Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Король-консорт
— Доброго слова не жалко, — возразил он. — Но нельзя же так бессовестно врать, Господь все видит! И за такие слова заставит меня на том свете раскаленную сковороду лизать!
— Больше ему делать нечего, — сказал я сварливо, — как подбирать для вас сковороду погорячее. Когда ожидается подход армии и обозов?
— В ближайшие два-три дня, — сообщил он.
— Кстати, — поинтересовался я, — вроде бы вы, как мне чудится, оставлены канцлером Великой Ула-горнии?.. Почему вы здесь, а не в великом и славном Ричардвилле?
Он вздохнул, виновато развел руками.
— Ричардвилль пока только на бумаге, хотя уже и начали рыть канавы под фундамент. Государственными делами тоже заниматься странно, когда там половина нашей армии. В общем, я привлек к работе сэра Клифтона Джонса, это был личный секретарь короля Фальстронга, если вы еще помните такого, а потом и ваш, гм, уж простите за выражение... Затем по моему приглашению в Ричардвилле остался Фридрих Геббель, лорд малой печати и сенешаль бывшего королевства Варт Генц... это название еще можно употреблять хотя бы в разговорной речи?
— Понял, — сказал я, — вы их вызвали якобы на коронование моего величества и тут же предложили работу, от которой нельзя отказаться? Сильно били? Руки выкручивали?
Он посмотрел в меня бесстыже честными глазами.
— А кто бы оказался? Во-первых, там у них работы вообще нет больше. Во-вторых, здесь земель и людей втрое, а еще размах, возможности... Их громадный опыт просто бесценен! Не беспокойтесь, Ваше Величество, за ними тоже присматривают, разворовать казну не дам. Да и кроме того...
Он вздохнул, помолчал, словно на языке вертится слишком уж большая гадость, даже заколебался, стоит ли вот так сразу.
Я сказал нетерпеливо:
— Давайте, граф, выкладывайте!
— Я не уверен, — закончил он, — что вы тут не наломаете дров. Сказать по правде, в Великой Улагорнии еще долго будет так, словно никакой Улагорнии еще нет, а есть Варт Генц, Скарляндия и даже Эбберт... пусть и все три королевства под вашим железным задом. Простите, железной пятой... Ох, я хотел сказать, под вашей железной дланью! Длань — это рука такая. Ну вроде коня, что на самом деле лошадь.
Я нахмурился.
— Когда-нибудь дождусь от вас теплых слов, граф?..
Он нагло ухмыльнулся.
— Ни за что!
— Ладно, — сказал я с угрозой, — тогда не плачьте, запрягу по полной.
— Уже запрягли, — сообщил он. — Судя по тому, как заторопились, с мятежной королевой постараетесь уладить без масштабной войны?..
Я буркнул:
— Примерно. А что?
— Я прикинул, — сказал он деловым тоном, — сколько нам понадобится войска, чтобы вторгнуться через Тоннель и снова овладеть Сен-Мари. Два легких конных отряда уже пошли через Армландию, нужно сообщить марешальцам, что помощь идет...
Я поморщился, махнул рукой.
— Далеко заглядываете, граф. Я человек скромный. Мне бы с Мезиной разобраться.
Он сперва нахально заулыбался, затем внезапно стал серьезным.
— Вообще-то, да, понимаю. Там женщина!..
Я посмотрел на него сурово.
— Вообще-то есть идея...
Он поспешно отпрыгнул.
— Нет-нет! Так не пойдет!
— Граф, — сказал я с ласковой угрозой, — вы даже не знаете, что я собираюсь предложить...
— И знать не хочу, — сказал он нервно. — Мне знаком этот взгляд и этот тон. Сами разбирайтесь со своей женщиной. Никто вас не заставлял жениться.
— В самом деле? — спросил я с сомнением. — А мне казалось, вы активно так это выступали за укрепление всяческих отношений с Мезиной...
— За укрепление отношений, — уточнил он, — но не всяческих! Нехорошо присобачивать всякое непотребное!
— В самом деле нехорошо? — спросил я. — Жаль. А то бы я вам наприсобачивал. Ладно, граф, вы тут рисуйте на земле каббалистические знаки для своего нечестивого обогащения и завлечения невинных дев и всем говорите, что размечаете место для лагеря, а я сделаю вид, что первым поверил, и пока отвлекусь малость...
Он взглянул исподлобья.
— То есть вас никто не найдет даже с собаками?
— Я не надолго, — пообещал я. — Что делать, если все так просто сложно... Но все равно бдите! Я нагряну.
Глава 12
Шатер наконец закрепили на растяжках, я сказал в нетерпении:
— Хорошо-хорошо!.. Следующий — графу. А я пока взгляну изнутри.
