Владимир Кикнадзе - Невидимый фронт войны на море. Морская радиоэлектронная разведка в первой половине ХХ века
В начале 1920 года было принято решение о восстановлении Черноморского флота, в том числе формирования Службы связи, начальником которой был назначен С.А. Касаткин. Были созданы Одесский, Очаковский, Херсонский и Мариупольский районы Службы связи. Ее главное управления включало: командование, оперативный отдел с дежурством по связи, четырьмя шифровальщиками и двумя переводчиками, что позволяет предполагать о ведении перехвата иностранного радиообмена. В результате за период с апреля по июнь 1920 года на Черноморском флоте было развернуто не менее 25 наблюдательных постов, где устанавливались постовые радиостанции, 4 районных и центральная радиостанция.
Кроме того, в соответствии со сложившейся на тот момент классификацией радиостанций, в отдельный подкласс береговых радиостанций Службы связи выделяются радиостанции особого назначения, включавшие в себя разведывательные радиостанции, радиопеленгаторы и навигационные радиоустановки. Разведывательная радиостанция представляла из себя «большую установку, снабженную всеми усовершенствованиями в области улавливания и регистрации электромагнитных волн, принимающая таким образом и регистрирующая все радио – свои, иностранные, неприятельские, организованная в смысле самого тщательного учета всех радиопереговоров, охватывающих данный морской театр.
Весь радиотелеграфный материал, регистрируемый этой радиостанцией, служит, с одной стороны, для контролирования своих переговоров, с другой – для исследования радиопереговоров противника, с целью извлечения из них всего, что могло бы способствовать выяснению военной обстановки; с третьей стороны – для ознакомления командования с радиопереговорами мировой международной сети»[308]. Как видно, несмотря на появление отдельных радиостанций, нацеленных на ведение разведки без совмещения со связными функциями, все же их задачи в части разведки обладали еще довольно низкой избирательностью и в целом по-прежнему соответствовали радионаблюдению на морском театре с исследовательско-информационным характером. В этой связи не менее интересен взгляд начала 1920-х годов на радиопеленгатор как элемент радиостанции особого назначения. «Специальная установка, определяющая направление на действующий отправитель; радиопеленгаторы устанавливаются в известном количестве по всему побережью театра с таким расчетом, чтобы находящийся в любом месте на море радиотелеграфирующий корабль мог быть запеленгован, по крайней мере, одной парой радиопеленгаторов, причем угол между обоими пеленгами должен быть более или менее близок к 90 градусам.
Радиопеленгаторы предназначаются: для определения места в море корабля противника с разведочной целью, и для того же определения места своих кораблей, в частности – воздухоплавательных аппаратов, с целью навигационной, если таковая надобность встретится.
Радиопеленгаторы должны быть снабжены, для экстренных случаев, постовой радиостанцией (если ее нет в непосредственной близости) и надежной проволочной связью с районной и центральной радиостанциями. Эта связь в первую голову должна служить для немедленного использования результатов радиопеленгования»[309].
При явно прослеживающейся прогрессивности идей в области методов местоопределения, организации оповещения и обеспечения безопасности информации, прослеживаются и упущения: не учитывается негативный опыт Первой мировой войны по размещению наблюдательных постов и станций вдоль побережья; так же, как и в случае с разведывательной радиостанцией, не полной представляется предложенная объектовость разведки (не упоминаются береговые радиостанции противника, увязываемые с системой связи и управления ВМС разведывательных / иностранных государств, морская авиация, подводные лодки).
Важно отметить, что данная классификация уже предусматривала наличие радиопеленгаторов на линейных кораблях и крейсерах, хотя на тот момент в отечественном флоте настоящего корабельного (судового) радиопеленгатора не существовало. На Балтийском флоте, помимо опытов с подводными лодками, изучались и возможности в радиопеленговании миноносцев за счет выполнения по л циркуляции кораблем. Но это было признано неприемлемым как по временным характеристикам, так, и тем более, в эскадренном строю. Ренгартен полагал, что «при современном высоком совершенстве усилителей приема, даже весьма легкая и компактная, специальной формы антенна может быть создана и помещена в судовых условиях, сохраняя достаточную чувствительность. Если это будет осуществлено, то легко себе представить какое важное средство будет в руках корабля в море, обнаружившего ряд направлений – радиопеленгов на радиотелеграфирующего противника и определяющего таким образом его место». Вооружать радиопеленгатором предлагалось также миноносцы, а особыми радиопеленгаторами – подводные лодки. Предполагалось оборудование разведывательными радиостанциями «большие» летательные аппараты гидроавиации[310].
