KnigaRead.com/

Георгий Кублицкий - Три нью-йоркских осени

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Георгий Кублицкий, "Три нью-йоркских осени" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Теперь, с известного отдаления, кажется еще более нелепой та нервозность, с которой американское правительство отнеслось тогда к приезду в Нью-Йорк глав некоторых делегаций. Кажется невероятным, что аэродромы, порты, резиденции были превращены в осажденные крепости, что вся нью-йоркская полиция и все детективы были поставлены на ноги, а в печати призывы к спокойствию и благоразумию терялись среди подстрекательств к действиям безответственным и безрассудным.

Особенно запомнилось, как Нью-Йорк встречал турбоэлектроход «Балтику», на котором находились делегации Белоруссии, Болгарии, Венгрии, Румынии, Советского Союза, Украины.

…«Балтика» должна была прийти утром. Сирены выли уже с ночи. С непривычки я просыпался, вскакивал и торопливо бежал к окну: уж не горим ли? В глубине уличного ущелья мчались черные полицейские автомобили. Красные тревожные огни пульсировали на их кузовах. Вой сирен был слышен еще несколько минут, затем растворялся в ночных шумах никогда не молчащего города.

Нет, все равно не заснешь! Так, может, не спеша пойти к причалу, занять лучшее место?

Начало шестого. Опять льет дождь. Нудный, осенний. В лужах на асфальте — радужные масляные пятна. Берег Ист-ривер закрыт мокрыми складами, заборами, кирпичными хмурыми домами. Железные наружные лестницы бросают тени на окна. Лестницы змеятся вдоль фасадов всего старого Нью-Йорка памятью о былых страшнейших пожарах.

Жалею, что выбрался так рано. На Семьдесят третьем причале, наверное, никого нет, и меня просто не пустят.

А это что? На перекрестке — огромный автофургон с подъемной площадкой на крыше и эмблемой телевизионной компании. Возле массивного штатива под непромокаемым чехлом фигурки в глянцевитых плащах, отражающих свет уличных фонарей. Значит, не я первый!

Не я первый?! Возле ворот Семьдесят третьего причала уже толпа, человек полтораста-двести.

Первая полицейская линия, рука под козырек:

— Ваш пропуск.

Вторая:

— Ваш пропуск, пожалуйста.

На третьей линии уже не просто проверка, но и сличение со описками. Потом роспись в прошнурованной книге. И, наконец, занесение в список прошедших на причал. Меня заносят уже под номером шестьсот девять.

Причал, где Нью-Йорк принимает «Балтику», не делает чести крупнейшему портовому городу мира. Он стар и запущен. В грязных окнах повыбиты стекла. Сквозь люки и дыры в крыше то капает, то льет.

Шестьсот, прошедших до меня, жмутся, где посуше. Фоторепортеры прикрыли свою технику макинтошами и пиджаками. Тусклые лампы освещают заспанные лица, посиневшие от холода. Впрочем, американский сервис действует и тут: откуда-то появляются термосы с горячим кофе. Проглатывая чашечку за чашечкой, журналисты проклинают «идиотов, устроивших все это».

Что «это»? А все, что нарастает в Нью-Йорке с каждой новой милей, остающейся за кормой «Балтики». Выбор этого захудалого причала, например; серые линии заградительных барьеров на каждом шагу; вой полицейских сирен…

А вчерашние беснования у Организации Объединенных Наций? Нет, их мои американские коллеги не осуждают, это ничего, это материальчик для газет.

Вспоминаю нашу идиллическую экскурсию по залам ООН. Когда это было? Бесконечно давно: дней пять назад.

Все переменилось с той поры! Словно после того, как ворота закрылись за последним экскурсантом, кто-то кликнул клич: «А ну, ребята, теперь дава-ай!»

С утра подле ограды ООН появились юркие молодые люди, похожие на наемных танцоров из ресторана — напомаженные волосы, безукоризненные проборы. Молодые люди всовывали прохожим изящный, вдвое сложенный лист белейшей бумаги. К бумаге был приколот художественно исполненный значок с надписью «Долой Кастро!».

Развернешь лист — целое воззвание «революционно-демократического фронта», который вот-вот, не сегодня-завтра, вернет Кубу «под сень свободы»! Подписано экс-премьер-министром, просто экс-министром, экс-президентом банка, экс-лейтенантом войск кубинского диктатора Батисты, еще какими-то эксами и профессором католического университета. Из адреса на воззвании следовало, что до поры до времени «фронт» проходит в районе Бродвея.

