Леонид Почивалов - «Мечта» уходит в океан
Мы тоскливо посматривали друг на друга. Какая участь нас ожидает впереди? Ведь могут и убить. И все из-за этого злополучного архива. Значит, это действительно большая ценность. Спасти нас теперь может только счастливый случай.
К вечеру другого дня мы увидели на горизонте две темные точки, которые постепенно вырастали и вскоре превратились в изящные остроносые кораблики. Они проходили недалеко, пересекая нам курс. По виду это были военные сторожевые катера. Абу, который в тот момент стоял на штурвале, поднял бинокль и вдруг радостно воскликнул:
— На них вьетнамский флаг! — Живо обернулся ко мне и Лене: — Это же наши друзья!
— Молчать! — прикрикнул на Абу усатый пират, который в этот момент вошел в рубку. Вырвал у капитана «Мечты» бинокль, взглянул тоже на встречные суда. Его красное от выпитого виски лицо вдруг вытянулось, он громко окликнул напарника. Тот явился не сразу. Он еле стоял на неуверенных кривых ногах — тоже был навеселе. О чем-то вполголоса посовещавшись, они приказали Абу и мне снова уйти из рубки в каюту, а Лене приготовить им кофе, да покрепче, чтоб голова прояснилась.
И вот тут-то на корме яхты вдруг раздался хлопок, и в темнеющее вечернее небо взлетела тревожная красная ракета, потом вторая, третья, четвертая… Мы сразу догадались: это Лена! Ну и ну! А ведь вчера при захвате яхты пиратами так дрожала от страха, что было слышно, как стучали ее зубы.
Пьяный малаец, выхватив пистолет, ринулся из рубки на палубу, мы с Абу бросились вслед за ним. Но на нашем пути вдруг оказался метис с пистолетом в руке. Поднял пистолет, выстрелил в Абу, но промахнулся. Сбитый мощным ударом с ног, пират рухнул. Я бросился вдогонку за малайцем, успел его настигнуть в тот самый момент, когда он занес над Леной руку, чтобы ее схватить, изо всех сил толкнул пирата в плечо, и он полетел за борт. Тогда я поспешил в рубку на помощь Абу. Но он уже почти справился с противником — тот корчился на полу рубки. Руки его были связаны. Лишенная управления яхта металась из стороны в сторону, билась на волне.
— Руби буксир! — закричал Абу, у которого лицо исказилось от напряжения. — Скорее руби буксир!
Я выскочил из рубки, схватил прикрепленный к ее наружной стенке аварийный топор; понадобилось мгновение, чтобы двумя ударами перерубить буксирный конец, который держал яхту на привязи у катера. Взглянул на вьетнамские катера и с радостью обнаружил, что они, резко изменив курс, приближаются к нам. Вьетнамцы поняли: раз красные ракеты, значит, на яхте беда.
Не желая встретиться с военными моряками, пиратский катер, стремительно набирая скорость, уходил в открытое море. С его борта вдруг раздалась длинная автоматная очередь, и одновременно мы услышали свист пуль, пролетающих над головами, и звон разбитых в рубке стекол. А еще через минуту до нас долетел отчаянный крик. Это звал на помощь выброшенный за борт малаец.
— Надо вытащить! — решительно сказал Абу. — Хотя и бандит, но все же человек…
Мы покрепче затянули веревки на руках и ногах усатого верзилы, который теперь покорно лежал на полу рубки, став теперь нашим пленником. Абу включил двигатель, развернул яхту и подвел ее к месту, где барахтался в воде испуганный и дрожащий от холода малаец. Он был безоружен — пистолет обронил в воде, кинжал, который висел у него на ремне, тут же отобрал Абу.
Так из недавних пленников мы превратились в хозяев положения.
Когда к яхте подошел вьетнамский сторожевой катер, в помощи мы уже не нуждались. Захваченных пиратов сдали вьетнамским военным морякам, вместе с ними осмотрели повреждения, которые оказались на яхте в результате нападения. С грустью установили, что радиостанция повреждена, толстые стекла в рубке разбиты, пули продырявили в нескольких местах корпус судна ниже ватерлинии и в каюту проходит вода. До Индии путь не близок, с такими повреждениями идти дальше не стоит. Значит, надо добираться до ближайшего порта. Сейчас доступнее всего для «Мечты» был порт, который находился в Кампучии, которая раньше называлась Камбоджей.
Поблагодарив наших спасителей, вьетнамских моряков, мы взяли курс на ближайший порт и пришли туда утром следующего дня.
Индостанский полуостров, куда мы попали, необыкновенно интересен. Но, наверное, самое интересное Ангкор-Ват.
