Стентон Пил - Любовь и зависимость
Когда мы вступаем в любовные отношения, мы делаем это как мужчины или женщины, и эти половые идентичности, подобно другим социальным ролям, сильно влияют на форму нашей вовлеченности. Мужчины и женщины демонстрируют аддиктивные тенденции примерно в одинаковой степени. Однако, различные формы, которые аддикция может принимать у мужчин и у женщин, стоят того, чтобы их исследовать, поскольку они высвечивают некоторые специальные проблемы, вносящие свой вклад в аддикцию. В частности, модель аддикции может дать нам понимание роли женщины в обществе, а анализ этой роли — сделать для нас понятной аддикцию.
Поскольку случаи в этой главе подразумевают демонстрацию одной или другой стороны связи мужчины и женщины, они являются скорее исследованиями индивидов, нежели пар. Они иллюстрируют способ, которым один человек, как индивид, справляется или не в состоянии справиться с романтическими увлечениями. Люди, имеющие много любовников (одновременно или последовательно), могут быть столь же аддиктивными, как и те, кто неразрывно привязан к одному человеку. Истории, которые следуют ниже, показывают, что делает межличностный аддикт, когда он не вовлечен в исключительные, взаимно аддиктивные отношения.
Женщина: бремя недостаточностиЖенское движение, признавая, что обычные женские роли отрицают опыт психологической целостности, подчеркивает то, насколько важно для женщины быть способной достигать успеха в одиночку. Заявляя это, феминистки говорят об аддикции. Общество прилагает усилия к тому, чтобы убедить женщин в их недостаточности. Оно делает это, главным образом, путем организации людей в пары, вследствие чего первичная идентификация женщины является производной от ее отношений с мужчиной. Хотя всем нам было сообщено, что мы не можем делать ничего в одиночку — что мы должны соединиться с кем-то или с чем-то еще, чтобы выжить — женщины все же несут более тяжкое бремя культурного убеждения, что человек не может успешно существовать вне структур брака и семьи. Вот почему обычное положение женщины в обществе может служить символом социально одобряемого аддиктивного состояния, и почему понятие аддикции настолько уместно для оценки психологического давления на женщин.
Предположение общества о том, что женщины не способны к независимому экономическому существованию, отражается в параллельном предположении, что они не способны даже к независимому домашнему существованию. Сейчас для женщины более обычно, чем когда-то, не жить с родителями до замужества. Но и без такого прямого движения из дочерей в жены, общежитие колледжа или совместная квартира могут быть только транзитной точкой между этими двумя принятыми женскими ролями. В общежитиях или другом подобном жилье, родители могут осуществлять значительный контроль над своими дочерьми, для которых слово "дом" все еще означает дом их родителей. Свидетельством того, что большинство женщин не считаются взрослыми и способными к самостоятельной жизни, служит то, что, когда женщина теряет активное покровительство своего партнера, от нее традиционно ожидают отступления в некую другую покровительственную структуру. Когда молодой женатый человек без детей должен уехать в длительную деловую командировку или на службу в армию, его жена часто возвращается в свою семью, чтобы занять свое прежнее место зависимой дочери. Еще более смешно, когда молодая разведенная женщина возвращается обратно к своим родителям и кротко принимает возобновление их руководства своей личной жизнью.
Я знал аспирантку 27 лет, которая, после ранней смерти мужа от опухоли мозга, поселилась с его родителями. Она сделала это, чтобы они могли вместе пережить это горе и привыкнуть в течение какого-то времени к своей ужасной потере. Даже при данных обстоятельствах, когда эти люди не были ее собственными родителями, она позволяла им осуществлять контроль над ее жизнью, аналогичный обычному контролю родителей над девочкой-подростком. Они вмешивались в ее социальную жизнь, настаивая на том, чтобы мужчины, с которыми она встречалась, не водили ее в определенные места или не задерживали ее допоздна. Никто, включая саму женщину, не мог, по-видимому, представить, что она живет со своими свекрами как независимый взрослый человек.