Какие-то кучки шевелились и около нашего представительства в ООН. За четверть часа до их появления, ни раньше, ни позже, у входа в здание поставили усиленный наряд полиции.

Потертый господин развернул рукодельный плакат «Освободим Украину от большевиков». Косясь на окна, он засеменил вдоль строя величественноравнодушных полицейских, чтобы дать газетам повод сообщить о новых требованиях массы украинских патриотов. «Масса» — человек пятнадцать — вопила и улюлюкала.

Думаю, что, если бы в Москве перед посольством США появился некто с плакатом «Освободим Соединенные Штаты Америки от капиталистов», его бы вежливо препроводили в психиатрическую лечебницу. Здесь же — ничего, и не к такому привыкли.

Позднее у ограды ООН начались выступления солистов антисоветской самодеятельности. Двое в сшитых из матрацной ткани балахонах, защелкнув наручники (благо этого добра здесь хватает), приковали себя к уличному фонарному столбу. Это, видите ли, «рабы коммунизма»! У «рабыни» накрашенные модной лиловой помадой губы, «раб» шевелит усиками и драматически закатывает глаза.

Хочу сфотографировать — полисмен предостерегающе поднимает руку: «нельзя». Показываю голубое корреспондентское удостоверение ООН. Отрицательное покачивание головой: «нельзя».

Засим полисмен нехотя приступает к высокой миссии освобождения «рабов». Ключ от наручников «рабы» забросили подальше, но многоопытный служака посылает в ближайший магазин за ножовкой для металла. Визг пилы аккомпанирует истерическим воплям и проклятьям леди.

Освобожденные «рабы», перейдя улицу, юркнули в дверь небольшого здания, которое до той поры ровнехонько ничем не выделялось. Сегодня же на все три этажа растянут глупейший антисоветский плакат. Но что помещается там, в этом домике? Оказывается… «организация порабощенных наций»!

Да, да, есть такая, и город Нью-Йорк любезно выкроил для нее местечко как раз напротив ООН. Над ней висят старые флаги несуществующих государств, народы которых давно прогнали прежних своих правителей. Когда другая сторона улицы расцветает флагами Объединенных Наций, особнячок приспускает свои обветшавшие тряпицы в знак траура.

Из щелей этого особнячка в ближайший чахлый скверик время от времени попарно выползают господа с мерзопакостными плакатиками.

Кто оплачивает их? Может, ответ дали бы чековые книжки общества «Американские друзья порабощенных наций»? А источник вдохновения господ из особняка — не закон ли № 86–90 «О неделе порабощенных наций»? Этот закон, оскорбляющий многие нации, был принят в 1959 году конгрессом страны, которая обязалась создать самые благоприятные условия для работы международного форума.

Закон принимали столь спешно, что впопыхах его составители объявили в числе порабощенных наций… Казакию и Идель-Урал! И с тех пор в особнячке так и не знают, что делать — выдумать ли флаг мифического Идель-Уральского царства или намалевать плакатик: «Освободим несчастных казакийцев мартобря 86 числа между днем и ночью…»

Но все это — и про особнячок и про закон — я разузнал после. А в тот день перед приходом «Балтики», сознаюсь, стоял возле ограды ООН растерянный, недоумевающий. Стерильная благопристойность недавней экскурсии — и этот шабаш! Да, шабаш — как иначе назвать то, что произошло дальше?

Из-за угла, ревя клаксонами, вынырнула кавалькада машин. Даже привычные ко всему полицейские лошади нервно переступали с логи на ногу, пятясь к тротуару и настороженно фыркая. Машины были переполнены орущими, беснующимися людьми. На палках, высунутых из кузовов, болтались повешенные чучела бородатого человека и американские звездные флаги. «Мирное сосуществование» — было написано на большом гробе, привязанном к крыше машины. Черносотенцы на «фордах» и «крайслерах» орали «Долой!», грозя кулаками зданиям ООН.

Вдруг я услышал:

— Братья, мы русские! Мы, русские, любим Америку! Скажем коммунистам: «Нет!»

В выкриках чувствовался изрядный акцент представителя второго поколения эмигрантов, выросшего уже на чужой земле. Другой голос выкрикивал те же слова по-английски. Это орали из машины, украшенной двумя флагами: американским и… царским русским!

Мгновенно вспомнились строки белоэмигрантского поэта, которые я слышал как-то от Александра Николаевича Вертинского:

Над нами трехцветным позором
Колышется нищенский флаг…

Ну ладно, что спрашивать с ископаемых русских монархистов. Но американский флаг! Ведь им прикрывается вся эта кавалькада, беснующаяся перед зданием, где представители многих народов собираются для решения судеб мира.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*