Б. Соколов - Молотов. Тень вождя
— Что вы знаете о пользе гречневой каши? Узнайте и доложите!
Идея долголетия, как это нередко случалось у коммунистов, была для него заменой бессмертия. В частном порядке Молотов проявлял интерес не только к гречневой каше. В 1947 году в СССР прошла денежная реформа. Спустя полтора года, как-то ночью, Молотов спросил отца:
— У вас нет, случайно, при себе денег?
— Денег? — изумился отец и стал хлопать себя по карманам, чтобы с готовностью вынуть кошелек. Премьер-министр с интересом рассматривал денежные знаки своей страны.
— Хорошие деньги, — одобрил он».
Вячеслав Михайлович, как и другие члены Политбюро, в магазин никогда не ходил, это за него делала обслуга, так что о том, как выглядят советские деньги, имел весьма слабое представление.
Молотов активно выступал за создание в Палестине Государства Израиль. Советский посол в Англии И.М. Майский еще в августе 1943-го по пути из Лондона в Москву приземлился в аэропорту Лод возле Тель-Авива и встречался с Моше Шаретом, Ицхаком Бен-Цви, Голдой Меир и другими руководителями еврейской общины. В Москве он составил меморандум для Молотова, где отметил:
«Это все очень приятные люди, окончившие русские реальные училища или гимназии, мы вели беседы на классическом русском литературном языке, но думают они на английском с американским прононсом».
Это означало, что руководители будущего израильского правительства зависят от американского еврейства. Молотов, однако, считал, что СССР следует отказаться от союза с арабскими компартиями, потому что они никакой роли в обществе не играют, а сионисты — сила, способная добиться ухода англичан из Палестины. Поскольку социал-сионисты идейно близки к ВКП(б), то, как полагал Вячеслав Михайлович, вполне реален их стратегический союз с Москвой. Сталин согласился с Молотовым, и Громыко получил указание поддержать резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН о разделе Палестины.
Очень скоро это решение советскому руководству вышло боком. Резолюция ООН о Палестине принималась в 1947 году, когда антикосмополитическая кампания в СССР только начиналась. А независимость Израиля была провозглашена в мае 1948 года, когда эта кампания уже приближалась к своему апогею и ни о какой дружбе с Израилем в долгосрочной перспективе не могло быть и речи.
15 мая 1948 года (в день начала необъявленной войны семи арабских государств против Израиля) министр иностранных дел Моше Шарет направил Молотову телеграм-
му с выражением благодарности за поддержку резолюции о разделе Палестины. Телеграмма была написана по-русски. Молотов ответил на английском:
«Настоящим подтверждаю получение вашей телеграммы, в которой вы доводите до сведения правительства СССР, что... было провозглашено создание независимого Государства Израиль... Настоящим сообщаю, что правительство СССР приняло решение официально признать Государство Израиль и его временное правительство.
Правительство СССР выражает надежду, что провозглашение еврейским народом суверенного, независимого государства послужит делу упрочения мира и безопасности в Палестине и на Ближнем Востоке, и выражает уверенность, что между Союзом Советских Социалистических Республик и Государством Израиль сложатся дружеские отношения».
Последнее пожелание оказалось пустым звуком, хотя в определенный момент Сталин из тактических соображений разрешил своему сателлиту Чехословакии поставить оружие израильской армии, чтобы не допустить ее поражения и восстановления британского влияния в Палестине.
26 мая 1948 года Молотов объявил о готовности немедленно обменяться с Израилем дипломатическими представительствами по просьбе израильской стороны. В отличие от США СССР сразу же признал Израиль де-юре, а не только де-факто. В дальнейшем и эту активность на израильском направлении поставили ему в вину. 7 сентября 1948 года, всего через четыре дня после открытия израильской миссии в Москве, посол Израиля Голда Меир поблагодарила Молотова за помощь, оказанную Израилю. Молотов ответил: «Ничего особенного. Мы оказываем помощь всем народам, которые борются за независимость».
Не исключено, что произраильская позиция Молотова послужила одной из причин снятия его с поста министра иностранных дел. Можно предположить, что именно по предложению Молотова Сталин поддержал идею создания Израиля, а впоследствии решил, что это было ошибкой.
