Фридрих Гернек - Пионеры атомного века (Великие исследователи от Максвелла до Гейзенберга)
Эти слова были сказаны и занесены в протокол заседания в то время, когда "народные" листки в Германии оплевывали "еврея Эйнштейна" как предателя родины и поносили его как большевика. Накануне заседания банды СА жгли на площади Оперы книги прогрессивных поэтов и ученых. Это происходило лишь в нескольких шагах от места заседания Академии.
О твердости характера "подавляющего большинства немецких физиков" Планк, видимо, был не слишком высокого мнения. Когда Отто Ган весной 1933 года спросил его, не попытаться ли устроить протест примерно тридцати известнейших немецких ученых против увольнения их коллег евреев, Планк ответил с горечью: "Если вы сегодня соберете тридцать таких господ, завтра придут сто пятьдесят, говорящих обратное, потому что они хотят получить места других".
Заслугой Макса Планка является, по существу, и состоявшееся в Берлине в январе 1935 года чествование памяти известного химика Фрица Габера, антифашиста и политического изгнанника, умершего за год до этого в Швейцарии. Планк настоял на этом мероприятии, несмотря на то, что профессорам немецких университетов и высших школ и членам Общества немецких химиков было официально запрещено принимать в нем участие. "Я устрою это празднование, если, конечно, меня не заберут в полицию", - заметил он Лизе Мейгнер. "Все удивлялись Планку, у которого хватило мужества провести чествование", - писал Отто Ган в своих воспоминаниях.
Таким образом, Планк на деле доказывал антифашистский характер своих взглядов. Это способствовало тому, что авторитет немецкой науки среди гуманистически настроенных ученых за границей не был утрачен до конца во времена "третьего рейха".
Не удивительно поэтому, что физик-нацист Штарк поносил Планка, так же как и Лауэ и Гейзенберга, называя его "белым евреем". В 1938 году Планк вынужден был оставить пост президента Берлинской Академии наук.
Вторая мировая война очень тяжело задела ученого. Его сын Эрвин, состоявший на дипломатической службе, 20 июля 1944 года был арестован как соучастник заговора графа Штауффенберга и в январе 1945 года казнен, несмотря на просьбы о помиловании своего знаменитого отца. "Меня лишили моего ближайшего и лучшего друга, - писал Макс Планк в начале февраля 1945 года Арнольду Зоммерфельду и добавлял, - я стараюсь собрать все силы, чтобы свою будущую жизнь заполнить разумной, честной работой".
Дом Планка в Берлин-Груневальде сгорел во время англоамериканского воздушного налета в феврале 1944 года. Все оставшиеся там книги и рукописи погибли, и среди них дневник, который исследователь пунктуально вел в течение десятилетий невосполнимая потеря для истории науки Во время одной из лекционных поездок Планк попал под бомбежку, разрушившую Кассель, и сам пробыл несколько часов в засыпанном бомбоубежище.
В последние месяцы войны Макс Планк и его жена нашли гостеприимный прием в поместье Рогетц, расположенном на Эльбе близ Магдебурга. В апреле 1945 года эта область стала местом сражения между наступающими войсками союзников и остатками гитлеровского вермахта. 80-летний ученый вместе с другими жителями местечка укрывался в ближайшем лесу. По возвращении в деревню супруги Планк провели две недели в семье молочника. В середине мая американцы доставили физика и его жену на автомобиле к родственникам в Геттинген.
Здесь исследователь написал свою "Научную биографию" и снова приступил к деятельности лектора. Новой актуальной тематикой стала борьба против злоупотребления освобожденной энергией атома. Планк поднял свой голос, предостерегая от применения атомных бомб: "Нельзя не принимать во внимание опасность самоуничтожения, угрожающую всему человечеству, в том случае, если будущая война будет вестись с применением большого числа таких бомб: никакая фантазия не в силах нарисовать последствия. Убедительнейшим аргументом в пользу мира являются 80000 мертвых в Хиросиме, 40000 мертвых в Нагасаки. Этот призыв относится ко всем народам, и прежде всего к государственным деятелям, отвечающим за их судьбы".
В последний раз знаменитый ученый выступал перед студентами в марте 1947 года в аудитории Физического института университета в Бонне. Он вновь избрал предмет, который занимал его на протяжении всей жизни: "Смысл и границы точной науки". Заключительная часть доклада отражает особенности душевного склада Планка и звучит почти как духовное завещание.
