, наречных, отыменных и отглагольных предлогов, и «сложные типы предложных словосочетаний», приводя примеры типа независимо от, в отношении к, согласно с, вслед за, несмотря на [Виноградов 1986: 557–560]. На основе устойчивости этих единиц В. В. Виноградов разделяет их на две категории: «Если в них не стерлись лексические значения составных элементов, то приходится рассматривать их как сложные фразеологические единства; если же компоненты срослись в неразложимое целое, можно говорить о предложных идиоматизмах» [Там же: 559]. Для нашей темы существенно отметить, что на закрепленные в узусе отыменные предлоги типа по мере, с помощью, в течение, по причине В. В. Виноградов не обращает особого внимания, перечисляя их вместе с однословными отыменными предлогами типа посредством, ввиду, насчет, вроде.