Необходимо также подчеркнуть, что Ренгартен напрямую увязывал ведение радиоразведки с вопросами обеспечения безопасности связи своих сил и радиоэлектронного подавления связи противника. И хотя очерк, посвященный этой проблеме, он озаглавил «Борьба за обладание пространством»[311], Иван Иванович пришел к выводу, что «мы должны готовиться к организации борьбы не за обладание пространством, на преимущественное владение которым ни одна из сторон, вообще говоря, не посягает, но к борьбе за неуловимость противником своих радио»[312].
Особое место в истории радиоразведки в период Гражданской войны и военной интервенции занимает деятельность радистов Волжско-Каспийской военной флотилии. Эпизодический перехват радиограмм противника велся еще радистами Волжской флотилии, которая начала создаваться с весны 1918 года из разрозненных отрядов вооруженных буксирных пароходов и барж. Команды судов флотилии в основном состояли из моряков Балтийского флота и волжских речников. В начале октября 1918 года Реввоенсовет Республики направил в Астрахань особоуполномоченного и командующего флотилией С.Е. Сакса. 13 октября приказом РВСР было объявлено о создании Астрахано-Каспийской и Волжской военных флотилий, а в июле 1919 года путем их слияния была сформирована Волжско-Каспийская военная флотилия.
Во второй половине октября 1918 года связисты флотилии перехватили несколько радиограмм противника об обстановке в районе Гальяны на Каме. Это дало возможность командованию успешно организовать поход на Гальяны в целях освобождения пленных красноармейцев. Большую роль сыграла радиоразведка после выхода флотилии в Каспийское море. Как на восточном, так и на западном побережье Каспия практически отсутствовала проводная связь, и радиосвязь имела первостепенное значение. Поэтому между белогвардейцами и силами Волжско-Каспийской флотилии развернулась упорная борьба за захват и уничтожение радиостанций.
Известной страницей в истории радиоразведки является захват радиостанции в Форт Александровском и использование ее в радиоигре. Значимость этой станции в системе управления Белой армии стала понятна в августе – сентябре 1919 года из результатов деятельности 4-го радиотелеграфного дивизиона Туркестанского фронта. Причем непосредственное наблюдение за радиосвязью противника осуществляла автомобильная радиостанция при штабе 4-й армии[313]. В октябре командование Туркестанского фронта, анализируя результаты деятельности радиоразведки за сентябрь, отметило возросшую активность радиостанций белых в районе Каспийского моря, в том числе осуществлявших радиосвязь со штабом А.И. Деникина[314],[315]. Было принято решение попытаться использовать радиостанцию в Форт Александровском в радиоигре.
30 декабря 1919 года отряд кораблей флотилии подошел к полуострову Мангышлак и высадил десант, захвативший Форт Александровский. Долгое время белогвардейцы не знали об этом и продолжали передавать через станцию радиограммы, поступавшие из штаба Деникина в Баку, для передачи адмиралу Колчаку в Гурьев. Например, радист с эсминца «Карл Либкхнехт» Н. Чемруков, работавший на радиостанции форта, перехватил 5 мая 1920 года радиограмму о переходе из Петровска в Гурьев судна «Лейла» с военной миссией во главе с генерал-майором А.Н. Гришиным-Алмазовым[316]. Радиотелеграфист К. Ровков перехватил переговоры между «Лейлой» и английским вспомогательным крейсером «Президент Крюгер». Вскоре, после того как крейсер расстался с судном, оно было захвачено эсминцем «Карл Либкхнехт». В числе захваченных ценных документов был план совместного похода войск Деникина и Колчака на Москву.
Кроме того, через радиостанцию форта проводилась активная дезинформация. Все перехваченные радиограммы противника, после внесения в них необходимых изменений в штабе 11-й армии, передавались их адресатам.