В Компонгсоме мы с Леной побыли всего два часа. В порту на разгрузке стояло судно под флагом Корейской Народно-Демократической Республики. Для свободных от вахт моряков подали автобус, который отправлялся на экскурсию в глубь страны.
В автобусе оказались свободные места. К нам подошел молодой кхмер, красивый смуглолицый юноша, и предложил присоединиться.
Абу предстояло заняться в порту ремонтом яхты — четвертым за время нашего плавания, мы с Леной намеревались быть его подручными.
— Мы поедем в Ангкор-Ват, — объяснял юноша.
— В Ангкор-Ват? — раздумывая, произнес Абу. — Я справлюсь один, а вы, друзья, поезжайте в Ангкор-Ват. Такую возможность упустить нельзя. — Абу заметил, что мы с Леной сомневаемся. — Как капитан, приказываю ехать! — строго сказал он.
Раз приказ — поехали. Автобус оказался просторным. Мы устроились на задних местах, прильнув к окнам, всю дорогу смотрели на новую для нас страну Кампучию, слушали красивые песни, которые негромко пели корейские матросы о своей родине Корее.
И вот мы на пути к Ангкор-Вату. Наш гид, молодой кхмер Кенг Сопон, коротко рассказал об одном из чудес света прошлых времен, к которому мы подъезжали.
Несколько часов мы ехали по жаре. Встречный ветер, злой и сухой, вдруг сменился прохладой, когда по отличному асфальтовому шоссе мы въехали в джунгли. Потускнело и позеленело над нами солнце.
Три века назад здесь не было никаких дорог. Были лишь джунгли, только еще более непроходимые, и обитали в них дикие слоны и носороги, тигры и леопарды. Однажды один испанский монах в поисках святых мест пробился через эту опасную чащобу. Вдруг джунгли перед монахом внезапно расступились, и он оцепенел от изумления. Монах увидел чудо. Среди зарослей, куда не решался пройти человек, стоял изумительной красоты храм, и гигантские его башни, как бутоны прекрасного цветка лотоса, возвышались над джунглями. Откуда он взялся? Мир ничего не знал о нем.
«Его вознесли боги», — со страхом объясняли монаху местные жители.
Здесь, в джунглях, хранилась великая тайна давно погибшей древней цивилизации, на века утонувшей в их зарослях.
Сейчас тайны трагических руин Ангкор-Вата, разграбленных беспощадным врагом, перестали быть для ученых тайнами. Почти все известно об их истории. Запечатлены эти руины на почтовых открытках, марках, рекламных плакатах. А нам с Леной этот храм все еще казался неразгаданной тайной. После короткого отдыха в здешней гостинице и обеда мы все отправились знакомиться с кхмерским чудом. Храм был великолепен. Казалось, что он создан не из камня, а будто нарисован на зеленом фоне чащобы. От фундамента до вершины самой главной башни, которая высотой чуть ли не с небоскреб, построен без стропил и балок, цемента и железа, по принципу тяжести. Камень на камень — от фундамента до вершины. И на каждом тончайший орнамент. На камнях сцены битв фантастических чудовищ, жестоких схваток воинов, морских сражений древних галер, беспощадных пыток пленников, оплакивания погибших, изображения каменных воинов, которые, казалось, вот-вот шагнут навстречу, преграждая путь к лесным сокровищам.
Конечно, Лена тут же извлекла из дорожной сумки свой неизменный альбом и стала рисовать. Мы договорились с Кенг Сопоном, что от группы отстанем, чтобы не задерживать остальных, побродим с Леной вдвоем, а к условленному часу подойдем к гостинице.
От стен главного храма мы направились в глубь джунглей. Среди густых зарослей натыкались на руины новых и новых древних храмов, стен и мостовых, оставшихся от навсегда исчезнувшего города. Бережно прикасались пальцами к тончайшей, удивительно красивой, как кружева, резьбе по камню.
Перед нами вставали неповторимые творения человеческого гения. В тени джунглей эти камни казались зловещими.
— Мне что-то страшно! — говорила мне Лена, поеживаясь.
Мне и самому было не по себе. Неужели человек так слаб и мал перед властью природы? Вон как она посмеялась над человеком! Чудилось, будто джунгли празднуют здесь свою победу. Они давно перешагнули через крепостные стены древнего города и на его улицах раскинули свой разбойничий стан. Баньяны, многометровые гиганты деревья, жадно простирали мощные корни, как драконьи щупальца, чешуйчатые, с серебристым отливом, будто живые. Баньяны здесь хозяева. Делают что хотят. Играючи, одним движением мускулов взяли да и скинули наземь тысячепудовую колонну, верхом уселись на стены, лениво развалились на каменных плитах площадей, как робких полонянок, бесцеремонно стиснули в диких объятиях крепостные башни.