"Единственное, на что мы с уверенностью можем претендовать как на нашу собственность, - сказал Планк, - высшее благо, которое у нас не может отнять никакая сила в мире и которое способно принести нам ни с чем не сравнимое счастье, это сознание честно выполненного долга. Тот, кто имел счастье принимать участие в создании точной науки, обретет высшее удовлетворение и внутреннее спокойствие в сознании, что он исследовал исследуемое и спокойно уважал неисследованное".
Признанием антифашистских заслуг Макса Планка и свидетельством уважения тяжелой личной жертвы, которую он вынужден был принести во времена фашизма, явилось приглашение летом 1946 года в Лондон и Кембридж, где он должен был принять участие в праздновании 300-летия со дня рождения Ньютона. В военном самолете он был доставлен из Гёттингена в Лондон.
Незадолго до этого Планк опять вступил на пост председателя Общества кайзера Вильгельма по поощрению наук, президентом которого он был с 1930 по 1937 год. В его честь и с его согласия общество летом 1947 года было переименовано в Общество Макса Планка. Во главе его стал Отто Ган.
До последнего мгновения великий физик принимал участие в научной жизни. "Когда я после долгого перерыва вновь увидел его в июле 1947 года, рассказывал его бывший ассистент Ламла, позднее издатель журнала "Натурвиссеншафтен", - немногим больше, чем за два месяца до его смерти, он сидел (это было между восемью и девятью часами вечера) на софе, перед ним стоял стаканчик вина и он с наслаждением курил сигару; уже сгорбленный и не такой бодрый, как раньше, он все же внимательно следил за разговором и время от времени вставлял меткие замечания". До последнего дня, как сообщают друзья, он ежедневно, как и раньше, один час играл на рояле.
Макс Планк умер 4 октября 1947 года в Гёттингене, полугода не дожив до девяноста лет.
В апреле 1958 года научный мир праздновал его столетний юбилей. Почтить память ученого в Германии собрались его прежние ученики: Макс фон Лауэ, Лиза Мейтнер, Джеймс Франк, Густав Герц, Вильгельм Вестфаль, а также известные естествоиспытатели, которые были близки Планку лично или продолжали его дело, в их числе Отто Ган и Вернер Гейзенберг. Это научное мероприятие памятно еще и тем, что здесь Гейзенберг впервые изложил перед международной аудиторией свою теорию элементарных частиц и обосновал свою "мировую формулу".
Ленинградский физик, академик А.Ф. Иоффе, от имени Академии наук Советского Союза передал ту часть личной библиотеки Планка, которая в последние годы войны находилась в Цойтене и в 1945 году была спасена советскими войсками. Собственность великого немецкого ученого возвратилась на его родину. Она хранится в музее Макса Планка в Магнусхаузе на Купферграбене в Берлине, в помещении Физического общества Германской Демократической Республики.
В своем выступлении Иоффе напомнил о том, что Планк в 1925 году приезжал в Ленинград на празднование 200-летия Российской Академии наук. Высказывания, сделанные им тогда, были продиктованы стремлением к установлению тесных дружеских отношений между немецкими учеными и ученым" Страны Советов.
Об этом посещении Планком Советского Союза упоминалось и в приветствии Академии наук СССР, направленном по случаю 100-летия со дня рождения Планка Германской Академии наук и Физическому обществу ГДР. В нем говорится: "Макс Планк - почетный член Академии наук СССР - был другом советской науки. Его посещение нашей страны расширило круг личных друзей Планка в Советском Союзе и способствовало развитию традиций дружбы и сотрудничества ученых Германии и ученых нашей страны - традиций, которые были заложены Лейбницем, Эйлером, Ломоносовым и продолжены и развиты в течение двух с лишним веков".
Научная деятельность Макса Планка решающим образом содействовала развитию теоретической физики. Его открытие положило начало процессу интеграции в естествознании и прежде всего прочно соединило атомную физику с химией; оно также глубоко и плодотворно воздействовало на технику.
Теоретико-познавательные исследования Планка служили защите и укреплению "реалистического", то есть по своей сущности материалистического, взгляда на природу, который во многом тесно соприкасался с диалектическим материализмом. Если знаменитый физик и не всегда был прав в философских спорах, то все же он своими дискуссионными мировоззренческими выступлениями внес существенный вклад в борьбу против субъективно-идеалистических течений в физике и философии естествознания нашего времени.