Бобик боднул меня громадной башкой, я посмотрел в его обвиняющие глаза, оглянулся на недовольно пофыркивающего арбогастра.
— Что-то придумаем, — пообещал я виновато. — Но пока что эта штука слишком маломощная. Мы-то пролезем втроем, уже пробовали, потом эта штука восстанавливалась больше месяца. Может быть, ее надо было выставлять на солнце? Когда-нибудь поэкспериментируем. Обещаю! А сейчас, увы, придется одному, зато я вернусь к вам, морды мои любимые, намного быстрее...
Бобик прошел за мной и с надеждой смотрел, как я вытаскиваю из сумки и растягиваю вверх и в стороны Зеркало Горных Эльфов.
— Нет, — сказал я строго. — Жди меня, и я вернусь, только очень жди... Что-то все тяжелее рама... Нет, стой там. А лучше сядь. И вообще, жди меня, и я вернусь, всем смертям назло...
Всматриваясь с предельным напряжением, я представил себе помещение кельи, в которой жил в Храме Истины, сосредоточился, и в сером тумане появились голые стены и узкая койка, сперва расплывчато, затем все четче и яснее, хотя по краям зеркала блещет неприятная радуга, но я сейчас совсем не эстет...
В келье пусто, прекрасно, могу сразу попытаться. Бобик горестно вздохнул, когда я начал ломиться в зеркало, однако проще биться головой в стену, ничего не происходит, поверхность упорно отказывается пропускать на ту сторону.
— Испортилось? — пробормотал я. — Этого еще ко всем моим радостям не хватало.
Арбогастр вздохнул с сочувствием, но мне показалось, в глазах появилось довольное выражение. Значит, мы поскачем, мы помчимся навстречу рассвету или, как говорят, навстречу утренней заре.
Или нет, может быть просто не в состоянии пробить защиту Храма. Если никакие демоны не могут, то и эта штука бессильна... С другой стороны, все правильно. Если сразу шагнул бы в келью, то пришлось бы отбрехиваться, как очутился внутри, минуя единственные врата.
Они и так возникнут, все-таки пешком никто не дотопает до ворот Храма, но как-то можно будет отгавкаться от слишком любопытных, а если сразу в келью или в кабинет аббата — это слишком.
Я представил себе как можно отчетливее местечко в полумиле от Храма, там невысокие скалы, если оттуда выйду, меня могут заметить издали с ворот и подтвердить, что я шел пешком издалека.
Коснулся ладонью поверхности зеркала и ощутил, что подается, прогибается, нужно только надавить сильнее.
Я прислушался, нет ли близко лишних ушей или глаз, вдавился боком в раму, едва не обрывая пряжки камзола.
Мгновение лютой стужи, в лицо пахнуло холодным воздухом, а подошва сапога ступила на мокрую траву. Но все-таки трава, а не снег, как было, когда покидал Храм через вот те ворота, что даже ближе, чем видел в зеркале, все-таки пропорции чуть здорово смещены...
Половина неба, а это половина вселенной, охвачена лиловым огнем, что колышется медленно и торжественно, как театральный занавес, но на самом деле там просто сверхсветовая скорость, страшно даже пытаться вообразить, голова лопнет...
Я торопливо опустил взгляд, вон там за поворотом открывается вид на исполинский Храм, что все еще загадка для меня, как и люди, что живут в нем, не раскрываясь чаще всего даже друг для друга.
Я торопливо сложил зеркало, но едва вышел из-за скалы, как уши потряс тяжелый грохот, что несется как с неба, где массивные тучи сшибаются краями и высекают длинные ветвистые молнии, так и из глубин земли, словно там идет стадо мамонтов.
Огромная гора надвигается непривычно быстро, словно я делаю один шаг, а она — десять. Донеслись медленные удары огромного колокола и тягучий напев молитвы, что вообще-то интересно, как-то не думал, что молитва, едва слышная внутри Храма, звучит так мощно снаружи.
Я быстрыми шагами приближался к воротам, над головой треск и злое шипение, словно скалы туч, ударяясь друг о друга, высекают длинные искры, но ворота в стене все же разрастаются, я вытащил меч и постучал рукоятью в створки, как и в прошлый раз.
Через пару мгновений сверху раздался могучий бас:
— И кто это... ах да, брат паладин!.. Вас впустить или вы снова только мимо шли?
— Открывай, — сказал я в нетерпении.
В воротах отворилась дверка, я пригнул голову и протиснулся на ту сторону. Во дворе все так же пусто, брат Жак за это время как будто стал еще выше и массивнее, на меня уставился с радостным изумлением, но тут же перевел взгляд за спину.
— А где, — спросил он в недоумении, — лошадка и собачка?
— Отдыхают, — ответил я. — А тебе меня мало?