Позже Молотов признавался, что активно способствовал образованию Израиля. Он говорил Чуеву, что тогда, в 1947—1948 годах, против этого были все страны, включая США, а за были только он и Сталин (наверняка с подачи
Молотова). Вячеслав Михайлович также подчеркивал, что советская политика в национальном вопросе всегда была интернационалистской по своему характеру и поощряла самоопределение наций. Поддерживая создание Израиля, СССР, по словам Молотова, оставался на антисионистских позициях, проще говоря, препятствовал иммиграции советских евреев в Палестину. Но даже такая умеренная поддержка Израиля вскоре показалась Сталину чрезмерной.
30 мая 1947 года был создан центр по обработке информации, поступавшей по каналам внешнеполитической и военной разведок. Таким образом Сталин попытался скопировать американское ЦРУ. Новый орган назвали Комитетом информации при Совете министров СССР, в него вошли 1-е (разведывательное) управление МТБ и ГРУ Генштаба Вооруженных сил. Руководителем комитета стал Молотов, его заместителем по политической разведке — генерал-лейтенант Петр Федотов, по военной разведке — начальник ГРУ генерал-полковник Федор Кузнецов, по дипломатической — посол Яков Малик, бывший заместитель министра иностранных дел.
Сам Молотов опыта управления деятельностью разведки не имел, поэтому вся нагрузка легла на его заместителей. На практике новое учреждение оказалось слишком громоздким. Оно лишь затрудняло оперативное использование поступавшей информации. В марте 1949 года, когда Молотова во главе МИДа сменил А.Я. Вышинский, Вячеслав Михайлович перестал руководить и Комитетом информации. Незадолго до этого, в январе 49-го, статус комитета был существенно понижен — он стал числиться не при Совмине, а при МИДе.
В феврале 1952 года Комитет информации упразднили. Ничем особо замечательным он не прославился. Наиболее важная разведывательная информация, касавшаяся атомного и водородного оружия, а также ракет и других новейших систем вооружений, туда не поступала, а направлялась в Спецкомитет, которым руководил Берия. Так что на поприще руководства советской разведкой (во многом формального) Молотов не успел стяжать каких-либо лавров.
По поручению Сталина Молотов также должен был клеймить позором космополитов. Так, 6 ноября 1947 года, выступая по случаю 30-й годовщины Октябрьской рево-
люции, Молотов призвал советский народ осудить все проявления низкопоклонства перед Западом и буржуазной культурой. И еше он заявил: «Все дороги ведут к коммунизму». Это, между прочим, отразилось в «Песне мира» поэта Евгения Долматовского и композитора Дмитрия Шостаковича из кинофильма «Встреча на Эльбе»: «...В наш век все дороги ведут к коммунизму».
В послевоенные годы Молотову приходилось много встречаться с лидерами социалистических стран. Это было связано с тем, что Вячеславу Михайловичу Сталин поручил курировать советских союзников в Восточной Европе и в Азии. В конце жизни Молотов давал им весьма любопытные характеристики.
Например, Мао Цзэдуна, когда тот приехал в Москву, Сталин долго не принимал. Хотел прежде узнать, что он за человек. Мао жил на сталинской ближней даче. Молотов пришел к нему, поговорил за жизнь и сказал Сталину, что китайского вождя стоит принять: «Человек он умный, крестьянский вождь, такой китайский Пугачев. Конечно, до марксиста далековато — он мне признался, что “Капитал” Маркса не читал».
Сам Вячеслав Михайлович «Капитал» читал, правда, только когда сдавал политэкономию в системе партийной учебы, явно не весь и не до конца. Он признавался, что «Капитал» «могли прочесть только герои».
Хорошее отношение к Мао, однако, не помешало Молотову критиковать политику Большого Скачка. Уже низверженный с вершин власти до уровня посла в Монголии, Молотов говорил китайскому послу в Улан-Баторе, что маленькие кустарные домны, на которые делалась ставка, это авантюра, поскольку они производят никуда не годный чугун. За это Вячеслав Михайлович получил выговор в Москве, но жизнь показала, что здесь он оказался прав.
Тепло Молотов отзывался и о Клементе Готвальде:
«Готвальд — хороший мужик, очень хороший, но пил... В вопросе победы (коммунистов в Чехословакии. — Б. С.), конечно, не играл особой роли, но в вопросе построения социализма, перехода от капитализма в Чехословакии он решающую роль сыграл. Молодец Готвальд».