Чтобы рассмотреть последствия такого положения вещей, следует начать с оценки того, чем, в общем, является аддикция. Отрицание финансовой независимости и свободы передвижения женщин, по сути, является отрицанием эмоциональной независимости, что приводит к аддикции как у женщин, так и у мужчин. Таким образом, меры, способствующие достижению женщинами независимости — большие экономические возможности, больший контроль над собственным телом, узаконивание и принятие одинокой жизни — имеют более широкую общечеловеческую ценность, чем подразумевает их применение только по отношению к женщинам.
Роль, намеченная для женщины, символизирует судьбу аддикта, потому что основана на неадекватности. Женщина, как ожидается, будет пустым, бесформенным сосудом, принимающим форму того, кто или что согласится его наполнить. Любая активность, предпринятая исходя из этого недостатка личностной целостности, вероятно, станет аддикцией. Традиционно женщины были ориентированы на несколько основных занятий — замужество, семья, дом. Эти личные отношения и составляют предписанную женщине сферу активности. Неудивительно, что, испытывая недостаток других отдушин, женщина определяет себя такими отношениями и зависит от них до степени аддикции.
Сегодня, когда история женщины не настолько предсказуема, она может все еще считать себя не лучше подготовленной воспитанием к решительной и эффективной жизни. Наш более свободно определенный социальный мир может предлагать ей только большее количество и разнообразие аддиктивных привязанностей. Энн — пример того, какой может быть жизнь женщины при таких обстоятельствах. Происходя из очень положительной семьи, она обогатила свою биографию несколькими нетрадиционными поворотами. Но была глубинная последовательность в природе ее многочисленных увлечений.
Энн росла в фешенебельном пригороде южного города. До окончания средней школы она не находила свою жизнь достаточно возбуждающей, если не считать победы на первенстве штата по плаванию. Основной опыт ее общения с людьми ограничивался пределами семьи и не был достаточно обширным. Ее отец был молчаливым и властным, мать - слегка с чудинкой, любительница поболтать о тривиальных событиях сообщества. Она говорила, что Энн будет весело в колледже, как было ей самой. Добрая и благожелательная, она никогда не говорила чего-нибудь важного своей дочери.
Ни дома, ни в школе Энн никогда не имела полного представления о своих возможностях. Никто особенно не замечал ее, и нигде, казалось, ее не ценили за что-нибудь еще, кроме симпатичной мордашки и спортивных достижений. Ее отец и мать только говорили о ней между собой, не ожидая от нее никаких индивидуальных или субъективных реакций, так что ее способность к самоопределению и самовыражению атрофировалась, оставшись на зачаточном уровне. Занимаясь плаванием, она выполняла все требования тренера, относящиеся к безличному режиму расписания, диеты и тренировок. Но за все это она никогда не получала любви, контакта и привязанности, которые, она знала, должны где-нибудь существовать. Она жаждала их, но не чувствовала, что достойна получить.
После средней школы Энн поступила в маленький двухлетний женский гуманитарный колледж в Штате Коннектикут. Ее родители слышали, что это хорошая школа с сильной командой по плаванию, и думали, для нее будет полезно пожить некоторое время в другой части страны. Энн не находила чего-нибудь значительно отличающегося в своем новом опыте, за исключением того, что теперь она была вынуждена волноваться об экзаменах и оценках. Средняя школа не подготовила ее достаточно хорошо даже к таким умеренным академическим требованиям. Вскоре она обнаружила, что находится в постоянной тревоге, и начала компульсивно есть и курить — и то, и другое очень вредило ее занятиям плаванием.
Вес, который она набрала, также ухудшал ее социальную жизнь, которой она и так была молчаливо, но заметно недовольна. Заполняющее ее недовольство кристаллизовалось в жажду романтических отношений, но найти их было трудно, потому что школа располагалась приблизительно в пятидесяти милях от ближайшего мужского колледжа или большого города. Девушки периодически садились в автобусы и ездили в один из ближайших университетов или колледжей, чтобы развлечься. Однако, ничего значительного не происходило, потому что до полуночи они должны были возвратиться. Конечно же, ни один из молодых людей, которых Энн так страстно целовала на прощание, не побеспокоился о том, чтобы проехать сто миль туда и обратно, дабы нанести ей ответный визит.
